Христианские демократы собираются переквалифицировать немецких безработных в предпринимателей
Главная тема текущей избирательной кампании – безработица. «Красно-зеленое» правительство Герхарда Шрёдера, не имея собственной концепции повышения занятости, обратилось за помощью к члену правления концерна «Фольксваген», отвечающему за кадры. О сути предложений комиссии Петера Харца я рассказывал на прошлой неделе. Пару дней назад программу борьбы с безработицей презентовала христианско-демократическая оппозиция. Она решила обойтись своими собственными силами. Программа названа «Наступление две тысячи два - подъем во имя труда». По-русски – коряво, но и по-немецки – не намного лучше. Поначалу кандидат ХДС/ХСС в канцлеры Эдмунд Штойбер хотел посулить безработным немецким избирателям что-то конкретное. В частности, создать миллион семьсот тысяч новых рабочих мест. Но потом передумал. Рискованно. Канцлер вон, однажды уже обжегся, наобещав с три короба, теперь расхлебывает.
Программа повышения занятости, которую представили Штойбер и его потенциальный супер-министр труда и экономики Лотар Шпэт, ориентирована главным образом на развитие и поощрение индивидуального частного предпринимательства. В настоящее время, подсчитали христианские демократы, только девять и девять десятых процента населения Германии – экономически самостоятельны, то есть живут не на зарплату, а на доходы со своей частно-предпринимательской деятельности. Увеличение доли таких предприимчивых людей всего на одну десятую процента равнозначно сокращению безработицы на сто тысяч человек. Это – экономическая азбука. Ведь безработный, переходя в категорию бизнесмена, создает как минимум одно новое рабочее место – для себя самого и при этом на единицу уменьшает численность ищущих вакансию. Значит, чтобы создать намеченные миллион семьсот тысяч новых рабочих мест, надо повысить долю экономически активного населения всего-то на одну целую и семь десятых процента. Плёвое, вроде бы, дело. Но и оно требует изрядных затрат – на программы обучения предпринимательской науке, на налоговые льготы, на дешевые государственные кредиты бизнесменам-любителям.
Кроме того, христианские демократы обещают – в случае своей победы – повысить привлекательность работы в малооплачиваемом секторе, аннулировать следующую ступень так называемого «экологического налога», развернуть специальную программу повышения занятости в новых федеральных землях, уменьшить налоговое бремя для среднего сословия и семей с детьми. Всё это – тоже деньги, и немалые. По рассчетам самих христианских демократов, причем, явно заниженным, в целом программа «Наступление две тысячи два – подъем во имя труда» обойдется в десять миллиардов евро. Штойбер знает, где взять деньги. Так, он убежден, что один только факт смены правительства и избрания его канцлером увеличит рост промышленного производства в Германии на целый процент. А один лишний процент прироста ВВП – это уже дополнительные пять миллиардов евро в бюджет. Допустим, хотя даже прогноз действующего правительства – два с половиной процента в следующем году – эксперты считают совершенно нереалистичным. Но пять миллиардов – только половина.
Еще один финансовый источник, который называют христианские демократы – фонды Евросоюза. Германия вносит в общеевропейскую копилку огромные суммы и часть из них должны вернуться на программы развития коньюнктуры. Это так. Дело, однако, в том, что деньги ЕС уже давным давно распланированы по статьям действующего бюджета. ХДС/ХСС собирается также сократить в следующем году государственные дотации ведомству по труду. Но вот незадача, в следующем году такие дотации в бюджете вообще не предусмотрены. И всё же резервы есть. Ежегодно немецкое государство тратит двенадцать миллиардов евро на выплату помощи по безработице. Это те деньги – чуть больше половины бывшей зарплаты, которые безработные, исчерпав право на пособие, получают фактически пожизненно. И в комиссии Петера Харца, и в «компетентной команде» ХДС/ХСС проссчитывают варианты снижения помощи по безработице до уровня социального. Но вслух об этом не говорят. Мера – непопулярная, а скоро – выборы.
Хаос в Телекоме: канцлер Шрёдер попался в ловушку, которую ему поставил Эдмунд Штойбер.
Безработица – главная тема избирательной кампании в ФРГ, но не единственная. Лихая предвыборная интрига раскручена вокруг крупнейшей в Германии телефонной компании Телеком. Своего апогея интрига достигла на прошлой неделе и стоила Рону Зоммеру поста председателя правления. Его сделали «козлом отпущения» за стремительное падение курса акций Телекома, и, затравленному прессой, брошенному на произвол судьбы правительством ничего другого кроме отставки просто не оставалось. Демонтаж Рона Зоммера, среди прочего, это яркий пример той власти, которой обладают в Германии средства массовой информации. Тучи над ним сгущались недели три. При этом по страницам газет и телеэкранам кочевали только слухи. В наблюдательном совете, мол, готовят Зоммеру замену, шефом Телекома, якобы, недовольны в окружении канцлера и министерстве финансов. В качестве источников всегда приводились только некие таинственные информированные круги, то самое окружение, но ничего конкретного. Ответственные же лица каждый раз слухи опровергали. В результате так и не ясно, а был ли мальчик, но в конце концов пресса сумела так нагнести атмосферу, что ответственным лицам фактически пришлось играть по навязанным журналистами правилам игры. Не дожидаясь оргвыводов, Зоммер ушел в отставку. Роль средств массовой информации в этой истории – только один, причем, пожалуй, не самый главный аспект. Главное в том, как экономические показатели превращаются в политические, предвыборные аргументы. В случае с Телекомом требуется одно небольшое пояснение.
На протяжении долгих десятилетий немецкое государство было телефонным монополистом, а сам телефон – делом неповоротливого, забюрократизированного государственного почтового ведомства. В начале девяностых годов телефонную часть этого ведомства решили приватизировать, превратив в акционерное общество открытого типа. Дело поручили Рону Зоммеру. Он родился в сорок девятом году в Хайфе от русской еврейки. Позже она вышла замуж за австрийца и семья переехала в Вену. Там Рон закончил университет, а затем сделал успешную карьеру сперва на фирме Никсдорф, а потом – на Сони. В случае с Телекомом он проявил себя как настоящий биржевый гений. Эмиссию акций он сумел преподнести как общенародное дело, а сами акции – как народные. Миллионы жителей Германии, которые, в отличие от американцев, раньше об акциях и биржах имели только смутное представление, ринулись в банки и встали в очередь за Телекомом. Всем не хватило, но кто сумел урвать – не прогадал. Спрос был ажиотажным и дефицитная акция быстро стала набирать вес. Те, что купили акции по курсу первой эмиссии – по двадцать восемь с половиной марок за штуку – к весне двухтысячного года наварили по шестьсот процентов. Нет бы вовремя продать. Но жадность фраера сгубила. Курс начал стремительно обваливаться. Если за точку отсчета взять тот мартовский пик, то к сегодняшнему дню акция похудела на девяносто процентов. Сказочно разбогатевшие оказались у разбитого корыта. Но ведь биржа дело такое, это как лотерея, игра не для слабонервных. Однако, три миллиона мелких немецких вкладчиков почувствовали себя обманутыми. Причем, не только руководством компании, но и правительством, ведь оно – по-прежнему владелец крупнейшего пакета акций Телекома – сорок три процента. И вот здесь начинается политика и предвыборные игры.
Три миллиона разочарованных вкладчиков, среди которых немало и моих коллег-журналистов, это три миллиона недовольных избирателей. Весьма приличный потенциал. Злится вообще-то надо бы на себя самого и собственную жадность. Но кому ж приятно в этом признаваться. Найти крайнего им помог кандидат в канцлеры от христианско-демократической оппозции Эдмунд Штойбер. Он расставил Герхарду Шрёдеру простенькую ловушку, в которую тот тут же и попался. Штойбер стал выступать в роли адвоката обедневших вкладчиков, костить на чем свет стоит членов правления Телекома, которые при падении курса акций на девяносто процентов на столько же увеличили свои собственные зарплаты. А куда, спрашивал Штойбер, смотрит канцлер и его правительство? Ведь его представители, как крупнейшие акционеры, тоже сидят в наблюдательном совете? Канцлеру надо было просто промолчать, в крайнем случае – указать на законы рынка и непредсказуемость биржы. Зарплаты же ведущих немецких менеджеров, в сравнении с их даже куда менее успешными коллегами в США, более чем скромные. Так нет, Шрёдер поддался на искушение и попытался вернуть симпатии трёх миллионов акционеров-избирателей, дав понять в нескольких своих интервью, что более не стоит горой за своего любимца Рона Зоммера. Пошли слухи, что ему ищут замену. Курс акций сразу поправился. Но ненадолго. Во главе Телекома должен стоять менеджер первой величины, а подходящих кандидатов не нашлось. Впрочем, точно не известно, что Зоммеру и в самом деле искали замену. Вполне вероятно, что канцлер просто хотел пожурить шефа Телекома, чтобы вернуть доверие мелких акционеров. Но не тут то было. Процесс, как лавина, быстро вышел из под контроля. Удержать Зоммера и удержаться ему самому стало уже невозможно. Дров в результате наломано немерено.
Рон Зоммер бедстовать не будет. Ему еще три года будут выплачивать прежнюю зарплату – от трех до трёх с половиной миллионов евро в год. Кроме того, бывшему председателю правления полагается должность советника с приличным окладом, штат сотрудников и служебная машина. Но Рону Зоммеру – всего-то пятьдесят три. Для менеджера, да еще такого деятельного и предприимчивого – самый расцвет. На покой – в советники - уходить рано. Пока, однако, совершенно неясно, где Рон Зоммер сможет применить свои несомненные таланты. Достойную замену ему так и не нашли. Преемником стал семидесятидвухлетний Гельмут Зилер – один из членов наблюдательного совета. Назначение – временное, всего на шесть месяцев, и фигура, учитывая возраст, явно переходная, мало подходящая для принятия насущных стратегических решений. Финансовых проблем у Телекома хватает, но это тема для отдельного разговора. Очевидно, однако, что новый временный шеф решить их не сможет и не успеет, а значит, и курс акций компании в лучшем случае будет больтаться на прежнем уровне в десять – двенадцать евро за штуку. А с ним – и настроения акционеров-избирателей.
Ловушка для Герхарда Шрёдера захлопнулась. Зоммер ушел, а достойной замены, которая могла бы воодушевить биржу, так и нет. И по всей вероятности, до дня выборов двадцать второго сентября подходящая кандидатура так и не появиться. Вакансия заманчивая, но уж очень рискованная. Канцлеру остается только подсчитывать экономические и политические убытки. А они изрядные. Во-первых, для него самого, как лидера правительства, высшая задача которого – благополучие населения. Как крупнейший совладелец Телекома, правительство не сумело уберечь от бури компанию, которую можно считать общенародной. Во-вторых, для Телекома. Репутация фирмы изрядно подмочена – особенно в Америке, где Рону Зоммеру в свое время удалось убедить инвесторов в целесообразности вложений в немецкие телефонные сети. Теперь на Уол-Стрите возникло впечатление, что акции Телекома – это всего лишь государственные расписки, а всё, что имеет отношение к государственной собственности, в Америке не котируется. Кроме того, временное руководство компании – это время упущенное. Телекому прописана пауза в полгода. За полгода в современной сверхскоростоной экономике, если ничего не предпринимать, столько воды утечет, что уже никогда не расхлебаешь. Ответственность же за хаос в Телекоме несет не только канцлер и его правительство, которое в этом случае выступило в роли экономического дилетанта, но, между прочим, и кандидат в канцлеры Эдмунд Штойбер с его популисткой попыткой выступить в роли адвоката мелких вкладчиков. Едва ли это прибавит ему очков в деловых кругах ФРГ. Предприниматели любят прагматиков, а не популистов. Они не приемлют нанесения ущерба крупному концерну с четвертью миллиона занятых, во имя привлечения голосов избирателей. А ведь к этой тактике Штойбер прибегает, вопреки интересам бизнеса, уже как минимум второй раз. Из чисто популистских соображений, рассчитывая на голоса немецких безработных, он отчаянно аргументировал против нового иммиграционного закона, хотя союзы предпринимателей выступают за приток в Германию квалифицированной рабочей силы. В общем, вдумчивому избирателю будет ох как не просто сделать выбор двадцать второго сентября.
Новости «Русского Берлина»
В Берлине прошло первое заседание оргкомитета по проведению 4-го всемирного конгресса русской прессы. Как сообщает газета «Русский Берлин», он состоится в столице Германии в конце октября текущего года. Ожидается, что на конгресс прибудут издатели и редакторы русскоязычных масс-медиа из 50 стран мира. Конгресс проведет Всемирная ассоциация русской прессы (ВАРП), созданная в Москве три года назад. С российской стороны ее учредителями выступили агентство ИТАР- ТАСС и Российский институт прессы. Русская пресса Германии представлена в ассоциации издательской группой «Русская Германия/ Русский Берлин», газетами «Контакт» и «Шанс», журналами «Радуга» и «Импульс»...
Берлин и Москва намерены и далее развивать политическое сотрудничество. В частности, укреплять свои контакты планируют палаты депутатов обоих городов. Об этом заявил председатель берлинского парламента Вальтер Момпер, вернувшийся из российской столицы, где он находился по приглашению мэра Юрия Лужкова. Москва, заявил Момпер, хотела бы, среди прочего, воспользоваться берлинским опытом в деле коммунального законотворчества. Столицы России и Германии с 1990 года являются городами- партнерами...
Посольство Узбекистана организовало прием для детей пожарных, погибших 11 сентября прошлого года в результате терактов в Нью-Йорке. Дети находятся в Германии по приглашению берлинской пожарной охраны. На приеме состоялся концерт с участием молодых узбекских музыкантов. Американским детям был показан фильм о достопримечательностях Узбекистана и предложена развлекательно-игровая программа с участием дрессированных служебных собак, фейерверком и прочими аттракционами...