В Берлине открылся международный кинофестиваль.

Историческая драма "Прощай, моя королева" (Les adieux à la reine) вдвойне подходит для открытия, предлагая светской публике в кинозале полюбоваться на роскошные костюмы, эффектные декорации и красивые лица на фоне такого истинно переломного события, как французская революция.

Королеву Марию-Антуанетту играет немецкая актриса Диана Крюгер (Diane Krüger), карьера которой началась в Голливуде с роли троянской Елены. Со стоическим терпением актриса в декольте и туфельках, как впрочем, и все ее коллеги на красной ковровой дорожке, ведущей к фестивальному дворцу, позировала зевакам и фотографам, несмотря на сибирские морозы, сковавшие в эти дни Европу. В Берлине холод в день открытия Берлинале был вполне терпимым: всего минус шесть градусов по Цельсию. Но и эта температура требовала от полуобнаженных звезд полной концентрации внимания перед включенными видеокамерами. Кинобизнес тоже требует жертв.

Гламур на морозе

А вот директору берлинского кинофестиваля Дитеру Косслику (Dieter Kosslick) мороз не помеха. Как всегда бойкий и жизнерадостный, он дирижировал парадом почетных иностранных гостей и местных знаменитостей. В дефиле у главного дворца Берлинале были замечены Кристофер Ли, он же Дракула, президент жюри главного конкурса, британский режиссер Майк Ли, француженка Шарлотта Генсбур, Нина Хосс (Nina Hoss), фильм с ее участием идет в конкурсе, Марио Адорф (Mario Adorf), Юрген Фогель (Jurgen Vogel), всех и не перечислишь. Голливудские дивы Анжолина Джоли, представляющая на Берлинале свою дебютную режиссерскую работу, и Мэрил Стрип, которой в этом году достался почетный "Золотой Медведь", появятся в свете софитов у Берлинальского дворца в ближайшие дни.

Торжественное открытие лишний раз подчеркнуло стремление фестиваля удерживать баланс между гламуром и политикой. Казалось бы, мелочи, но в общей картине социально ангажированного фестиваля вдруг становится важным, что софиты дают свет от энергосберегающих ламп, а почетных гостей Берлинале возят по городу автомобили-гибриды. На банкетах, провозгласил Дитер Косслик, сам страстный повар-любитель, количество мяса будет сведено до минимума.

Главными гостями гала-вечера были режиссер фильма "Прощай, моя королева" Бенуа Жако и Диана Крюгер. Уполномоченый по делам культуры и СМИ Германии Бернд Нойман (Bernd Neumann) вторил в своей приветственной речи директору фестиваля Косслику, обращая внимание кинозала на параллели между сюжетом фильма "Прощай, моя королева" и современными "арабскими революциями". Искусство и кинематограф, по словам Нойманна, были и остаются сейсмографами общественных процессов. Упомянув тяжелое положение деятелей культуры в Иране и Китае, представитель правительства Германии с одобрением констатировал, что Берлинале всегда напоминает о правах человека и свободе слова. И это очень кстати сейчас, отметил Нойман, когда начался год германо-китайских культурных связей. О том, что в Китае преследуют и сажают за решетку инакомыслящих из мира искусства, надо, по-крайней мере, упомянуть на таком фестивале, как Берлинале.

Под сенью гильотины

Призыв сформулирован четко и ясно. Но пока еще не совсем понятно, как отзовется на него программа фестиваля. Показанная на открытии костюмированная драма совсем не похожа на политический манифест. Это частный взгляд на революцию из-за бархата дворцовых портьер. Французская революция остается фоном, на котором разыгрывается частная трагедия простолюдинки, совращенной абсолютной властью, ею использованной и брошенной за ненадобностью. Переломный момент истории увиден глазами придворной чтицы Марии-Ануанетты, которую вынуждают играть роль фаворитки из свиты королевы, дабы спасти ту от гнева толпы, надвигающейся на Версаль.

Король и королева, узкий круг придворных и дворцовые слуги – вот, собственно, все персонажи этой драмы. Камера почти в упор смотрит в лица актеров, внимая их репликам, жестам, мимике. Шелест шелка заглушает важность исторического момента. Оно, может быть, так и было задумано. Иначе не веяло бы освежающим холодом от этого элегантного и сдержанного фильма. Но только при очень большом желании в костюмированной драме Бенуа Жако можно усмотреть параллели со свержением египетского президента.

Политический фестиваль, если он таковым хочет быть, мог бы стартовать более весомым и критическим фильмом. Например, таким, какой показали журналистам накануне открытия. Трехчасовый документальный фильм Вернера Херцога (Werner Herzog) "Камеры смертников" (Death Row) - это то самое политическое кино, которое, возможно, и не способно изменить мир, зато точно может изменить к нему отношение.

Херцог за кадром говорит о своем неприятии смертной казни. У каждого на этот счет может быть свое личное мнение. Но позицию режиссера заставляют понять и даже принять кадры из образцово-показательных заведений, где смертники дожидаются исполнения приговора десятилетиями, а иные пытаются любыми средствами ускорить процесс, дабы прекратить лишенную всякого смысла пытку. И страшно то, что целую вечность смертной казни ждут и невинные, по ошибке приговоренные к высшей мере наказания люди.

Один Вернер Херцог еще не делает фестиваль политическим. Оправдает ли на этот раз Берлинале свою репутацию, станет ясно в ближайшие дни. В конкурсе больших сюрпризов не видно. А вот в параллельных программах фигурируют многобещающие заявки на политическое кино. Разброс тем велик: от судьбы детей-наемников в Африке до российской арт-группы "Война" и недавней атомной катастрофы в Японии.

Возможно, и прав Дитер Косслик. Зачем грузить светскую публику уже на открытии, ей и так приходится тяжело: все-таки нынешний Берлин – это даже не Москва, и научиться эффектно гламурить, вопреки сибирским морозам, здесь еще не научились. Но, видимо, если воздух не потеплеет, скоро научатся.

Автор: Элла Володина
Редактор: Дарья Брянцева