Сага о подвале
"Подвал": какие ассоциации вызывает у вас это слово? Темнота, холод, сырость, запах гнилой картошки? Таящееся в углу привидение? В лучшем случае – запылённые банки с позапрошлогодними соленьями-вареньями, неуверенно лоснящиеся в тусклом подрагивающем свете двадцативатной лампочки. А вот для жителей Германии «Keller» - то есть, подвал, – это самое что ни на есть средоточье жизни.
Моя первая конфронтация с немецкой национальной любовью к подвалу произошла много лет назад в такую же, как сегодня – по-весеннему нежную, мягко солнечную и казалось бы, совершенно «не подвальную» погоду. Вместе с другими отчаянно ищущими доступное к оплате жильё студентами я явилась на осмотр какой-то гаденькой квартирки в окрестностях университета. Для описания квартиры подходили исключительно слова с уменьшительными, но не ласкательными суффиксами: комнатка, кухонька, потолочек, дверки, балкончик, а также плитка, за которую выезжающие жильцы хотели отступного, как за новую, и табуретка, на которую маклер взобрался, чтобы огласить примерно двум дюжинам претендентов условия сдачи: три месячные квартплаты вперёд, никаких животных, никакой музыки и никаких вечеринок в доме, не принимать ванну после десяти вечера – вода шумит по трубам... Лица собравшихся вытягивались всё больше. «Но, - маклер, знаток своего дела, сделал выразительную паузу, - вам, конечно же, полагается подвал – Keller». При этом слове собравшиеся аж заулыбались и коллективно запросились осматривать этот самый подвал, приведя меня в состояние глубокого изумления: на что им дался подвал, когда сквозь открытое окно веет умытой дождём зеленью, и где-то, кажется, тихо цветёт сирень...
Словом, в подвал я не пошла. В тот раз. Зато по достоинству оценила прелесть этого «приложения к жилплощади» в последующие годы, переезжая с места на место. Честно говоря, порою, при смене одного «молодёжного» жилья на другое, практически ничем не отличающееся, меня больше всего интересовал именно подвал. Тут, конечно, следует привести небольшое уточнение: в Германии практически при каждой квартире имеется подвал – даже в многоквартирных высотках. Как правило, подвал под домом разгорожен на небольшие боксы, в которых есть свет, а порою и отопление. Вместе с ключами от квартиры вы получаете и ключ от своего бокса в подвале. Конечно, большинство использует эти несколько квадратных метров для исключительно функциональных целей, – например, для хранения ёлочных игрушек или подарков, отказаться от которых было в своё время неудобно. Но бывают и более оригинальные способы использования подвала, – особенно если речь идёт о подвале собственного дома....
- Да, я продаю дом... Площадь? Примерно 140 метров. Сад. Десять минут до автотрассы. Рядом лес. Подвал? Нет, подвала нет...
На этом диалог, как правило, и кончался. Маниакальное пристрастие немцев к подвалу стало неожиданностью для голландца Пома Кайенберга. Он получил в наследство от бабушки дом под городком Ниймеген, на границе с Германией. У жителей Кёльна, Дюссельдорфа и Аахена уже лет двадцать как вошло в моду покупать дома на голландской границе или в близлежащих округах: и природа красивая, и сыр вкусный, и люди приятные, и вольный голландский дух разлит в воздухе. Кто-то пользуется этими домами как дачами, а кто-то живёт и постоянно: каждый день ездить на работу из-за границы – согласитесь, в этом тоже есть своя прелесть, особенно, если вся поезда занимает не больше сорока минут...
Словом, у Пома Кайенберга были все шансы успешно реализовать бабушкино наследство. Если бы не пресловутый подвал. Точнее, его отсутствие. Едва заслышав, что в доме нет подвала, немецкие покупатели теряли к нему всякий интерес.
- После примерно сорока таких диалогов я решил изменить стратегию. Я прямо с этого и начинал разговор: «Вы из Германии? Должен вам сказать, что в доме нет подвала». Из десяти звонивших примерно восемь тут же прощались...
Свой прелестный краснокирпичный домик на берегу канала Пом Кайенберг в результате успешно продал. Немцам. Которые вложили ещё столько же, чтобы осуществить дренаж топкой голландской почвы и вырыть под домом подвал...
Vollunterkellerung – это сложное слово музыкой звучит в ушах тех, кто покупает или строит дом. Сейчас я попробую его перевести. Подождите... Выходит что-то вроде «полное оподваливание». То есть, когда просторный и благоустроенный подвал простирается подо всем домом, а может – даже выходит за его пределы. При капитальном строительстве осуществление такого «оподваливания» может составлять до трети общей стоимости дома.
Немцы любят подвалы, и не жалеют денег на их обустройство. Подвал – это, так сказать, основа дома, который, как известно, крепость его владельца. Подвал – предмет престижа, гордости и конкуренции.
В магазинах строительных материалов предлагается разнообразнейший выбор специальных «подвальных» конструкций и отделочных материалов. Хотя для обустройства подвалов используется всё то же, что и для квартир – кафель и паркет, обои и пробочные панели, навесные потолки и декоративные карнизы. Продаются целые готовые мастерские с верстаками и всем, что полагается, для тех, кто изживать в подвале своё призвание быть «мастером-золотые руки», системы полок для винных бутылок (для тех, кто хочет обзавестись индивидуальным винным погребом) и даже специальные наклейки для банок с вареньем – «ежевичное», «клубничное», «абрикосовое» (только год надо проставить от руки, для чего оставлена специальная строчка).
Глянцевые журналы типа «Красивая жизнь» посвящают обустройству подвалов специальные разделы и целые спецвыпуски. В подвалах предлагают устраивать постирочно-гладильные помещения, игровые боксы для любителей компьютерных игр или уголки уединённого размышления – что-то вроде подземных кабинетов.
И, конечно, классика «подвальной жизни» - это так называемый «Party-Keller», подвал для проведения вечеринок.
- Если у нас гости – день рождения или ещё что-то – мы отправляемся в подвал. Наш подвал оформлен как настоящий клуб: стены бетонные, на потолке – металлическая сетка, покрашенная в оранжевый цвет. Чтобы веселее было. Под ней – слой звукоизоляционного материала. В углу – барная стойка, перед ней – высокие табуретки. За баром – зеркало, оно пространство оптически расширяет... Есть и стереосистема, четыре колонки... Словом, просто класс...
Но самое главное – ни в самом доме, ни, что особенно важно, за его пределами, почти ничего не слышно. Так что – не надо писать соседям предупредительные письма, не надо бояться, что доброжелатели вызовут полицию, даже живущую в доме бабушку не надо морально готовить к предстоящему семейному торжеству. Есть шанс, что она его просто не заметит.
- Есть ещё специальное охладительное устройство, в которое вставляется сразу целый пятидесятилитровый бочонок пива. Так что здесь можно веселиться на славу. И самое главное: когда гости уходят, мы уходим вместе с ними и идём домой, наверх, где тишь, гладь и чистота, не пахнет ни пивом, ни табаком... А в подвале можно убраться и завтра...
Это мой мир. Я сразу «застолбил» за собой это место, когда мы въехали в этот дом 25 лет назад. Здесь я могу вести себя, как я хочу – это моя мастерская. Здесь мои инструменты, мои вещи, мои чертежи – мой хаос, за который меня никто не может упрекнуть и в котором я сам всё, тем не менее, прекрасно нахожу...
Здесь потолок ниже, чем наверху, и вообще как-то уютнее. У меня всё рассортировано: здесь винты-гвози, здесь электрика... Кабели, розетки и всё такое... Электрорубанок, пила, шлифовальная машина...
Несмотря на все новомодные веяние, существует и, наверное, всегда будет существовать и он – подвал-кладовая, используемый исключительно для хранения запасов. Прежде, в условия отсутствия консервантов, холодильников и тому подобных приспособлений – единственная возможность сохранить продукты, сегодня подвал – это скорее дань традиции, милое старорежимное сопротивление фаст-фуду глубокой заморозки и расфасованному по одинаковым баночкам варенья «бон маман». Да, они существуют в Германии и сегодня – люди, которые продолжают самостоятельно варить варенье, мариновать огурцы и помидоры – хотя себестоимость баночки варенья, сваренного вручную, по скромным оценкам примерно в три раза превосходит стоимость покупного джема. Если угодно – это своего рода сопротивление глобализация на кулинарном уровне. Кроме того, подвал, густо уставленный симпатичными банками, закрытыми собственной заботливой рукой, как и в былые времена, даёт ощущение стабильности, спокойствия, благополучия.
- Здесь наши консервы: вот свёкла, это бобы. Это варенье. А это что? Ах, да, это я делала много лет назад: ликёр из ягод боярышника. Это какое-то вино, кажется, венгерское. Оно уже с 79-ого года здесь стоит...
Ну, и какое же детство без подвала, где темно и страшно, где обитает всякая нечисть? Подвала, при мысли о котором замирает сердце, и, тем не менее, в который влечёт какая-то неведомая сила? Несчастные дети, в жизни которых не было такого таинственного подвала. О чём же они думаю, что они представляют себе, читая приключенческие романы о катакомбах, по каким таинственным лабиринтам скитается их обездоленная фантазия?
И о чём они, будучи взрослыми, будут писать стихи – как один немецкий поэт-любитель, завсегдатай поэтических состязаний-слэмов:
Вот Пасха уже наступает в дому.
«Ступай ка в подвал, несмотря на тьму»,
мамаша своей милой Лизхен, кричит,
Невзирая на дочери бледный вид.
«Принеси, покуда столы пусты,
Тарелку кислой капусты».
«О нет, мама, нет, я туда не пойду,
Я сердцем чую в подвале беду,
Так тени мужские скользят,
Бедой твоей Лизхен грозят».
«О дочка, оставь, то пустая печаль:
Ты просто взрослеешь, а капусты жаль.
Оттого, безо всякой причины,
Тебе повсюды грезятся мужчины.»
И бедная Лизхен, всем телом дрожа,
Спускается вниз, не видать не шиша,
И запах капусты – сильней и сильней,
А темень в подвале – темней и темней...
И вот она бочка, с капустой она,
Минута, другая – и миска полна...
И пламя свечное дрожит, и Лизхен с подвала бежит,
Но захлопнулась дверь, и мать не слышит плача...
Но нет здесь мужчины – такая неудача...
Старый гарнитур от вездесущей «Икеи», коробка с фотографиями из времён прошлых жизней, коробки с вещами, которые так и не забрала бывшая жена. «Подвал как кунсткамера индивидуальной памяти» - так озаглавил своё эссе пишущий издатель Мартин Шак:
- Подвал – это место индивидуальной памяти, в отличие, скажем, от музея, где сосредоточена память коллективная. И тут я вижу интересное противоречие: вещи, которые собираются в музее, якобы обладают большой ценностью, они бережно сохраняются и – ровным счётом никого не интересуют. А с подвалами как раз наоборот: здесь лежат вроде бы не имеющие никакой ценности вещи, которые, однако, остро интересуют своего владельца.
И не только владельца: сам Мартин Шак, в ходе подготовки к написанию своего философско-подвального эссе, совершил настоящую одиссею по подвалам друзей, знакомых и незнакомых. Его вывод: «Пусти меня в свой подвал, и я скажу, кто ты».
- Это платье Гизелы, моей бывшей жены – петтикоат, такие был тогда в моде, во времена нашей юности. Это комод моей бабушки, когда-то он украшал её парадную гостиную, сейчас этого по нему, конечно, не скажешь... Это моя старая гитара, надо же – даже струны ещё натянуты. Это игрушки моих детей – моих внуков они не интересуют, я им предлагал. Это книги, девать их некуда, а выбрасывать жалко. Вот, например: Толкиен, «Приключения маленького хоббита Бильбо»? Ну разве можно такое выбрасывать? Нет, уже пусть лучше живут здесь, в подвале...