Профсоюзы ещё не въехали в 21ый век

Сегодня я предлагаю поговорить о профсоюзах. Какова их роль в 21 веке? Или совсем уж радикальный вопрос: а нужны ли вообще профсоюзы? Актуальный повод для этого - только что завершившийся кризис в профсоюзе работников сталелитейной и машиностроительной промышленности - самом крупном в Германии. Моника Ломюллер подготовила сообщение об этом:

Кризис разразился ещё в июне. Тогда профсоюз работников сталелитейной и машиностроительной промышленности выступил с требованием ввести на предприятиях в Восточной части Германии 35-часовую рабочую неделю. Оправдывалось это необходимостью уравнять условия труда на Востоке и на Западе страны. Однако все эксперты сходились в том, что это требование, мягко говоря, не отвечает духу времени. В стране - более 4 миллионов безработных, самое катастрофическое положение сложилось именно на востоке. Да и производительность труда там в среднем ниже, чем на Западе. Когда-то профсоюзы активно пропагандировали идею, что сокращение рабочего времени автоматически приведёт к росту числа рабочих мест. Логика, казалось бы, простая: объём работы остаётся прежним, значит, если каждый работает меньше, потребуется больше работников. Но в условиях глобальной экономики простенький расчёт не оправдался. Сокращение рабочего времени приводит к удорожанию продукции. Следовательно, предприниматели не спешат нанимать дополнительных рабочих. Вместо этого они рационализируют производство или просто переводят его в страны с более низким уровнем заработной платы. Вот и получается, что сокращение рабочего времени в Германии действительно ведёт к созданию новых рабочих мест, но только не в Германии, а в Польше, Чехии или Китае. Однако признать этот факт лидеры профсоюза работников сталелитейной и машиностроительной промышленности отказывались. Переговоры с предпринимателями провалились. И тогда профсоюз решил объявить забастовку. Причём выбрал для этого преимущественно предприятия-поставщики автомобильной промышленности. А поскольку современные производства практически не содержат складов и зависят от пунктуальных поставок, довольно быстро встали заводы в разных регионах Германии. И тут произошла совершенно небывалая в истории профсоюзного движения вещь: прекратить забастовку потребовали не предприниматели, а профсоюзные организации на местах. Рядовые члены профсоюза подняли бунт против своих функционеров. Вот как оценивает провал забастовки сотрудник кёльнского института немецкой промышленности Хорст-Удо Ниденхофф:

«Это не просто производственный сбой. Если такой большой профсоюз объявляет забастовку, а потом вынужден сам отменить её, это больше похоже на катастрофу. Я только напомню, что это случилось впервые за всю историю профсоюзного движения в Германии. Я повторяю, это не производственный сбой, это катастрофа.»

Председатель правления профсоюза работников сталелитейной и машиностроительной промышленности Клаус Цвикель досрочно ушёл в отставку и предложил последовать его примеру другим членам правления. Но не тут-то было. Его заместитель Юрген Петерс отказываться от власти не намеревался, хотя именно он-то и был инициатором провалившейся забастовки. 59-летнего Петерса причисляют к левому, так сказать, «фундаменталистскому» крылу профсоюза. Многие профсоюзные лидеры на местах выступили с требованием отставки Петерса. Например, член совета представителей рабочих и служащих концерна «Даймлер-Крайслер «Гельмут Лензе прямо заявил:

«Я считаю, что Юрген Петерс, сознавая свою ответственность перед нашей организацией, должен подать в отставку. Если он этого не сделает, профсоюзу работников сталелитейной и машиностроительной промышленности будет нанесён ещё больший ущерб.»

Борьба за власть в профсоюзе работников сталелитейной и машиностроительной промышленности продолжалась всё лето. И вот в прошлые выходные во Франкфурте на Майне состоялся съезд профсоюза. После бесконечных дебатов было принято компромиссное решение. Юрген Петерс большинством всего в 66 процентов был избран председателем правления. Это - самый худший результат за всю историю профсоюза. Кроме того, в заместители ему делегаты выбрали председателя регионального отделения профсоюза в земле Баден-Вюрттемберг Бертольда Хубера. Он считается прагматиком и реформатором. Как должны теперь сработаться эти соперники в борьбе за власть, никому не известно. Формально кризис в профсоюзе работников сталелитейной и машиностроительной промышленности удалось преодолеть. В действительности кризис продолжается.

Я специально так подробно остановился на этой схватке за власть между лидерами одного из самых больших профсоюзов Германии, потому что ситуация показательна для всего профсоюзного движения. Возможно, проблема в том, что высшие профсоюзные функционеры давно уже живут в особом мире, куда нет доступа рядовым членам профсоюзов. Зарплаты членов правления профсоюзов держатся в строжайшей тайне. Но практически все они входят в наблюдательные советы различных фирм и концернов, то есть, по доходам могут соперничать с менеджерами высшего звена. Между тем, у немецких профсоюзов долгая и славная история. Мой коллега Рольф Венкель подготовил сообщение об этом:

В 50-ые и 60-ые годы, в период экономического чуда и полной занятости, немецкие профсоюзы торжествовали одну победу за другой. Регулярные повышения зарплат. Дополнительные выплаты, в частности, отпускные и премии на Рождество стали нормальными статьями трудовых договоров. Профсоюз работников сталелитейной и машиностроительной промышленности выдвинул лозунг: «Верните отца в семью!» и добился пятидневной рабочей недели. Добрых четыре месяца продолжалась забастовка за сохранение оплаты в случае болезни. Она завершилась успехом. Профсоюз строительных рабочих первым добился специальных доплат к сбережениям. То есть, если рабочий откладывает в месяц хотя бы минимальную сумму, скажем, на строительство собственного дома, фирма обязана доплачивать определённый взнос в банк. Все достижения отдельных профсоюзов рано или поздно распространялись и на другие отрасли. Причём выигрывали от них все рабочие и служащие, а не только члены профсоюзов. Но в 70-ые годы появились первые признаки экономического кризиса и первые безработные. Тогда профсоюзы сделали ставку на заключение договоров в защиту человека против машины, то есть, они попытались обязать предпринимателей гарантировать сохранение рабочих мест даже в тех случаях, когда автоматизация и рационализация производства приводили к увольнениям. Ну, а 80-ые годы полностью прошли под лозунгом сокращения рабочего времени.

Если подвести итоги, то немецкие профсоюзы добились замечательных успехов. Назовём только самые главные из них: Рабочие и служащие в Германии работают в среднем от 35 до 38,5 часов в неделю. Если подсчитать отпуска и праздники, то в год немцы работают меньше всех в мире. На всех крупных и средних предприятиях действуют советы представителей рабочих и служащих, у которых есть право голоса при решении важнейших проблем. В Германии действуют самые жесткие правила, защищающие рабочих и служащих от увольнения.

Но на старых заслугах далеко не уедешь. 90-ые годы стали периодом заката профсоюзов. Основная проблема в том, что перераспределять стало нечего. Экономическая стагнация и массовая безработица не позволяют добиваться значительных повышений заработной платы и улучшения условий труда. Результат? После падения Берлинской стены членами профсоюзов были 11 миллионов рабочих и служащих. Сегодня их число сократилось до 8,5 миллионов. Причём, в том же профсоюзе работников сталелитейной и машиностроительной промышленности каждый пятый - пенсионер. Председатель федерального ведомства по труду Флориан Герстер объясняет причины так:

«Сегодня у меня такое впечатление, и я скажу это со всей прямотой, у меня такое впечатление, что профсоюзы или части профсоюзов ещё не въехали в 2003 год. Они не определились, в чём должна заключаться политика профсоюзов в изменившихся условиях.»

В чём же заключается это изменение условий? Профессор Хайде Пфарр - научный руководитель института изучения экономических и социальных проблем. Она считает, что нам пора забыть о тех временах, когда человек мог с юности до пенсии проработать на одном рабочем месте или в одной и той же фирме. В будущем человеку придётся до шести раз за трудовую жизнь менять не только место работы, но и профессию. Всё большее значение будут приобретать временная работа, неполный рабочий день и работа на дому. Индивидуализация трудового процесса, информационная революция, глобализация - у экспертов много таких убойных понятий, которые они обрушивают на головы профсоюзных вожаков. Профессор Пфарр объясняет, что скрывается за этими грозными словами:

«Всё это показывает, насколько сложно при этих изменениях форм и условий трудовой деятельности обеспечить защиту коллективных интересов. А защищать их надо. Смотрите, если люди работают на одном предприятии, у них нормальный рабочий день, они общаются между собой, может быть, за кружкой пива после смены, то, конечно, сами собой определяются и общие интересы. А профсоюзы были организованной формой выражения этих интересов. Но если человек сидит дома за компьютером, и в своей фирме появляется один раз в месяц, то и интересы у него индивидуальные, и отстаивает он их сам в переговорах с начальством.»

Надо сказать, что и сами профсоюзы осложняют себе работу. На сокращение своих рядов они отвечают укрупнением и объединением. Так, в частности, несколько лет тому назад возник профсоюз работников сферы услуг «Верди». Функционеры гордо подчёркивают, что «Верди» - самый большой профсоюз в мире, три миллиона рабочих и служащих. А рядовые члены профсоюза недоумевают, как он может представлять именно их конкретные интересы, если в составе профсоюза - представители более 1000 профессий - от врачей до уборщиков мусора, от государственных служащих до киноактёров и ведущих на телевидении, от продавщиц до учителей и профессоров? Получилась гигантская бюрократическая машина, неповоротливая и неспособная принимать своевременные решения. Но, несмотря на явный кризис профсоюзного движения в Германии, большинство политиков продолжают рассматривать их как один из столпов всего послевоенного общественного устройства страны. Например, канцлер Герхард Шрёдер, пришедший к власти при активной поддержке профсоюзов, подчеркивает:

«Люди в Германии готовы к переменам, готовы поддержать реформы. И это относится и к профсоюзам. Потому что без профсоюзов, и я сознательно подчеркиваю это именно сейчас, без профсоюзов Германия никогда не достигла бы нынешней экономической мощи.»