О развитии ситуации в Афганистане и Пакистане и последствиях для Центральной Азии

В Афганистане продолжается трёхдневный траур, объявленный после самого крупного террористического акта, вероятно, за всю историю страны. Обострение ситуации наблюдается и в соседнем Пакистане, где президент Первез Мушарраф объявил чрезвычайное положение. Сообщается об арестах сотен оппозиционеров и представителей гражданского общества под предлогом борьбы с исламским экстремизмом. Несмотря на объявленное ЧП, вернувшаяся в Исламабад в среду бывший премьер страны Беназир Бхутто намерена проводить акции протеста, что, возможно, приведет к ещё большей эскалации обстановки. Подробнее о событиях в Афганистане и Пакистане и их возможном эффекте на обстановку в Центральной Азии в нашей постоянной рубрике «Фокус»:

Число пострадавших от теракта в афганской провинции Баглан, что в ста пятидесяти километрах от Кабула, до сих пор уточняется, называются цифры от 40 погибших и свыше ста раненых. Ни одна из крупных воюющих группировок не взяла на себя ответственность за теракт. Одна из основных версий – главной мишенью был известный афганский политик Мустафа Казими. Ахмед Дурани – с подробностями.

Группа афганских парламентариев приехала в провинцию Баглан для участия в открытии сахарной фабрики, отремонтированной на деньги, поступившие из Германии. Во время праздничной церемонии рядом с парламентской делегацией и окружавшими их детьми оказался молодой человек, который подорвал себя. В результате погибли 6 народных депутатов. Среди погибших парламентариев был Мустафа Казими. 48-летний Казими являлся одним из лидеров шиитов-хазарейцев и одним из наиболее перспективных афганских политиков. Начавший свою карьеру ещё в годы борьбы против советских сил в рядах моджахедов, Мустафа Казими в девяностых годах стал на сторону Северного Альянса. В правительстве Хамида Карзая он одно время работал министром торговли, но затем покинул пост из-за несогласия с проводимой Карзаем политикой, и в апреле нынешнего года вошел во влиятельное политическое объединение «Национальный фронт Афганистана».

Пока существует несколько версий того, кто стоит за терактом на сахарной фабрике в провинции Баглан. К удивлению многих наблюдателей, «Талибан» заявил о своей непричастности. Некоторые полагают, что теракт могли организовать люди Гульбедина Хекматьяра, противника Казими еще со времён Северного Альянса. Источник в местной администрации, который пожелал остаться неизвестным, сообщил, что акция с участием смертника была подготовлена заранее.

Очевидцы взрыва сообщают, что большая часть погибших и раненых стала жертвами огня, открытого местными полицейскими и телохранителями депутатов, сразу после взрыва. Студент местного сельхозучилища Мухамад Ясин уверен, что один взрыв не смог бы нанести такой урон:

«Кто-то от взрыва погиб или был ранен, а остальных – школьников и местных жителей расстреляли телохранители депутатов, которые из своих автоматов пустили автоматные очереди, после чего все пали на землю».

Среди погибших – 8 телохранителей депутатов. Очевидцы говорят, что они погибли в результате перестрелок с местной полицией. Хамид Карзай не стал комментировать версии убийства, отметив лишь следующее:

«Этот случай требует серьезного расследования, в правительстве создана группа, которая уже отправилась на место трагедии. Она проведет тщательное расследование случившегося».

Другую комиссию, параллельно, создал афганский парламент. Депутаты также приняли решение похоронить погибших коллег возле здания парламента.

В Германии наблюдатели обратили внимание на то обстоятельство, что теракт произошёл на сахарной фабрике, помощь в восстановлении которой оказала немецкая сторона. А также на тот факт, что трагедия случилась в зоне ответственности бундесвера. Несмотря на этот тревожный сигнал и на еще более усложнившиеся условия работы, большинство немецких гуманитарных организаций остаются в Афганистане. Однако для продолжения работы необходимо строго отграничить полномочия и сферу деятельности военных и представителей гуманитарных миссий. Генеральный секретарь немецкого отделения Всемирной продовольственной программы "Welthungerhilfe" Ханс-Йоахим Пройс объясняет:

- Солдаты частично перенимают роль тех, кто помогает в восстановлении страны, они строят мосты, улицы, или, например, колодцы. Но цель, которую они преследуют, не помочь населению, а лишь для собственной защиты. Свои проекты они осуществляют без согласования с местными аксакалами, не выяснив элементарные вопросы, будет ли тот же колодец расположен на общей территории или, после ухода солдат его кто-то быстро приберет к рукам. В итоге мы замечаем, что нас как иностранцев перестают различать, и мы тоже становимся мишенью.

Ну а теперь к ситуации в Пакистане. Объявленное 3 ноября президентом страны Первезом Мушаррафом чрезвычайное положение продолжает вызывает озабоченность в мире. Следом за этим шагом последовали аресты представителей оппозиции, усилилось давление на средства массовой информации. Вместе с этим в январе в Пакистане должны пройти выборы. Однако в случае, если срок голосования будет передвинут или выборы вообще отменят, то эксперты ожидают серьезной дестабилизации в стране. При этом наблюдатели все без исключения напоминают, что Пакистан, являясь и без того достаточно нестабильной страной с ярко выраженной угрозой исламского экстремизма, обладает ядерным оружием.

Несмотря на запрет демонстраций, вернувшаяся в среду в Исламабад бывший премьер страны Беназир Бхутто призывает к массовым акциям протеста в ближайшую пятницу.

«Если генерал Мушарраф действительно хочет снова поставить демократический процесс на рельсы, пусть объявит по телевидению о своем уходе с поста главнокомандующего, пусть распустит 15 ноября парламент, и обеспечит 16 января. Если он предпримет эти шаги, то политическое решение возможно. Если нет, то возникнет ощущение, что чрезвычайное положение служит просто препятствием на пути к демократии и может привести к анархии в ядерной державе».

Себастиан Эдати, депутат германского бундестага и глава парламентской группы по Южной Азии в интервью немецкой редакции суммировал риски, которые несёт для ближних и дальних соседей дестабилизация ситуации в Пакистане.

- Пакистан играет ключевую роль во многих отношениях. Это касается Афганистана. Северный Пакистан является территорией, где прячутся силы «Талибан». В некоторых районах управление взяли на себя радикалы, и центральная власть не имеет там настоящей силы. До сих пор упор делался на переговоры с местными лидерами, но они, очевидно, к успеху не привели. К тому же, важный вопрос, как будут развиваться пакистано-индийские отношения. Пакистан, обладающий атомным оружием, в прошлом способствовал распространению ядерных технологий в таких странах как Корея, Ливия и других. Так что, вопрос, как будут развиваться дела в Пакистане выходит далеко за пределы самого Пакистана.

Как события в Афганистане и Пакистане могут отразиться на северных соседях в Центральной Азии, на бывших республиках СССР? Много говорится, например, об угрозе того, что нестабильность в Афганистане, вызванная исламским экстремизмом, способна перекинуться на переживший гражданскую войну Таджикистан, имеющий общую с Афганистаном границу. Независимый таджикский политолог-исламовед Абдулло Рахнамо полагает, что опасения несколько преувеличены:

- Эта ситуация на нас, на Таджикистан, даже на наше общество оставляет определенный психологический эффект. Но непосредственные практические последствия для нас являются незначительными, потому что органически мы больше связаны не с исламским миром, а с процессами, которые происходят в СНГ, и события в Киргизстане, Узбекистане или Казахстане могут больше влиять на Таджикистан. Традиционно мы находимся в другом бассейне геополитических процессов.

Абдулло Рахнамо, между тем, полагает, что связи с южными соседями, несмотря на нестабильную обстановку, следует только укреплять:

- Я думаю, что вот эта теория о том, что существует южная угроза и исходит она от этих наших исламских соседей, это часть политики сверхдержав. Я думаю, что на самом деле этой угрозы не существует, и что, наоборот, юг является для нас более близким по всем параметрам партнером и в перспективе нам именно выход на юг может помочь укрепить нашу независимость и самостоятельность. Поэтому ограждений и самоограждений от южных соседей это очень бесперспективная политика.

По мнению Абдулло Рахнамо, в самом Таджикистане на данный момент не существует потенциала для дестабилизации. Впрочем, власти, по его мнению, должны сохранить умеренное отношение к такому фактору, как религия:

- Я думаю, что внутренних таджикских сил, которые были бы способны на это, не существует. Но главное – это их не создавать. А их создаёт вот эта радикальность светского отношения к религии, которое наблюдается в поведении и в позициях ряда чиновников, чиновничьих звеньев. Нам важнее всего сохранить создавшуюся модель взаимоотношений государства и религии, светского государства, которое позволяет реализовать в том числе и религиозные свободы.