Губернатор Кресс о немцах Томской области / Интервью с кельнским поэтом Норой Пфефер
Виктор Кресс занимает пост губернатора Томской области уже более десяти лет. Он – российский немец, родившийся в Костромской области. Закончил Новосибирский сельхозинститут и на протяжении многих лет работал по специальности в Томской области. В 1991 году Виктор Кресс возглавил администрацию Томской области. Как он оценивает жизнь немецкой диаспоры в томском регионе? С этого вопроса началось интервью нашего Николая Погодаева Виктором Крессом.
Отвечая на этот вопрос, Виктор Кресс начал с истории поселения немцев в Томской области.
“Первые немцы в Томской области, это были буквально единицы, преподаватели, профессора появились в момент создания томского госуниверситета. Это было буквально несколько человек, хотя они оставили заметный след в целом в Томске и особенно в образовательном комплексе. А вот немецкое население области, в отличие от соседних регионов Сибири –Алтайского края, Новосибирской, Кемеровской, Омской областей сформировалось в основном в результате депортации периода 40-х – 50-х годов 20-го века. Так в 44 году на спецучете в нашей области стояло 15685 немцев-спецпоселенцев. А уже на 1 января 50-го года было 23 тысячи человек».
Начавшаяся во второй половине 80-х годов массовая эмиграция в ФРГ обострила проблему сохранения немецкого этноса в России в целом и решение её во многом связано с перспективами социально-политического, экономического и культурного обновления России. Продолжает губернатор Виктор Кресс:
«Я, как руководитель региона, вижу свою задачу в том, чтобы на территории области создать такие условия, при которых российские немцы оставались бы и приносили пользу здесь у нас в России, конкретно в томской области. У нас, на протяжении последних лет, стабилизировалась ситуация и сейчас в области проживает между 15 и 16 тысячами человек постоянно. Часть, к сожалению, продолжает уезжать, но на их место приезжают российские немцы из бывших республик Советского Союза, в основном из Казахстана. Ну и не секрет, что часть людей записывались русскими, а сегодня, когда нечего стало бояться, возвращаются к своим корням и в документах оформляют ту национальность, к которой они принадлежат».
В Томской области много немцев среди руководителей тех или иных структур. Они играют заметную роль в экономической и культурной жизни региона.
«Это Кноль, Штейн, Шпетер, Кляйн и другие. Научно-образовательный комплекс – Майер, Глок. Административные структуры – наверно себя можно отнести. Занимаются предпринимательской деятельностью Штерн, Шеерман. Заняты в сельском хозяйстве – возглавляют крупные предприятия Шиц, Гуммер, Кизик. Однако отсутствие национального образования привело к тому, что с каждым десятилетием снижалась доля немцев, знающих родной язык. Переписи населения 79, 89 годов показали, что в области насчитывалась лишь треть так называемых российских немцев, которые владели родным языком».
В начале 90-х годов в области была создана программа инновационной учебно-педагогической деятельности по теме «Создание непрерывной системы углубленного обучения немецкому языку: сад, школа, вуз, послевузовское образование».
“Уже сегодня к этой деятельности подключены 12 общеобразовательных школ и гимназий г. Томска, кроме этого 5 школ в области, 6 дошкольных учебных заведений. В нашей области нет мест компактного поселения российских немцев, российские немцы размещены дисперсно и поэтому наш областной цент немецкой культуры, который в начале 90-х годов мы создали, Российско-немецкий дом открыл 12 филиалов в районах области, где проживает много немецких семей. На базе этих филиалов действуют курсы по изучению немецкого языка и проводится большая культурная и просветительская работа. Издается газета Унзер Хаус – Наш дом, в которой материалы публикуются на немецком и русском языках. На примере Томской области могу сказать, что российские немцы всегда выступали связующим звеном между Россией и Германией в деле установления дружеских отношений и привлечения иностранных инвестиций. У нашей области достаточно высокий уровень инвестиционной привлекательности и до 80 процентов иностранных субсидий поступает в область именно из Германии».
Предприятиями с германским участием являются пекарня «Никес», нефтегазовая компания «Винтерсхал», «Петролиум унд газ» и многие другие. Много лет подряд Томичи участвуют в Ганноверской ярмарке.
“Огромную роль в становлении партнерских отношений с германской стороной и привлечении инвестиций играют общественные институты российских немцев в Томской области. Я уже говорил о Российско-немецком доме, далее Русско-немецкий центр Политехнического университета, общественная организация сотрудничества с обществом по техническому содействию GTZ за последние годы реализовали проектов в Томской области почти на 47 млн. рублей. Через общественную организацию «Немецкий культурный центр села Кожевниково бывшие трудармейцы получают гуманитарную помощь в виде лекарств, очков, слуховых аппаратов, инвалидных колясок, продуктовых наборов. Ежегодно 5-6 человек из числа российских немцев имеют возможность получить бесплатное санаторно-курортное лечение. Для российских немцев, переселяющихся в Томск из районов крайнего севера, Казахстана и Средней Азии на средства ЗАО «Общества развития «Новосибирск-GTZ» приобретен 151 жилой объект общей стоимостью 18 с половиной млн рублей. Но еще большее значение общественные институты имеют для развития немецкого этноса. Именно общественные институты должны наконец стать той движущей силой, которая способна сохранить и развивать язык, культуру и традиции российских немцев».
С губернатором Томской области Виктором Крессом беседовал наш томский корреспондент Николай Погодаев. А теперь вернемся в Германию. Здесь живет немало писателей и поэтов, пишущих о проблемах российских немцев и переселенцев из республик бывшего СССР. Их обычно называют российско-немецкими писателями, и не только потому, что они пишут о жизни своих соотечественников, но и потому, что многие из них не в достаточной степени владеют литературным немецким языком для того, чтобы предложить свои книги местным читателям. Часто их произведения переводятся с русского на немецкий или выходят на русском языке. У поэтессы Норы Пфеффер с детства два родных языка – немецкий и русский, книги она пишет на немецком языке и считает, что термин «российско-немецкие писатели» создан искуственно и в Германии утратил свой смысл и значение. С Норой Пфеффер встретилась Надежда Баева.
Нора Пфеффер – автор многочисленных книг для детей на немецком языке. В декабре прошлого года Норе Пфеффер исполнилось 84 года. Десять лет своей жизни уроженка Тбилиси провела в сталинских лагерях, а затем несколько лет в ссылке в Северном Казахстане. С единственным сыном будущую поэтессу разлучили, когда мальчику было три года. О писательстве Нора Пфеффер всерьез никогда не думала. За перо она взялась лишь после своего возвращения на свободу.
«Раньше я пробовала Рильке переводить на русский язык, когда мне было 17 лет, но это ерунда, конечно, все. А поэзию всегда любила. Мы выросли на классической литературе. И я начала для детей писать. И у меня много детских книг. Моему сыну они очень нравились. И он знал, что я эти книги писала для него, хотя он уже был взрослый, хотя у него семья была, как маленькое извинение за его безматеринское детство. Книги переводились на русский язык почти все и очень большими тиражами выходили».
В России Нора Пфеффер издала более двадцати книг. Большинство из них – для детей. Поэтесса также известна своими переводами на немецкий язык стихов российского детского поэта Романа Сефа. За некоторые из этих работ Нора Пфеффер удостаивалась литературных премий. Несмотря на огромный успех детских произведений, создание книг всегда шло параллельно с преподавательской деятельностью в Алма-Ате, где жила Нора Пфеффер.
«Я всегда считала: это мое хобби. Но мне кто-то сказал: «Почему Вы не вступите в Союз писателей, у Вас уже столько книг вышло, а Вы должны одну-две книги выпустить и могли бы уже вступить». И я подала туда, и меня без всяких приняли».
После того, как Нора Пфеффер вышла на пенсию, ее пригласили в Москву на работу в центральную немецкую газету «Neues Leben». С переездом в Германию творческая деятельность писательницы не прекратилась. Так, в 1998 году вышла книга лирики Норы Пфеффер под названием «Время любви». Были опубликованы также несколько пособий по занимательной лексикологии для изучающих немецкий язык. Сегодня писательница живет в Кельне и время от времени пишет статьи для немецких газет.
Нора Пфеффер – частый гость культурных мероприятиях российских немцев, на которых писательница читает свои стихи и общается с другими авторами. «К сожалению, здесь нет достойного объединения российско-немецких писателей», – сетует Нора Пфеффер. Существуют лишь отдельные попытки объединиться на региональном уровне. Очень часто инициатором таких союзов выступают землячества российских немцев. Но и они часто недолговечны.
Если говорить о характере российско-немецкой литературы, то он в Германии претерпел значительные изменения, считает Нора Пфеффер. Хотя бы потому, что большинство писателей и поэтов пишет по-русски. А самая отличительная черта современной литературы переселенцев в том, что «основная тема книг – судьба российских немцев», – вздыхает Нора Пфеффер.
«Столько уже было написано об этом! Зачем бередить старые раны? Ну, сколько можно писать об этом! Постоянно пишут, что они были в ссылке, рубили деревья в тайге. Ну, а я была десять лет в заключении. Ну, а зачем это мусолить? Вы пришли сюда, у вас сейчас хорошая жизнь, лучше во всяком случае, чем там. Ну, и радуйтесь этой жизни. Зачем опять выкапывать, как мы там жили, как было плохо. Всякие варианты, но одно и то же».
Себя лично Нора Пфеффер российско-немецкой писательницей не считает. По ее мнению, детские книги в любой стране остаются детскими:
«Я считаю, что у меня мало тематики, которая меня штампует как российско-немецкую писательницу. Для детских книг все равно: их здесь читает ребенок или где-то. Я была в ГДР, в Мекленбурге, по приглашению одного немецкого детского писателя. И была неделя детской книги, и я там читала. И я видела, что вот это мой слушатель, настолько детям было интересно. И преподаватели ходили из одного класса в другой и слушали. И всем было интересно, потому что это была детская литература, совершенно несвязанная с Россией».
На мой вопрос, а существует ли вообще российско-немецкая литература, Нора Пфеффер ответила так:
«Ремарк, допустим, он еврей, но он считается немецким писателем. Или Штефан и Арнольд Цвейг, они немецкие евреи, но они немецкие писатели. Или Анна Зегерс, она много лет жила в за пределами Германии, в Южной Америке, но она немецкая писательница. Я тоже считаю, что я немецкая писательница. Я вообще «российско-немецкий» очень не люблю слышать. Почему российско-немецкая литература? Пишешь по-немецки, значит, ты немецкий писатель. Я бы так определила, а не российско-немецкий. Это насильственно сделали, что российско-немецкое. Я считаю, все зависит от того, на каком языке написана литература. Я вообще против такого определения».
По мнению, Норы Пфеффер такое явление как «российско-немецкая литература» скоро совсем исчезнет. Через одно-два поколения переселенцы совсем онемечатся, и тогда речь будет идти о самых обычных немецких писателях:
«Так что я не вижу будущего для так называемой российско-немецкой литературы».