Узники сети
В Ганновере как раз проходит выставка «CeBIT», где нас всех заманивают в новый виртуальный мир коммуникационных технологий. А мы расскажем о тех, кто давно уже в этот мир въехал, да настолько, что выехать не может. Но сначала давайте посмотрим, на что жалуются солдаты Бундесвера Уполномоченному Бундестага по делам военнослужащих, и чем этот самый Уполномоченный, собственно говоря, занимается.
Упал, отжался, упал, отжался! И так до упаду. А теперь от меня до следующего столба, шагом марш! Кто в армии служил, знает, что армия - это такое учреждение, где правило: «я начальник, ты дурак» закреплёно уставом. А что делать, если начальник, командир, и есть самый большой дурак? Вот в германском Бундесвере действует принцип: военнослужащий - это гражданин в униформе. То есть, у солдата есть все гражданские права. Соответственно и дисциплина должна поддерживаться не беспрекословным выполнением приказов, а убеждением, авторитетом командира. Это - в теории. А на практике, что делать солдату, если его командир самодур? Жаловаться на него, соблюдая субординацию? Но где гарантия того, что жалоба не попадёт на стол именно тому командиру, на которого он и жалуется? Вот для таких случаев и придуман в Германии пост Уполномоченного Бундестага по делам военнослужащих. Сейчас этот пост занимает Райнхольд Роббе. Ему 53 года. Человек он сугубо гражданский, хуже того, в своё время служить в Бундесвере отказался, предпочёл пройти альтернативную службу. Вот к нему любой военнослужащий Бундесвера и может обратиться с жалобой на своё начальство или любой непорядок в своей части, не опасаясь неприятностей по службе. Дело в том, что Уполномоченный по делам военнослужащих ни армейскому командованию, ни министру обороны не подчиняется. Избирает его сроком на пять лет германский Бундестаг. Но, как только он избран, он не обязан подчиняться и Бундестагу. Вот, как определяет свой статус сам Райнхольд Роббе:
«Легитимация уполномоченного по делам военнослужащих - это Конституция страны. Никто не может меня сегодня назначить, а завтра - отозвать. Уполномоченного избирает парламент, а после этого он совершенно независим».
Это - единственная в своём роде конструкция. Похожий пост «военного омбудсмена» есть и в некоторых других армиях мира. Но нигде ему не обеспечена такая полная независимость как в Германии:
«Зачастую такие уполномоченные относятся к администрации, то есть, вынуждены соблюдать лояльность по отношению к находящемуся у власти правительству или соответствующему министру. А это плохо, потому что военнослужащие знают: это человек зависимый».
В подчинении у Уполномоченного по делам военнослужащих целый штат в 50 сотрудников. Вместе с ними он рассматривает все жалобы - в прошлом году их набралось почти 5.300 штук. Уполномоченный может без предупреждения посещать казармы и гарнизоны, в том числе и за границей. Он имеет право контролировать Министерство обороны и всё его ведомства, и затребовать любые документы. Правда, прямых административных полномочий у него нет. Он не может сам налагать взыскания. Его сила - гласность. В частности, Уполномоченный по делам военнослужащих каждый год он представляет Бундестагу отчёт о состоянии Бундесвера. Зачастую там содержится информация, которую министерство обороны предпочло бы не выносить на публичное обсуждение. Да и сам факт существования такой независимой контрольной инстанции как Уполномоченный по делам военнослужащих помогает солдатам отстаивать свои права. Во всяком случае, во многих армиях мира заинтересовались немецким опытом:
«Из Польши, из стран Балтии, из Чехии, из Словении м Венгрии уже поступили запросы. В этих странах считают, что именно в период трансформации в армии демократических стран солдатам нужна такая инстанция, как омбудсмен или Уполномоченный по делам военнослужащих».
Давайте, теперь посмотрим на практике, чем занимается Уполномоченный по делам военнослужащих. Во вторник он представил свой доклад о состоянии Бундесвера за 2007-ой год:
Кто сказал, что армейская служба не сахар? Сахар, да ещё с пивом. Белков жиров и углеводов немецкие военнослужащие получают более чем достаточно. 40 процентов солдат имеют излишний вес. Это даже больше, чем среди гражданского населения той же возрастной группы. 8,5 процентов солдат даже страдают болезненным ожирением. А ещё больше половины, а если быть точным, то 52 процента военнослужащих курят. Что ж, если учесть что пачка сигарет в Германии стоит 4 с половиной евро, то не только с питанием, но и с жалованьем у солдат всё в порядке. Журналисты, конечно же, тут же взялись всячески обыгрывать тему обросших жирком защитников отечества. Но, шутки в сторону, в своём докладе Уполномоченный по делам военнослужащих Райнхольд Роббе указывает и на гораздо более серьёзные проблемы. Они, в первую очередь, касаются участия немецких солдат в миротворческих операциях за рубежом. Например, в Косово:
«Многие военнослужащие расквартированного там батальона жалуются на дефекты защитного оборудования, например, щитов и шлемов. А вот как старшина роты описывает состояние транспортных средств: они безнадёжно устарели, многие просто разукомплектованы, потому что не хватает запчастей».
Не многим лучше и транспортная ситуация в Афганистане., где находятся 3.500 немецких военнослужащих. Вот, например, вертолёты. Всего на вооружении Бундесвера числится 87 транспортных вертолёта американского производства «СН-53». Но всего 20 из них могут быть использованы в Афганистане. Они несут дополнительную броню и оборудованы специальной защитой от пыли.. На деле же в Афганистане используется всего 6 таких вертолётов, остальные либо проходят техобслуживание в Германии, а это занимает до полугода, либо используются для подготовки пилотов. В декабре прошлого года в течение трёх дней вообще ни один транспортный вертолёт не мог подняться в воздух из-за технических неполадок. Да что там капризная техника. Доходит до абсурда. Стандартная армейская кобура на налезает поверх стандартного армейского бронежилета типа «Бристоль». Что делают военнослужащие? За свои деньги покупают подходящую кобуру на рынке. То же самое с пуховиками для ночных патрулей. Зато чего в Бундесвере с избытком, так это бюрократии. Ещё в 2003-ем году было принято решение а закупке «джаммеров» - глушилок, подавляющих радиосигналы взрывных устройств с дистанционным управлением. Вот с тех пор техническая служба Бундесвера и проводит доскональные тесты различных типов «джаммеров». А патрули в Афганистане лишены этих достаточно простых и эффективных средств защиты.
Ну и хватит на сегодня о жизни солдатской. Давайте, лучше окунёмся в волшебный виртуальный мир, пустимся в плавание по чарующей паутине Интернета:
Ой, рука увязла. Болит правая рука. Кликал мышкой, кликал, и докликался: локтевые связки воспалились. Рука ладно, хоть сигнал подаёт, а ведь и головушка давно в паутине увязла, не вырвешь.
Да нет, не будем про меня. Я не один такой, виртуальный. Вот, например, мой приятель Герберт из Дюссельдорфа. Он мне в чате сообщил, что у него был прекрасный день. Во-первых, он, наконец-то разыскал и купил пластинку, нет, нет, не компакт-диск, а настоящую виниловую пластинку Джошуа Кэдисона, которую давно искал. Во-вторых, он поговорил с нашими общими друзьями о своих проблемах на работе. А потом до утра играл в покер. Проблема только в том, что всё это Герберт проделал онлайн, за компьютером:
«Я после работы стараюсь как можно быстрее домой доехать, посмотреть электронную почту. Потом выхожу в инет и плаваю часов шесть или семь. Беда в том, что наутро я никакой, Глаза болят, рука от мышки болит. Кое-как смену отмучаюсь, а вечером опять в инет».
Полгода тому назад от Герберта ушла жена. Вот он и ушёл с головой в виртуальный мир, где жесткие правила игры, где он всегда - хозяин положения. А, может быть, жена потому и ушла, что он из виртуального мира никак не мог выйти? Психологи говорят, что зависимость от Интернета особенно быстро стала распространяться после того, как многие провайдеры ввели так называемые «флэт-рейт», то есть платишь месячную таксу и плавай себе по сети, сколько хочешь. Пессимисты считают, что в Германии уже сейчас полтора или два миллиона людей патологически зависят от Интернета. Разработаны даже вопросники, чтобы определить, ты уже больной или ещё нет. Вот я тут попробую без обычной психотерапевтической трескотни назвать несколько таких основных симптомов.
Во-первых, зацикленность. Все мысли и устремления сфокусированы на том, чтобы войти в Интернет. Всё время кажется, что пока ты не за компьютером, ты можешь что-то самое важное упустить.
Во-вторых, утрата контроля. Ты больше не можешь контролировать, сколько времени проводишь за компьютером.
В-третьих, синдром ломки при отсутствии очередной дозы. Как при любых зависимостях - наркотической или алкогольной - ты не можешь сконцентрироваться на чём-то другом, ты обидчив и раздражителен.
В-четвёртых, негативные сопутствующие обстоятельства. Ты забываешь поесть, не успеваешь сменить рубашку и побриться, не высыпаешься, глаза постоянно воспалены. Ты замыкаешься в себе, хуже учишься или теряешь работу.
В-пятых, неспособность повлиять на собственное поведение. Ты регистрируешь все эти негативные последствия, но не в состоянии без посторонней помощи изменить свой образ жизни.
Вы спросите, где я вычитал все эти премудрости? Конечно же, в Интеренете. Плавал как-то ночью в сети и набрёл на страничку. И тут же сбросил линк Герберту в Дюссельдорф. Мол, если все эти симптомы у тебя налицо, пора обращаться в группу взаимопомощи или к психотерапевту. А Герберт в ответ:
«Мне просто нравится. Ну, устаю, ну что, но я же не больной, что за бред?»
Точно, я забыл шестое правило: больной никогда не признается, что он больной. Алкоголик не считает себя алкоголиком, наркоман - наркоманом, больной зависимостью от интернета - зависимым от интернета. Поэтому и не известно, сколько таких больных в Германии, то ли полтора миллиона, то ли уже два? Да и как нам лечиться, если на работе сидишь за компьютером, покупки делаешь за компьютером, музыку слушаешь, кино смотришь, с женой общаешься - все в сети.
Сегодняшнюю передачу мне помогли подготовить Нина Веркхойзер и Надя Баева.