Русские лечатся в Бельгии

Она наверняка покажется большинству из вас дутой сенсацией, ерундой какой-то: суд в городе Саарбрюккене отклонил иск, целью которого было – закрыть аптечный филиал голландской фирмы (она называется «Док Моррис»), которая торгует лекарствами и разным мелким медицинским товарами вроде бинтов, перцовых пластырей и аппаратов для измерения давления по Интернету. Почему же в Германии это вызвало такой шум, даже скандал – чуть до драки не доходит между немецкими аптекарями и всем остальным миром? Мы попробует ответить на этот вопрос в передаче, которая посвящена медицине и медикам. В ней вы услышите также репортаж из Бельгии о том, как там делают сложнейшие операции детям из разных стран мира. Но сначала – о наступлении «Дока Морриса» на немецкий аптечный рынок.

Аптек в Германии больше, чем достаточно – примерно 21 тысяча: в среднем, одна аптека на четыре тысячи жителей. На оживлённых улицах крупных городов (особенно в пешеходных зонах) можно увидеть аптеки, расположенные в соседних домах или напротив друг друга. Казалось бы, конкуренция должна быть страшная. Тем более что есть, за что бороться: в прошедшем году общий оборот немецких аптек составил 35 миллиардов евро. На «щедрость» клиентов влияет, разумеется, и то, что лишь за некоторые лекарства они платят из своего кармана. Если речь идёт не о банальных таблетках от головной боли, пластырях или витаминах, а о лекарствах, которые отпускаются только по рецепту, то самому пациенту они стоят чаще всего лишь пять евро. Остальное оплачивает медицинская страховка.

Однако, несмотря на всё это, настоящей конкуренции между аптеками нет, и они совершенно не мешают друг другу. Дело в том, что немецкое законодательство предписывает фиксированные цены на лекарства, отпускающиеся по рецептам. Максимум, на что может рассчитывать аптекарь в Германии, - крошечная скидка, полученная у производителей.

Небольшое отступление. Объяснение. Существование фиксированных цен на лекарства объясняется тем же, что и на книги (здесь в Германии такая же система) – желанием помочь маленьким частным аптекам в борьбе с крупными сетевыми холдингами, которые могли бы в противном случае получать крупные оптовые скидки от фармацевтических компаний, выпускающих лекарства, и продавать их потом по демпинговым ценам. То есть под угрозой оказались бы 140 тысяч рабочих мест.

Однако у медали есть и оборотная сторона. Сохранение высоких цен на лекарства (которые, напомню, оплачивает, в основном, медицинская страховка) не позволяет снизить расходы в области здравоохранения. Одной из альтернатив стали в последние два года виртуальные аптеки. Правда, до сих пор через Интернет можно было заказывать только те таблетки, мази или микстуры, которые отпускаются без рецепта. Теперь ситуация меняется.

Доктор Петер Вебер – профессиональный фармацевт. Каждый месяц он рассылает тысячи бандеролей с лекарствами и медицинским оборудованием, заказанными через Интернет. Он не видит никаких проблем в том, чтобы, как это предусматривает новая реформа здравоохранения в Германии, отпускать медикаменты и по рецепту:

«Подумайте хотя бы о людях с хроническими заболеваниями, больных диабетом, гипертонией, пациентах с опасно высоким уровнем холестерина в крови, - обо всех, кто в течение многих лет постоянно принимает одно и то же лекарство. Я уверен, что никакого риска не будет, если они будут получать его по Интернету».

О риске говорят, прежде всего, сами аптекари (не виртуальные, а, так сказать, реальные). Они выступают категорически против продажи лекарств через Интернет. Томас Прайс, председатель Союза рейнских аптекарей, подчёркивает, что непосредственную консультацию у прилавка не компенсировать никакой экономией:

«Интернетовский потребитель не может узнать, откуда поступило его лекарство, какими путями попало к продавцу. Только аптеки, оптовые поставщики и производители могут дать гарантию. Всё прочее очень рискованно».

«Аптекари просто борются за сохранение своей монополии», - утверждают сторонники реформы, среди которых – и многие политики, и представители медицинских страховых компаний, и большая часть потребителей. Как вот эта женщина:

«Да, если я те же лекарства получу дешевле, почему нет?»

Аргументы аптекарей несостоятельны хотя бы потому, что, во-первых, существует строжайший контроль продажи сертифицированных лекарств через сетевые аптеки, а, во-вторых, система эта уже действует и во многом себя оправдала. Голландская фирма «Док Моррис» - одна из таких сетевых аптек, давно поставляющая медикаменты и своим немецким клиентам. Один из них (его фамилия Хоффман) рассказал газете «Кёльнер Штадт-анцайгер», как долгие годы мучился с обычными аптеками. Он диабетик, и в течение 25 лет заказывал в аптеках не только инсулин, но также одноразовые шприцы, полые иглы, специальные шланги, пластырь, наборы для быстрого анализа содержания сахара в крови и так далее… Обычно аптекарям приходилось их заказывать. И часто полые иглы (канюли) оказывались слишком длинными, шланги – слишком короткими, тестовые полоски не подходили к тому прибору, который был у пациента… Приходилось приходить снова и снова, объяснять, отсылать обратно, звонить, осведомляясь, пришло ли, наконец, то, что нужно…

С появлением интернетовских аптек мучения кончились. Теперь Хоффман, не выходя из дома, каждый раз сам заказывает на сайте «Дока Морриса» всё необходимое, ставя лишь галочки в специальной таблице. Да ещё и экономит на том, что должен оплачивать сам, чуть ли не двадцать процентов (это несмотря на почтовые расходы). Дело в том, что «Док Моррис» закупает свой медицинский «товар» в Нидерландах, Бельгии и Франции, где те же самые медикаменты, как правило, существенно дешевле, чем в Германии.

Не удивительно, что оборот голландской сетевой аптеки достиг в прошлом году 150-ти миллионов евро. Чтобы расширить круг потребителей в Германии и продавать им лекарства ещё дешевле, «Док Моррис» и решил открыть филиал в Саарбрюккене. Конкуренты в лице «обычных» аптекарей попытались этому помешать, ссылаясь на немецкое законодательство. Не получилось. Судьи отклонили их иск, напомнив, что в Европейском Союзе – открытая конкуренция. Представителя голландцев Паскаля Штрауса это не удивило:

«Решение суда полностью соответствует нашим ожиданиям. В ЕС европейское право приоритетно по отношению к национальному праву, и судьи это подтвердили».

В общем, ожидайте падения цен на лекарства в Германии.

Одна из самых сложных, загадочных и важных областей медицины – это, по-моему, пересадка органов. Причём, оказывается, самой проблематичной (кроме, конечно, пересадки сердца) считается пересадка печени.

Печень - особый орган. По сути, это уникальная лаборатория по синтезированию большинства продуктов обмена и обезвреживанию токсинов, которые постоянно образуются в организме.

Не приведи Господь, чтобы забарахлила, а уж тем более отказала печень. Тогда катастрофа. Можно, конечно, принимать всевозможные лекарства (их, кстати, не так уж мало). Но по-настоящему эффективных препаратов, которые бы исправляли опасные врождённые пороки печени, не существует.

Лучшая по общему признанию клиника, где делают операции пересадки печени, находится в Бельгии.

Практической трансплантацией органов бельгийские клиники занимаются с середины двадцатого века. Правда, первая трансплантация сердца в Бельгии была произведена в 1973 году. Но мировая слава пересадки печени детям берёт свое начало с 63-го года. Именно тогда в Бельгии самым внимательным образом изучили операцию американца чешского происхождения Томаса Старцла, который впервые в мире целиком удалил больную печень трехлетнего ребенка и на ее место пересадил здоровую, донорскую.

В медицине началась новая эра в лечении тяжелейших заболеваний. Ведь патология печени у новорожденных приводит к нарушению жизненно важных функций организма и даже к самому страшному исходу.

Рассказывает наш корреспондент Леонид Сокольников:

Университетский госпиталь Св. Люка занимает несколько многоэтажных корпусов на восточной окраине Брюсселя. Клиника многопрофильная, но особой известностью пользуются три этажа, где расположено отделение детской трансплантации. Основателем отделения и его бессменным главным хирургом вот уже больше 30 лет является известный профессор хирургии, доктор Жан-Бернар Отт. По его чертежам сделаны десятки уникальных хирургических инструментов, аппараты для поддержания жизнеспособности еще крошечного организма во время длительных и сложных операций. Досточно сказать, что операции по пересадке печени длятся в среднем 10 часов и требует высшей квалификации всей операционной команды.

Естественно, что трансплантация, в том числе и детская, развивается во многих странах. Но, оказывается, наиболее сложное начинается после проведенной пересадки.

Ребенка нужно выходить! И вот, здесь-то мировая медицина сталкивается с самыми большими проблемами. Маленький организм становится сверхчувствительным к любым внешним и внутренним воздействиям. Разработанная профессором Оттом методика успешного послеоперационного выхаживания пока еще недоступна многим известным мировым клиникам.

Стоимость проведения операции по пересадки печени маленьким пациентам – 85.000 евро. Но, это только операция и стоимость недельного пребывания в палате интенсивной терапии.

Дальнейшая реабилитация и необходимые лекарства – еще несколько тысяч. Проживание ребенка и родителей (если они приехали в Бельгию) – за свой счет. Регулярные полугодовые обследования и консультации, процедуры, дорожающие год от года лекарства – также немалые дополнительные, но совершенно необходимые расходы.

Конечно, у простого жителя Бельгии таких денег нет. Да они ему и не нужны. Существующая система медицинской страховки, обязательная для всех подданных Королевства, справляется с содержанием таких дорогостоящих медицинских учреждений. К тому же, значительная часть научных исследований финансируется государством.

Но если ты- иностранец и приехал на операцию из страны, не входящей в состав Европейского союза – плати полную стоимость проведенной операции и последующего лечения.

Особенно тяжело финансовое бремя для пациентов из стран бывшего Советского союза. Но, тем не менее, в частности в России, правдами или неправдами, но такие деньги все-таки находятся. И на сегодняшний день уже больше двадцати малышей из России прооперированы в Сан-Люке.

А все началось с того, что когда-то первая мама, отказавшаяся поверить, что ее ребенок умрет, списалась со случайно найденным в Интернете госпиталем с хорошими показателями выживаемости. Им оказался бельгийский госпиталь Святого Люка.

Мальчик был прооперирован успешно, врач московской детской больницы вел послеоперационное наблюдение, пройдя перед этим специальную стажировку в Брюсселе.

Родители следующего, вытащившего этот злосчастный билет малыша, рискнули пойти тем же путем. Пример спасенного младенца был перед глазами и свидетельствовал, что операция в Сан-Люке почти наверняка гарантирует их ребенку жизнь.

Российские хирурги тоже осваивали сложные операции по пересадки печени, была создана специальная клиника, но все-таки самых маленьких пациентов, которые весили меньше 20 килограмм, оперировать даже в Москве не решались.

Ну, а госпиталь Сан-Люк был готов принимать российских малышей постоянно. Это понятно: работа без простоя дорогостоящей аппаратуры повышает ее окупаемость, вносимые за операцию «живые» деньги - это реальные средства, на которые можно обучать персонал, ремонтировать здание, покупать еще более современное оборудование.

Глава детского отделения Сан-Люка профессор Отт неоднократно приезжал в Москву, предлагал более тесное сотрудничество, но, судя по всему, не встретил доброжелательного отклика.

К тому же, в России, к трудностям послеоперационной реабилитации возникли проблемы доноров. Оказалось, что родственная трансплантация, (когда печень пересаживается от родителей), иногда невозможна из-за разных показателей крови. Выход один. Ждать, пока найдется подходящий донор. Погибший в катастрофе или внезапно умерший. Но, нечетко прописанные российские законы о донорских органах породили нервозность в обществе и даже возбуждение уголовных дел.

В Бельгийском государстве существует так называемая система "Презумпции донорства". Иначе говоря, любой человек, смерть которого констатирована врачами, рассматривается в качестве потенциального донора. Это, по расчетам экспертов, позволило сократить как минимум в полтора раза число людей ожидающих пересадку органов.

В Бельгии, таким образом, на каждый миллион жителей насчитывается 20 доноров, говорит профессор Жан-Бернар Отт. Значит, в целом по стране - это 200 человек, потенциально готовых помочь выживанию тех, кто с последней надеждой ждет трансплантации. В Германии и Голландии этот показатель ниже – 10 доноров на миллион жителей. Зато в Испании в четыре раза больше! 40 доноров на миллион. И это в стране, где строгая церковь всегда была против донорства. Но в последнее время правительство Испании и Парламент приняли законы, стимулирующие в целом такое благородное стремление.

К этому необходимо добавить, что во всех бельгийских больницах работает «координатор», т.е. специальный сотрудник, зарплату которому платит государство. В его задачу входит постоянный мониторинг за появлением потенциальных доноров. Это могут быть жертвы автокатастроф, погибшие при несчастных случаях или от других трагических причин.

Координатор немедленно отправляет информацию о возможном получении донорских органов во все госпитали страны. Кроме того, данные вносятся в общеевропейскую оперативную справочную для межгосударственного обмена данными о наличии донорского материала.

Не избежала духовного ветра перемен и церковь. 12 лет назад на конгрессе трансплантологов в Риме присутствовал Папа Римский.

Ефим Шуман «Немецкая волна»