Опасные зоны молчания

Корреспондент газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung Керстин Хольм (Kerstin Holm) сообщает, что в России холдинг "Газпром-Медиа" "присвоил себе важнейшие негосударственные СМИ из наследия Гусинского". С предсказуемыми последствиями: "Новости в подаче принадлежащих "Газпрому" электронных изданий можно описать как аппетитно приправленную копию государственной пропаганды. Диссиденты говорят о прописанной диете из псевдоновостей, которые население должно пережевывать вместо настоящей проблемной пищи. В выходные в Москве, Петербурге, Нижнем Новгороде, Иркутске и в других сибирских городах вышли на демонстрации защитники природы и просто граждане, обеспокоенные планами строительства нефтепровода вдоль Байкала до Тихого океана. Российские СМИ, включая интернетные службы и негосударственное информационное агентство Интерфакс, ни словом не упомянули об этом событии".

Табу на раскрытую тайну

Долгое время в Германии не принято было говорить об изнасилованиях немецких женщин советскими солдатами в последние месяцы Второй мировой войны. Молчали и сами жертвы. Как правило, от стыда. Но мысль, что жить остается недолго, заставляла-таки заговорить многих представительниц этого поколения. Казалось бы, тема сексуального насилия во время Второй мировой войны перестала быть табу. Но это не так. Под огнем критики оказалась, как сообщает Эрик Францен (Erik Franzen) в газете Frankfurter Rundschau, экспозиция "Бегство, изгнание, интеграция" в Боннском музее истории. Выставка показывает историю немецких беженцев Второй мировой войны, и в целом ее хвалили за взвешенность и объективность подачи документального материала. Однако женские правозащитные организации и ряд известных женщин-политиков Германии обвинили устроителей выставки в умолчании темы сексуального насилия. Справедливости ради следует отметить, пишет газета, что проблема упоминается, но - и в этом критики правы - мимоходом, как побочный, типичный для любой войны феномен. И в этом, действительно, недостаток экспозиции. Видимо, пишет автор, силен еще страх ступить на поле, зараженное попытками представить историю Второй мировой войны как историю немецких жертв этой войны.

Факт из жизни с последствиями для всего общества

Продолжает волновать немцев и тоталитарное коммунистическое прошлое восточной части своей страны. Информация о деятельности службы госбезопасности ГДР - "штази" - хранится в архивах, которые доступны лишь ограниченному кругу людей: историкам, журналистам. Но недавно публичной стала информация, что одна известная актриса ГДР доносила на своего бывшего мужа, также актера. Ульрих Мюэ (Ulrich Mühe) узнал об этом пять лет тому назад, но раскрыл тайну лишь недавно, после выхода в прокат фильма "Жизнь других", в котором он играет роль сотрудника "штази". Обвиняемая в доносительстве Дженни Грёльманн (Jenny Gröllmann) выступила с опровержением, и его обязаны были напечатать немецкие СМИ. Закон в данном случае - на стороне актрисы.

Вот и спорят теперь в Германии о том, кто прав в этой истории? Тот, кто раскрыл тайну и требует от актрисы добровольного признания? Или же тот, кто как, например, обозреватель газеты Frankfurter Rundschau Даниэль Котеншульте, предлагает не трогать людей искусства, не портить их карьеры, а выводить на чистую воду лишь политиков? Такой подход, отмечает обозреватель газеты Welt, в корне не верен. Диктатура в восточной Германии держалась, в том числе, и на страхе перед "штази", а доносы были важнейшим источником информации для спецслужб. Если общество хочет избежать рецидива, оно должно помнить, что это были за структуры, и какими инструментами они пользовались. Поэтому работа на "штази" - это не просто факт из в чьей-то частной жизни, об этом имеет право знать все общество. (эв)