Германия, единая, но не совсем
3-его октября у нас праздник - день единства Германии. Праздник, честно говоря, не прижился. Официально он, вроде бы и отмечается, политики произносят политкорректные речи, радио, телевидение и газеты подводят не всегда утешительные итоги объединения… А спроси человека на улице, что он должен в этот день праздновать, он только плечами пожмёт. Ещё один выходной, вот и слава Богу. Может быть, стоило выбрать для национального праздника дату падения Берлинской стены - 9-ое ноября 1989-го года. Всё-таки, эти кадры, когда в ночь на 10-ое десятки тысяч восточных немцев двинулись пешком и на вонючих «Трабантах» на Запад, а их встречали шампанским и бананами, запечатлелись в памяти у всех немцев. А 3-его октября 1990-го года просто вступил в силу Договор о присоединении бывшей ГДР к бывшей Западной Германии. Этот договор только формально закрепил реально сложившуюся ситуацию. Вот и давайте посмотрим, как выглядит эта ситуация сегодня, 15 лет спустя после воссоединения Германии. А петь для нас будет группа «Пудис», гремевшая ещё во времена ГДР:
Объединяться нам ещё 15 лет
Каждый год правительство представляет отчёт о ходе объединения страны. Вот и на этот раз, аккурат ко Дню единства Германии, Министр транспорта Манфред Штольпе, попутно отвечающий и за развитие новых федеральных земель, то есть, бывшей ГДР, представил новые цифры. Они впечатляют. Особенно вот эта: за последние 15 лет западные немцы закачали в восточную часть страны 250 миллиардов евро. Часть денег пошла на развитие инфраструктуры: строительство дорог, аэропортов и очистных сооружений, реконструкцию городов и развитие телекоммуникаций. Но значительная часть ушла на потребление. Попросту говоря, деньги были проедены. Зато и реальные доходы восточных немцев росли гораздо быстрее, чем на Западе. С 1991-го года они удвоились, и достигли сегодня примерно 85 процентов от западного уровня. По количеству автомашин, холодильников и других товаров длительного потребления Запад и Восток сравнялись. И это несмотря на то, что уровень безработицы на Востоке почти в два раза выше, чем на Западе, и составляет 18,2 процента всего трудоспособного населения. Манфред Штольпе уверен, что уровень безработицы в новых федеральных землях удастся снизить только при условии роста экономики всей страны:
«На рынке труда сложилась драматическая ситуация. На Востоке всё ещё сокращается больше рабочих мест, чем возникает новых. В первую очередь, это касается строительной отрасли. Всё это затеняет успехи в экономическом развитии».
А успехи есть. Например, обрабатывающая промышленность росла на Востоке даже более высокими темпами, чем на Западе страны. Впредь министр Штольпе предлагает не распределять дотации по принципу лейки, а целенаправленно субсидировать развитие автомобильной промышленности, самолётостроения и космической индустрии, химического производства и туризма. Правда, проблема может возникнуть с квалифицированной рабочей силой. За последние 15 лет население восточной части Германии сократилось на более чем 1 миллион человек. Основная причина: отток молодых и высококвалифицированных специалистов на Запад. В общем, и целом, считает министр Штольпе, понадобятся ещё как минимум 15 лет, чтобы окончательно уровнять условия жизни на Востоке и на Западе страны и завершить процесс объединения:
«Настроения на Западе и на Востоке примерно одни и те же. Люди недовольны, люди теряют терпение и надежду на то, что развитие на Востоке идёт в верном направлении. Теперь начинается, если можно так сказать второй тайм. Чтобы его выиграть, нам понадобятся, в первую очередь, целеустремлённость и терпение. И тогда, я думаю, мы научимся гордиться достигнутым».
Второй тайм, о котором говорит министр, обойдётся немецким налогоплательщикам в дополнительные 156 миллиардов евро. И, несмотря на это, 84 процента немцев до сих пор приветствуют объединение страны. И только 6 процентов опрошенных считают, что хорошо бы восстановить Берлинскую стену.
Вот ведь как получается: Россия качает нефть, чтобы оплатить своё долгое расставание с социализмом. А Восточная Германия пробурила скважину не вглубь, а вбок, на Запад. И деньги текут рекой. Шутка, конечно. Но, может быть, мощные финансовые вливания только тормозят перестройку в головах? Уполномоченная федерального правительства по изучению архивов «Штази» Марианне Биртлер считает, что психологическое объединение страны даже отстаёт от экономического. В частности, после досрочных парламентских выборов в Германии она выступила с требованием проверить всех новых депутатов Бундестага на предмет их принадлежности к «Штази». Госпожа Биртлер уверена, что подводить черту под ГДР-овским прошлым рано. Послушайте отрывок из пространного интервью, которое она дала нашим коллегам из радиостанции «Дойчландфунк»:
Можно подать человеку пальто, но захочет ли он его надеть?
Госпожа Биртлер, Вы часто говорите о том, что годы диктатуры сформировали в бывшей ГДР особую культуру мышления и поведения. Почему она так долго сохраняется?
Осмысление последствия коммунистической диктатуры в ГДР находится в зачаточном состоянии. Ещё во времена существования ГДР многие на Западе наивно полагали, что эта диктатура достаточна безобидна. Многие считают, что пора подвести черту под дискуссиями о преступлениях режима и, в частности, «Штази». Я считаю, что дискуссия только начинается.
Вы активно выступаете против попыток представить прошлое в ГДР в розовом свете, мол, инакомыслящих преследовали, это да, но остальным-то жилось неплохо?
А это ещё вопрос. Потому что диктатура имеет фатальные последствия и для тех, кто не высовывался, кто привык молчать в тряпочку и ждать очередных приказов сверху. Мне кажется, многие просто не осознают, какие фатальные последствия жизнь в условиях диктатуры имеет для развития гражданского общества. Иногда на их преодоление уходит жизнь целых поколений.
Кто эти люди, кто с тоской и нежностью вспоминает о жизни в ГДР?
Я не социолог и не могу предоставить Вам статистических данных. Но если человек недоволен своей нынешней жизнью, если у него сложилось впечатление, что его не ценят по достоинству, что у него нет шансов, то он склонен приукрашивать в памяти те времена, когда он чувствовал себя комфортно. Вот и возникает такой странный коктейль из ностальгии и неприятия демократических структур. Среди восточных немцев это меньшинство, я бы сказала от 10 до 15 процентов.
Госпожа Биртлер, но как помочь этому меньшинству избавиться от комплекса неудачника, как помочь им избавиться от ностальгических шор?
Можно только предложить это людям. Вы можете подать человек пальто, но захочет он его надеть или нет, это другой вопрос. Нельзя же в приказном порядке заставить людей полюбить демократию или всерьёз задуматься о своём прошлом. Можно создать для этого условия, а уж какой путь человек потом выберет - это его решение.
Это было интервью с уполномоченной федерального правительства по изучению архивов «Штази» Марианной Биртлер. А теперь давайте отправимся в Лейпциг. Во времена ГДР город на глазах разваливался, задыхался от ядовитых выбросов химической промышленности. Что же увидел наш корреспондент Кристиан Вернер сегодня?
Экономический бум на Востоке
Лейпциг - сплошная стройка. Это уже второй строительный бум в городе за последние 15 лет. Первый был в середине 90-ых годов. Тогда удалось спасти от окончательного разрушения исторический центр города. Сегодня речь идёт не о сохранении старины, а о новых проектах. В Лейпциге прокладывается метро, возводятся гигантские торговые центры, расширяются транспортные магистрали. В Лейпциге открыли свои филиалы автоконцерны «Порше» и «БМВ». Обер-бургомистр Лейпцига Вольфганг Тифензее любит сравнивать свой город с Лондоном или Парижем:
«Мы невероятно ушли вперёд за эти 15 лет. Лейпциг - один из лидеров среди городов Восточной Германии. Но есть и оборотная сторона медали. У нас не хватает рабочих мест. Каждый пятый житель Лейпцига - безработный. Поэтому Лейпциг пока не может жить и развиваться за счёт собственных сил. Мы живём за счёт субсидий».
Гордость за родной город, и, одновременно, разочарование в темпах перемен испытывают многие жители города. Вот, например, Дитмар Раух. Он ещё во времена ГДР был частным предпринимателем, владельцем магазинчика хозяйственных товаров. Казалось бы, магазин в бойком месте, на юге города. Здесь, в отреставрированных особняках конца позапрошлого века, поселились состоятельные молодые люди. Бары и рестораны в округе процветают. Может быть, именно поэтому кухонную утварь и Дитмара Рауха никто не покупает. Одним, она просто не нужна, потому что они дома не готовят, а у других денег на новый миксер нет. Дитмару Рауху сегодня живётся хуже, чем во времена ГДР:
«Тогда у нас были другие трудности. Конечно, мне уже тогда приходилось работать по 12-14 часов в день. Зато мы два раза в год ездили в отпуск на три недели, и зарабатывали больше. Сейчас я тоже кручусь с утра до вечера, но на отпуск не остаётся ни времени, ни денег».
Тем не менее, никакой тоски по временам ГДР Дитмар Раух не испытывает. Он понимает, что его трудности вызваны конкуренцией со стороны дешёвых супермаркетов. Во времена ГДР их не было, на все товары были единые цены. А теперь не только на Востоке, но и на Западе мелкая розничная торговля борется за выживание. Одно обидно: раньше он мог ездить в отпуск только в соцстраны, был в Чехии, в Болгарии, один раз в Крыму. А теперь ему весь мир открыт, а он его видит только по телевизору. На это жалуется не только Дитмар. К нашему разговору подключается один из его редких покупателей:
«Если я сегодня получаю социальное пособие по новой системе, я никуда даже съездить не могу. Раньше-то граница была на замке. У меня деньги лежали на книжке, а меня никуда не выпускали. Теперь иди в турбюро, и покупай себе путёвку куда хочешь. Вот только денег у меня на это нет. И, скажите, пожалуйста, что я от этого выиграл?»
Вот и всё на сегодня. Спасибо нашим авторам Бернду Греслеру, Беттине Кляйн и Кристиану Вернеру. Спасибо группе «Пудис», которая всё ещё поёт, несмотря на пенсионный возраст.