Валерий Мельников - фотограф войны

Валерий Мельников, фотокорреспондент МИА "Россия сегодня", два года подряд получает призы конкурса World Press Photo. В 2017 году жюри присудило ему первый приз за серию фотографий "Черные дни Украины". В этом году второе место в категории Digital Storytelling/Short Form получил его совместный с Андреем Любимовым и Ильей Свеженцомпроект "Под землей" - о жителях Донбасса, укрывающихся от обстрелов в разрушенной школе.

DW: Вы три года снимали в Украине. Сколько нужно было времени, чтобы понять, а что вообще там происходит?

Валерий Мельников: Честно говоря, до сих пор до конца не разобрался. Впервые я приехал в Луганск в июне 2014 года, в начале острой фазы конфликта. Поначалу мне было интересно снимать все, почти без разбора. Много читал, смотрел. Из Луганска уехала половина мирного населения. Знойное лето, звенящая жара, пустынные улицы. Улица Оборонная - одна из самых широких в Луганске. Я шел по ней, а по другой стороне, в десятках метров от меня - мужчина. И мы могли на этом расстоянии спокойно разговаривать, потому что ни машин (запрет на передвижение частного транспорта), ни людей. Ничего. Такая была тишина.

- Вам приходилось раньше снимать войну?

- Еще в 2000-х я снимал для "Коммерсанта" в Чечне, был в Сирии - до войны и в самом ее начале. Опыт Донбасса, конечно, самый большой. И по времени, и по моему вовлечению в него.

- Расскажите о проекте "Под землей", за который вы только что получили награду в Амстердаме. Как вы нашли тему и героев?

- Это началось в 2015 году. Я много общался с людьми и везде натыкался на похожие истории. Что днем все относительно спокойно, а как стемнеет - обстрелы, люди спускаются в подвалы. И только так можно выжить. Коллеги рассказали, что в районе города Горловка есть поселок Шахты 6-7. До войны в нем было около сотни домов, а после осталось человек 10 - 15. Остальные уехали. В Шахтах есть разрушенная школа, в подвале которой уже три года - и зимой, и летом - живут люди. Кто-то просто на ночь приходит, а те, у кого дом разрушен, живут постоянно.

- Когда смотришь это видео, есть чувство, что те же диалоги, те же лица могли быть сняты и во время, скажем, Второй мировой войны. И только высокое разрешение камеры возвращает в реальность.

- Вот у меня тоже было такое ощущение. Вроде бы XXI век, столько времени прошло, жизнь и технологии изменились. Но если приходит война, то мы мгновенно откатываемся в каменный век. Единственная возможность выжить - это снова вернуться в подвал. Война сразу погружает человека в свои будни. Серия "Черные дни Украины" во многом снята на адреналине, в острой фазе конфликта. А фильм "Под землей" - это уже экзистенциальная драма людей, не отчаивающихся, хотя выхода и не видно.

- Насколько война захватила вас как фотографа?

- Вы знаете, сейчас расстояние от войны до мира - два часа на самолете. Вот рядом с тобой горят дома, а вот ты уже катишь тележку по супермаркету в Москве, где музыка спокойная играет. Я, конечно, старался держать баланс, не сильно вовлекаясь, но и не превращаясь в циника. За время работы в Украине у меня появилась внутренняя позиция. В первые мои поездки я и военных снимал, и обстановку боя. Но затем, много читая ("Доктор Живаго" на меня сильно повлиял) и смотря старые военные фильмы, я понял, что на любой войне самая важная часть - это мирные жители. Сейчас есть много документальных фильмов о войне, в том числе и о Донбассе. Но во многих из них военные действия, стрельба и сами военные так красиво сняты, что все равно кажется, что это пропаганда войны. Я не вижу особого гуманистического смысла в том, чтобы делать фотографии, где люди с оружием целятся, стреляют. Они у меня есть, но лежат в архиве, и я не хочу никому их показывать. Всегда будет много молодых или немолодых людей, которых это может "цепануть".

- Нет ощущения, что на конкурсах фотографии война всегда обходит все другие темы?

- Конечно, есть. Война, как и тема любви, всегда цепляла и будет цеплять. Это звучит цинично, но если фотограф умеет снимать, у него есть опыт поведения и самоконтроля и он едет снимать войну, для него это может стать быстрым путем наверх в иерархии фотожурналистики.

- У войны одно лицо или есть разница, где ее снимать?

- Это всегда большой вопрос. Когда я снимаю, скажем, на Ближнем Востоке, всегда себя спрашиваю : а что я могу сказать о людях, с которыми у меня нет ни культурной, ни ментальной близости? Приезжая в Афганистан или в Бангладеш, европейский фотограф оказывается в заложниках визуальной фактуры. Все настолько иное, невероятно выразительное, что ты за это цепляешься. Можно сделать кучу красивых карточек, за которыми в итоге потеряется смысл. Поэтому именно в Украине мне легче работать. Я не чувствую там себя чужим. Там живут этнические русские и украинцы, я сам родом с юга России. Мне это понятно и близко.

Справка: World Press Photo Foundation - это независимая, некоммерческая организация, штаб-квартира которой находится в Амстердаме. Основанная в 1955 году, организация занимается проведением ежегодного конкурса в области фотожурналистики.

Увидеть работы всех лауреатов World Press Photo нынешнего сезона до 22 июля 2018 года можно в Амстердаме, в зданииНовой церкви, что в самом центре города.

Смотрите также: