О социально-экономической реабилитации регионов Беларуси, пострадавших от Чернобыльской катастрофы

„Cегодня населенные пункты, которые могли бы в свое время инфраструктуру сохранить, оказались безжизненны, разграблены. В ряде пунктов процессы уже необратимые пошли и речь уже идет не о реабилитации, а о реанимации. А все реанимационные дела требуют всегда значительных средств“.

Так считает Николай Ермаков, руководивший в недалеком прошлом управлением по проблемам чернобыльской катастрофы в Гомельском облисполкоме и оставивший эту работу из-за несогласия со взглядами начальства.

Но жизнь сама расставляет все по местам. Для примера приведем деревню Поселичи, что в Хойникском районе. Рассказывает председатель сельсовета Людмила Зеленковская:

„Поселичи с 2001 года не зона, а только с правом на отселение, потому что теперь у нас 10-15 кюри по Цезию 137. Работа есть. Две школы. И все-таки убывают молодые семьи, стараются в город, в чистые районы. Хоть сейчас у нас подспорье есть, новые домики – строительство идет“.

Недавно Поселичи ославились на всю страну. Здесь, на улице, построенной для чернобыльских переселенцев, несколько лет не работал водопровод, а колодцев не было. Жителям приходилось таскать воду на себе с других улиц и даже из соседней деревни. Люди жаловались, а им через газету начальство отвечало, что все отремонтировано. Другие проблемы государство в возрождаемой деревне тоже не решает: нет регулярного сообщения с райцентром, скудный выбор продуктов в магазине, пустующие дома разворовываются и разрушаются, но их обносят фигурным забором и каждый год красят.

В Брагине – райцентре в 70 км от Чернобыля – очень серьезные проблемы с работой. Местная жительница Антонина Храменкова постоянно интересуется, а не приехала ли в город какая высокая комиссия:

„Я не буду ждать, когда они придут в кабинет. Я сразу пойду в гостиницу, хоть и не положено, возьму и поведу по Брагину. Скажу: что же вы делаете? Все закрыто у нас: хлебозавод, маслозавод, крахмальный завод, автобаза. Была бойня своя, столько народу работало. В колхозах тоже какая несправедливость! Мне за это все болит, и не знаю, как это всем доказать“.

Доказать что-то начальству не получилось и у Руслана Герасимова. Он оставил должность директора Брагинского музея и ушел в школу простым учителем:

„Я в душе жалею, потому что пришлось любимую работу покинуть. Одна из причин, что 60 процентов моего времени уходило на преодоление каких-то бюрократических козней. Отношение властей не всегда корректное. Много непонимания. Во многих вопросах не идут попросту навстречу“.

Ждет помощи от государства и Юрий Шпилевский. Он безуспешно пытался найти работу, потом занялся благоустройством личного подсобного хозяйства. В итоге решил стать фермером - разводить кроликов и лошадей. Ему выделили гектар земли: вместе с мусором и старым садом. Только чтобы привезти участок в порядок, Шпилевский должен заплатить минимум 2 тысячи долларов. А где их взять, если в семье двое детей и работает одна жена?

„Для того, чтобы заниматься фермерским хозяйством, необходима обязательная помощь государства. У нас в государстве принят закон о помощи, а источников финансирования пока нет. У нас в районе работает бюро по развитию загрязненных сельских регионов. Я принимаю самое непосредственное участие. 2 проекта уже защитил, но денег пока не пришло“.

Если собственный огород еще может прокормить, то морковкой с государством за свет и газ не рассчитаешься. Стабильный заработок только у тех, кто работает в бюджетных организациях. Остальные – приспосабливаются, чтобы иметь деньги. О том, как делают это женщины, рассказывает врач-гинеколог Брагинской больницы Татьяна Медведева:

„В связи с тем, что заработная плата в колхозах достаточно низкая, то женщинам села, не имеющим образования и достаточно высокооплачиваемой работы, выгоднее находиться в отпуске по уходу за ребенком и получать социальное пособие, которое в нашей зоне выплачивается в двойном размере. Много рожают женщины пьющие, потому что за счет детских пособий они могут продолжать свой образ жизни“.

От жизненной неустроенности и бесперспективности люди впадают в депрессию и пьянство. По подсчетам Юрия Шпилевского,

„Социально неблагополучные семьи на спиртные напитки тратят порядка 700 евро в год. Этих денег хватает, чтобы приблизить уровень жизни по комфортности к городскому, то есть водопровод, горячую воду, канализацию самому можно сделать за эти деньги“.