Монополия на веру

Этот мощный институт, сформировавшийся в Советском Союзе, пользуется хорошо налаженными связями с государством, что обеспечивает ему множество сомнительных привилегий и позволяет сохранять почти монопольное положение. Запах разложения ощутим вполне явственно, причём чем ближе к голове, тем сильнее. Президент Путин, хоть и выражает недовольство, никаких конкретных шагов не предпринимает. Такое начало подошло бы ко многим историям в современной России. На этот раз речь идёт не о разваливающейся промышленности или самоуправстве бюрократического аппарата, а о другом закоснелом и плохо управляемом предприятии – русской Православной церкви и лично её главе – патриархе Алексие Втором. Согласно российской Конституции, церковь отделена от государства, но в реальной жизни это не так. Российский закон о свободе совести и религиозных объединениях обеспечивает преимущество православной церкви и ставит препоны её конкурентам. На практике дело выглядит ещё хуже, поскольку чиновники и православные иерархи на местах часто работают рука об руку, чтобы прижать "новичков". Другие религиозные организации, будь то традиционные или экзотические, считают Россию очень сложным местом для своей деятельности. Например, к "Армии спасения" много лет подряд придирались на том основании, что она якобы является полувоенной организацией. Последний скандал коснулся римско-католической церкви, которая, по мнению некоторых православных демагогов, ничем не лучше радикального ислама. В апреле были лишены въездных виз двое высокопоставленных католических священников, проработавших в России многие годы, – итальянский теолог Стефано Каприо и епископ Иркутска, поляк Ежи Мазур, –

пишет британский еженедельник "Экономист" и продолжает:

Озабоченность патриархата растущей конкуренцией вполне понятна. Внешне его положение выглядит непоколебимым, но на поверку оно оказывается очень шатким. Церковь, имеющая весьма солидные доходы от своих коммерческих предприятий и от полунищей паствы, построила и восстановила множество храмов, но заполнить их ей не удаётся. О своей приверженности православной церкви заявляют около 60-ти процентов россиян, но лишь 6 процентов посещают службу хотя бы раз в месяц. Главная причина – разрушительные последствия 70-ти лет преследований и государственного атеизма. Большинство россиян не интересуются религией. Уровень подготовки православных священников часто оставляет желать лучшего. Среди них есть и настоящие праведники, но немало и лентяев и взяточников. Многие священослужители старшего поколения сотрудничали с КГБ. На этом фоне резко выделяются гораздо лучше подготовленные и более энергичные иностранные миссионеры, –

пишет британский еженедельник "Экономист". Касаясь отношения президента Путина к Православной церкви и её главе Алексию Второму, журнал указывает:

Патриарх упорно и пока что успешно противится визиту Папы Римского в Россию. Судя по некоторым признакам, президенту Путину, регулярно посещающему церковную службу, всё это уже порядком надоело. Для Путина важнее собственно православная вера и соблюдение традиций, нежели почитание иерархов. Отношения между Кремлём и Ватиканом можно считать вполне дружественными. Путин дал понять, что будет рад принять Папу, если только на это согласится патриарх Алексий. В вопросе о лишённых виз католических священниках реакция была смешанной. МИД России заявил, что на польского епископа поступали серьёзные жалобы, а неназванный источник в спецслужбах сказал, что итальянский теолог шпионил. Некий член правительства, также пожелавший остаться неизвестным, заметил, что если за этой акцией скрывается православная церковь, то это настоящее "средневековое мракобесие". Кремль предпочёл глубокомысленно отмолчаться. По некоторым предположениям, Путин может воспользоваться шансом показать себя с хорошей стороны: резко выступить за справедливое отношение к католикам и, может быть, даже предложить патриарху подумать об уходе на покой. Но проблема, как и со многими другими вполне привлекательными президентскими инициативами, будь то внутри- или внешнеполитическими, состоит в том, у кормила власти немало людей, думающих иначе. Ксенофобия, неуважение к закону, готовность принимать решения, устраивающие "закулисных боссов", глубоко укоренились в российской бюрократии. Свобода совести не имеет сильного лобби, которое могло бы изменить положение вещей. И меньше всего в этом заинтересован, похоже, глава крупнейшей церкви страны, – заключает британский еженедельник "Экономист".