Как стать богачом

Сегодня мы познакомим вас с книгой Детлефа Гюртлера «Дагоберты», вышедшей во франкфуртском издательстве «Айхборн». Она носит такой подзаголовок: «Всемирная история богатства». Дагоберт Дак, который дал название книги, – самая богатая утка всех времён и народов из диснеевских комиксов. К началу восьмидесятых годов Дагоберт накопил 37 фантастиллионов 119 триллиардов талеров. Реальные богачи в истории человечества владели более скромными состояниями. В том числе и лидийский царь Крез, чьё имя стало нарицательным. Любопытно, что Крез, живший в шестом веке до нашей эры, вовсе не был и самым богатым человеком своего времени. Персидские властители, например, собирали дань с огромной территории, протянувшейся от Нила до Каспийского моря. Крез вошёл в историю прежде всего благодаря золотым монетам, которые он ввёл в обращение. Не он первый «придумал» деньги как универсальный расчётный эквивалент. Но благодаря богатым залежам золота, которое обнаружили в лидийских горах, Крез чеканил очень много монет. Они получили широкое распространение в самых разных странах и регионах. Так родилась легенда о Крезе: ведь царь, деньгами которого расплачиваются по всему миру, естественно, должен быть сказочно богат.

Ещё одним мифическим набобом был багдадский калиф Гарун аль–Рашид. Именно мифическим. Потому что без политической, дипломатической и финансовой поддержки своего великого визиря Джафара калиф, скорее всего, вошёл бы в историю в весьма неприглядном качестве. Достаточно сказать, что Гарун аль–Рашид был большим любителем выпивки и молоденьких мальчиков и умер в возрасте 45–ти лет от цирроза печени. Когда у калифа кончались деньги – на развлечения и на очередную войну, – он брал в долг у Джафара, в сундуках которого было больше золота, чем в государственной казне. Ясно, что добром для визиря это кончится не могло. В конце концов калиф отрубил голову ему и всем мужчинам его рода (на всякий случай) – якобы из–за того, что Джафар готовил переворот. Всё имущество великого визиря, разумеется, конфисковали.

Книга «Дагоберты» рассказывает и об этом – о том, как бренно, преходяще богатство. Так, лидийский царь Крез, о котором шла речь, потерпел поражение в войне с Киром и попал в плен к персам, потеряв не только всё своё состояние, но и свою страну. Не всегда, однако, причиной разорения являются какие бы то ни было потрясения. Раз уж мы заговорили о войнах, то стоить вспомнить об одной из самых необычных капитуляций в истории. 24 мая 1340-го года в городе Штральзунде датский король Вальдемар Четвёртый, только что проигравший войну, подписал мирное соглашение, по которому отдавал победителю четыре крепости, официально подтверждал различные торговые льготы и право победителя отводить кандидатуру будущего наследника престола. Необычное во всём этом то, что победителем был не другой король, не государство и не коалиция государств, а торговый союз городов – Ганза. Политическое влияние Ганзы, главными опорными пунктами которой были Любек, Гамбург, Брюгге, Лондон, норвежский Берген и Новгород, было основано исключительно на финансовом могуществе. Богатые купцы из ганзейских городов владели состояниями, которые в сегодняшнем эквиваленте можно оценить в полтора-два миллиона евро. Причём, как подчёркивает в своей книге Детлеф Гюртлер, в эпоху, когда хорошо функционирующих государственных властных структур не существовало, Ганза обеспечивала не только материальное благополучие, но и стабильность.

Но мы, напомню, хотели рассказать сейчас не о богатстве, а о том, как оно уходит. Так вот: Ганза прекратила своё существование не потому, что потерпела поражение в войне, не потому, что её распустили окрепшие госудАри, а без особых видимых причин. Так сказать, «тихо отошла», как говаривали в прежние времена о почивших старушках. В 1669 году в Любеке собрались представители всего-навсего девяти городов-членов союза. А через год уже никто вообще не дал себе труда созывать делегатов. Причин, которые привели к упадку Ганзы, было несколько:

укрепление национальных государств, которые отобрали у купцов привилегии,

выход из Ганзы Новгорода и прибалтийских городов, завоёванных Россией и Швецией,

религиозный раскол ганзейских городов в результате Реформации

и изменение главных торговых маршрутов в связи с открытием Америки.

В случае со знаменитым Эдисоном, который сказочно разбогател на своих изобретениях, причина была одна-единственная. Томас Альва Эдисон уже в девятнадцатом веке, что называется, поставил на поток поиск технических новинок, которые можно было бы эффективно использовать в промышленности и в повседневной жизни. Он сам называл это «производством патентов». Эдисон зарегистрировал за свою жизнь более тысячи патентов. Некоторые из его изобретений фактически составили фундамент целых отраслей – в частности, фонограф и, разумеется, электрическая лампочка накаливания.

Но в 1892 году Томас Альва Эдисон сделал непростительную ошибку: он вложил всё своё состояние в одно-единственное новое изобретение. Речь идёт о технологии обогащения железной руды. Идея была просто: очень мелко перемолоть руду и «вытягивать» из неё железо магнитом. Проблема была только в специальных мельницах. Семь лет Эдисон работал над улучшением их конструкции, более двух миллионов долларов (огромные по тем временам деньги!) он вложил в этот проект. Даже когда стало ясно, что и при удачном стечении обстоятельств методика вряд ли будет рентабельной, изобретатель упрямо продолжал вбухивать в её усовершенствование всё новые средства. В результате в возрасте 53 лет Эдисон практически оказался банкротом. К счастью (в том числе и для потомков), духом он не упал. Занялся кинокамерами и кинопроекционными аппаратам, первым – в Америке и во всём мире – стал продавать цельные железобетонные конструкции для типовых жилых домов и конструировал аккумуляторные батареи для автомобилей. Что касается рискованных проектов, то Эдисон стал осторожнее. И спустя полтора десятилетия после своего банкротства на его фирме уже опять работали более трёх с половиной тысяч человек.

Примерно в то же самое время, в которое сколачивал состояние на своих патентах Томас Альва Эдисон, изобретения стали источником богатства и Вернера Сименса – основателя одного из самых известных немецких концернов. Старший из восьми сыновей прусского помещика-арендатора вообще-то готовился стать офицером. Но учёба в военно-инженерном училище выявила совершенно другие, не военные таланты Вернера Сименса. В 26 лет лейтенант Сименс выгодно продал свой первый серьёзный патент – технологию, позволяющую наносить методом электролиза позолоту на столовые приборы. Вырученных денег хватило на то, чтобы в течение нескольких лет спокойно заниматься конструкторскими разработками в других областях, прежде всего в электротехнике. Главной такой разработкой стало создание прототипа, усовершенствование и, что называется, доведение «до кондиции» электрического телеграфного аппарата. В 1847-м году Вернер Сименс зарегистрировал вместе с механиком Йоганном Георгом Гальске совместную компанию по изготовлению телеграфных аппаратов. Необходимый капитал – около семи тысяч талеров внёс дядя изобретателя. Спустя всего три года оборот компании составил уже восемьдесят тысяч талеров. Но путь к исключительному богатству и будущей славе предпринимателя открыл Сименсу заказ из России. Когда началась Крымская война, Вернеру Сименсу поручили провести телеграфную линию из осаждённого Севастополя в Киев и дальше в Санкт-Петербург, в Зимний дворец. Он блестяще справился с этим заказом. Вскоре оборот российского филиал в несколько раз превысил оборот «материнской» компании в Берлине. Так крепло финансовое благополучие концерна.

Когда заходит речь о сегодняшних обладателях огромных состояний, которым они обязаны, главным образом, таланту новатора-изобретателя, обычно называют прежде всего Билла Гейтса, создателя концерна «Майкрософт», самого богатого человека планеты. Но Детлеф Гюртлер разочаровывает тех читателей своей книги «Дагоберты», которые считают Билла Гейтса гениальным программистом. По мнению автора, успех Гейтса объясняется тем, что тот гениально умеет находить чужие перспективные разработки, быстро усовершенствовать их и делать массовым продуктом. В этом смысле об инновациях «Майкрософта» говорить не приходится. Уже простое перечисление впечатляет.

Графический интерфейс, знакомый нам по «Windows», впервые разработала компания «Apple». Аналогичная версия «Windows» появилась на полтора года позже.

Первые более или менее пригодные программы-редакторы назывались «Wordstar» и «Word Perfect». «Майкрософт» представил свой «Word» спустя три года после того, как появились они. То же самое было со входящей сейчас в стандартные офисные пакеты программой для работы с таблицами «Excel», опоздавшей чуть ли не на десять лет.

Первый интернетовский браузер, известный как «Netscape Navigator», был представлен в начале девяностых годов. Построенный по тем же принципам «Internet Explorer» появился на два года позже и сегодня в значительной мере вытеснил конкурента.

И так далее, и так далее, и так далее.

Разумеется, называть Билла Гейтса вором было бы просто несправедливо. Во-первых, потому, что многие новые разработки он просто покупает, платя за это очень хорошие деньги. Так, за службу электронной почты «Хоймайл» «Майкрософт» заплатил в 97-м году её создателю четыреста миллионов долларов. Во-вторых, надо всё же обладать особым талантом и чутьём, чтобы угадать тенденции компьютерного рынка, предвидеть, какие именно программы могут станут массовыми, стандартными, общедоступными и сделать их таковыми, усовершенствовав и приспособив к требованиям рядового пользователя. Компьютер долгие годы был элитарным инструментом. Без «Майкрософта» он бы не превратился так быстро в бытовой прибор наподобие утюга или телефона. Противники Билла Гейтса обвиняют его в том, что он стремиться стать властителем мира, навязывая каждому свои программы. Но когда развивались цветное телевидение или видео, тоже шла борьба за стандарты между различными системами. И тоже победила одна, определённая. Просто в области компьютерного программного обеспечения эта борьба проходила гораздо быстрее, с бОльшими потерями для проигравших и с бОльшими выгодами для победителя – Билла Гейтса.

Однако в списке самых богатых людей планеты, который возглавляет Билл Гейтс, большинство мест принадлежит вовсе не представителям компьютерного бизнеса. Согласно журналу «Форбс», который составляет этот список, из пятнадцати самых крупных состояний 2004-го года восемь были заработаны на купле-продаже. Речь идёт о владельцах магазинов – точнее говоря, торговых сетей, представленных во многих городах мира отдельными магазинами. В своё время список «Форбса» возглавлял король американских супермаркетов Сэм Уолтон. Сейчас его наследники вместе владеют состоянием, вдвое превышающем состояние Билла Гейтса. Почти сравнялись с Гейтсом братья Карл и Тео Альбрехт, которым принадлежит сеть дешёвых немецких супермаркетов «Альди» (опять-таки если сложить их состояния). Но и по отдельности они занимают достойные места в упомянутом списке: Карл – третье, а его младший брат Тео – четырнадцатое. На подходе к Гейтсу и Ингвар Кампрад, создатель и владелец мебельного дисконтера «Икеа». Чем объясняется столь впечатляющее представительство торговцев среди богачей? Главная причина, как считает автор книги «Дагоберты», состоит в том, что торговля – самая простая возможность добиться коммерческого успеха в условиях рыночной экономики (добавим в скобках, что и самая простая возможность разориться). Другие благоприятные факторы – например, централизация закупок и децентрализация продажи – кажутся столь же очевидными. Вместе с тем, как несколько иронично замечает Детлеф Гюртлер, «хотя мало найдётся маркетинговых концепций, которые были бы проанализированы так же дотошно, как принципы работы дисконтных супермаркетов «Альди», что–либо серьёзно противопоставить им не удалось никому в отрасли».

Дитер Брандес, который в течение многих лет был главным менеджером торговой сети «Альди», объяснил это парадоксально: «Принципы нашей работы столь просты, что никто просто не может поверить в то, что ничего другого нет. Поэтому и не может подражать». Главный принцип: закупать централизованно как можно большее количество того или иного товара. Ведь чем больше количество, тем меньше оптовая цена. С этой целью необходимо радикально сократить ассортимент и уменьшить число отдельных поставщиков. На полках магазинов «Альди» сегодня около шестисот видов товаров, что в три–четыре раза меньше, чем в других супермаркетах. Зато каждый вид товара позволяет получать максимальную прибыль из–за более низких закупочных цен.

Ещё один парадокс. Успех дисконтных супермаркетов «Альди» в Германии объясняется не только умной предпринимательской стратегией братьев Альбрехт. Их обогащению во многом способствовали... профсоюзы. Зарплаты продавщиц (они же кассирши) «Альди» выше, чем у их коллег в других супермаркетах. Правда, и работать приходится больше. «Альди» обходится абсолютным минимумом сотрудников. Расходы на персонал здесь – далеко не столь важная статья расходов, как у конкурентов. И поэтому требования увеличить заработную плату, с которыми отраслевые профсоюзы с завидной регулярностью выступают каждый год, только радуют братьев Альбрехт: любое повышение зарплаты увеличивает их отрыв от конкурентов.

Говоря о современных особенностях сколачивания крупных состояний, автор книги «Дагоберты» посвящает отдельную главу российским олигархам. «Перераспределение девяностых годов, обусловленное политическими переменами», Детлеф Гюртлер называет «совершенно особым случаем». Особым потому, что здесь не пришлось сначала отбирать предназначенные для перераспределения ценности у прежней финансовой элиты. Её в Советском Союзе просто не было. Ограбили не её – ограбили весь народ. Что автор книги «Дагоберты» однозначно осуждает. Более осторожно он оценивает политику, как он выражается, «нового, более сильного царя Владимира Путина». По мнению Гюртлера, тот пытается создать «экономическую структуру, основой которой являются контролируемые государством, конкурентоспособные сырьевые концерны, доходы которых должны позволить кое–как финансировать остальную часть страны». Если дело пойдёт так и дальше, то, как подчёркивает Гюртлер, максимум через десять лет в России уже не останется ни одного миллиардера.