1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

Как власти РБ заставили журналистку оставить профессию

Александр Бураков
3 января 2018 г.

Гомельчанка Лариса Щирякова решила прекратить сотрудничество с телеканалом Белсат, вещающим из Польши, после оказания давления на нее. Как власти РБ борются с журналистами, она рассказала DW.

https://p.dw.com/p/2qDM8
Лариса Щирякова
Лариса ЩиряковаФото: DW/A. Burakow

За последние три года Лариса Щирякова прошла через 18 судебных процессов. Почти во всех случаях ей было предъявлено обвинение по статье 22.9 Кодекса об административных правонарушениях (незаконное изготовление и распространение продукции СМИ). Журналистка была оштрафована на общую сумму в 5 тысяч евро.

Статью 22.9 КоАП власти Беларуси используют для давления на журналистов-фрилансеров, сотрудничающих с западными СМИ без аккредитации МИДа. Несмотря на то, что в судах дела зачастую разваливаются, с апреля 2014 года к административной ответственности за нарушение этой статьи были привлечены 36 журналистов.

Накопленный стресс журналистки

Последние два месяца Лариса Щирякова не работает, а занимается собственным здоровьем. Это решение, признается она, - результат накопленного стресса, связанного с систематическим преследованием за ее журналистскую деятельность. И было бы неверным, продолжает Щирякова, главной проблемой считать штрафы за нарушение статьи 22.9 КоАП, которые суды стали выписывать журналистам в 2014 году. На самом деле репрессии начались гораздо раньше.

Здание Гомельского райсуда
Здание Гомельского райсуда. Лариса Щирякова была оштрафована на общую сумму в 5 тысяч евро.Фото: DW/A. Burakow

В качестве регионального корреспондента телеканала Белсат Лариса Щирякова начала работать в 2009 году. Ее приход в профессию пришелся на момент, когда в отношении двух тележурналистов Белсата в Гомеле было возбуждено уголовное дело. Сейчас об этом уже никто не помнит, говорит Лариса, но тогда один из репортеров вынужден был бежать из Беларуси в Европу через территорию России.

В том же году она получила несколько прокурорских предупреждений о недопустимости работы на зарубежные СМИ без аккредитации МИДа Беларуси. Правда, тогда, поясняет журналистка, было ясно, что никакой ответственности за такую деятельность белорусское законодательство не предусматривает, и силовикам понадобилось еще пять лет, чтобы начать использовать статью 22.9 КоАП.

Арсенал давления белорусских силовиков

В арсенале силовиков, продолжает журналистка, есть масса способов и инструментов давления, которые не фиксируются правозащитниками. Например, работники милиции стали практиковать посещения ее по месту жительства с опросами о материалах, вышедших на Белсате, которые она не снимала. А параллельно налоговая инспекция затребовала декларации о доходах за последние 10 лет.

Лариса Щирякова с ее собакой
Лариса Щирякова была также оштрафована за отсутствие регистрации ее собакиФото: DW/A. Burakow

Кроме 18 штрафов за журналистскую деятельность, вспоминает Щирякова, ей пришлось еще заплатить небольшие суммы за отсутствие регистрации ее собаки и кучу песка, которая пролежала три дня возле ее дома на окраине города. Был случай с задержанием машины журналистки по подозрению в угоне, а саму Щирякову даже задерживали на несколько часов по подозрению в ограблении деревенской старушки - якобы подходила по описанию на преступницу.

Раньше, рассказывает журналистка, такие провокации случались раз в полгода, после чего следовал период относительно спокойной жизни. Но все резко изменилось весной 2017 года, когда в Гомеле прошли "Марши нетунеядцев" против декрета президента, прозванного в Беларуси "дармоедским". 26 марта милиционеры составили на нее сразу шесть протоколов за прямые включения из центра города, поставив тем самым своеобразный рекорд. Суд был назначен на день ее рождения, а перед этим глава комиссии по делам несовершеннолетних пригрозил отобрать ее десятилетнего сына. Далее журналистку стали судить за каждый сюжет.

В Гомеле спецслужбы тренировались?

Постоянное давление в течение нескольких лет привело к тому, что психика стала терять устойчивость, признается журналистка. Для восстановления ей понадобилась помощь психотерапевта. Стали проявляться психосоматические расстройства - дискомфорт, нарушение сна и аппетита, тревожность в ожидании милицейских провокаций. По дороге на последний суд, который прошел в октябре, журналистке стало плохо - появились учащенное сердцебиение, тревожность: "И я себе сказала - все, это мой последний суд".

Правозащитник Леонид Судаленко отмечает, что в 2016 году все штрафы журналистам за работу на зарубежные СМИ без аккредитации МИДа были наложены только на гомельских журналистов, и его коллеги даже заговорили о Гомеле как об аномальном городе, где спецслужбы проявляют ничем не мотивированную жесткость. На журналистов, указывает Судаленко, была объявлена настоящая охота, а в судах никакие их аргументы не принимались во внимание.

Но после акций протеста весной прошлого года эта отработанная репрессивная практика стала применяться по всей Беларуси. "Есть ощущение, что в Гомеле силовики ставили эксперимент, чтобы потом нейтрализовать журналистов по всей стране", - полагает правозащитник.

Спецслужбы Беларуси добились своего

Руководитель Белорусской ассоциации журналистов (БАЖ) Андрей Бастунец отмечает, что это не первый случай в истории Беларуси, когда спецслужбы добились своего и вынудили журналистка отказаться от работы на негосударственные СМИ. Силовики, поясняет он, постоянно нащупывают слабые места журналистов, чтобы заставить их оставить профессию: "Вопрос только в интенсивности репрессивных мер".

В 2017 году, продолжает Бастунец, был поставлен абсолютный антирекорд - журналистам присудили 62 штрафа на 47 633 белорусских рублей (около 20 700 евро). При этом юрист БАЖ Олег Агеев отмечает, что с правовой точки зрения позиция организации осталась неизменной: применение статьи 22.9 КоАП не основано ни на белорусском национальном законодательстве, ни на международном, а власти слишком произвольно трактуют термин "аккредитация".

Что же касается ситуации с Ларисой Щиряковой, уточняет юрист, то здесь речь идет о персональном преследовании, о чем был информирован спецдокладчик ООН по вопросу о праве на свободу убеждений. Также были обращения в Генпрокуратуру, администрацию президента, КГБ и МВД, но никаких ответов не было получено. Сама Лариса Щирякова после реабилитационного периода примет окончательное решение, чем ей заниматься дальше. "Я очень скучаю по работе", - призналась она.

Смотрите также:

Протесты против закона "о тунеядстве" в Бресте

Пропустить раздел Еще по теме

Еще по теме

Показать еще