Жест доброй воли и ... новый спор
Деньги в немецком фонде, однако, еще остались – порядка четырехсот миллионов евро. Эти средства предполагается расходовать на образовательные, культурные, научные проекты, молодежные обмены, на программы по укреплению доверия между народами разных стран. Но какие именно? И кто конкретно будет распоряжаться деньгами?
На этой неделе в резиденции президента ФРГ – дворце Бельвю – состоялась торжественная церемония по случаю окончания выплат компенсаций бывшим подневольным рабочим «третьего рейха» и узникам нацистских концлагерей. Выплаты производились из Фонда «Память, ответственность, будущее», созданного семь лет назад за счет средств немецкого государства и деловых кругов ФРГ.
«Сегодня знаменательный, сегодня хороший день, - говорит президент Хорст Кёлер. – Выплаты бывшим подневольным рабочим стали реальностью. Свыше полутора миллионов жертв национал-социалистической тирании получили хотя бы символическую материальную компенсацию, а тем самым – что как минимум также важно – публичное признание их участи, как жертв национал-социализма».
Бывшие подневольные рабочие и узники нацистских концлагерей, в зависимости от установленной законом категории, получали от двух с половиной до семи с половиной тысяч евро. На эти цели из немецкого фонда «Память, ответственность, будущее» было перечислено организациям-партнерам в странах Восточной Европы и Израиле почти четыре с половиной миллиарда евро. За истекшие семь лет компенсации получили более одного миллиона шестисот шестидесяти тысяч бывших подневольных рабочих и узников национал-социалистических концлагерей из восьмидесяти стран мира. Одна из них – вот эта женщина, живущая в Подмосковье:
«Я была в концлагере Освенцим.»
Ксения Петровна долгие годы добивалась получения денег, ей приходили отказы, потому что она не могла предоставить все необходимые документы, в свое время уничтоженные администрацией лагеря, заметавшей следы своих преступлений. Некоторые из переживших Освенцим до сих пор
«Не могут найти этих документов.»
Компенсацию из немецкого фонда Ксения Петровна получила только через годы хождений по инстанциям. Сперва никак не могли договориться русские и немцы, потом вышла еще и многомесячная задержка из-за дискуссии о том, полагается ли с компенсации выплачивать налоги. Российский фонд – партнер немецкого – завершил выплату компенсаций одним из последних. Валентина Матвиенко, которая на протяжении первых лет руководила этим фондом, тем не менее, довольна, поскольку речь шла не только о финансовой стороне дела. Готовность Германии выплатить компенсации, это, по её словам:
«Значимый жест доброй воли.»
А вот как понимает смысл работы немецкого Фонда «Память, ответственность, будущее» семидесяти-пяти летний Ханс Отто Бройтигам, бывший немецкий дипломат и политик, который стоял у истоков Фонда и несколько лет был председателем его наблюдательного совета:
«Я всё это воспринимал как обязательную задачу моего поколения. Мы, разумеется, не могли восстановить справедливость, это невозможно – но хотели этим весьма пожилым людям, в свое время перенесшим чудовищные страдания на подневольных работах в фашистской Германии или на оккупированных ей территориях, сделать хоть что-то хорошее.»
Фонд «Память, ответственность, будущее» был создан в середине двухтысячного года после долгих и трудных переговоров. Жертвы нацизма подали в Соединенных Штатах иски к тем немецким компаниям, которые в гитлеровское время наживались за счет труда угнанных на принудительные работы. В конце концов немецкое государство и деловые круги внесли в Фонд - примерно поровну – около пяти миллиардов евро. Основную часть своей работы Фонд «Память, ответственность, будущее» выполнил. Выплата компенсаций закончилась, но в фонде еще остались деньги – около четырехсот миллионов евро. На торжественной церемонии во дворце Бельвю канцлер Ангела Меркель заявила:
«Я бы хотела, чтобы федеральный фонд и далее содействовал углублению международного сотрудничества в гуманитарной сфере, а также сохранению памяти о национал-социалистических преступлениях, понимая эту память, как непреходящую ответственность Федеративной республики Германия.»
Оставшиеся деньги предполагается расходовать на образовательные, культурные, научные проекты, молодежные обмены, на программы по укреплению доверия между народами разных стран. Но какие именно? Об использовании этих средств также разгорелись споры. Масла в огонь плеснули ставшие известными планы правящей в Германии правительственной коалиции изменить организационную структуру фонда. Пока им управляет наблюдательный совет – так называемый кураторий – в составе двадцати семи человек. В совет наряду с немецкими деятелями входят также представители фондов-партнеров из стран Восточной Европы, Израиля и Всемирного еврейского конгресса. Один из них – чешский дипломат Ежи Шитлер. И вот он узнал, что
«В бундестаге идет работа над изменением закона с тем, чтобы лишить международный кураторий всех полномочий и фактически – власти»
По замыслу правительства, над кураторием должен стоять еще один руководящий орган – Совет Фонда – состоящий исключительно из немецких чиновников, парламентариев и представителей бизнеса. Именно этому совету предполагается доверить выделение средств из остаточного фонда – по восемь миллионов евро в год. Представители стран Восточной Европы категорически не согласны с тем, что решение о выделении денег на конкретные проекты будет принимать чисто немецкое правление фонда. Их возмущение разделяет и управляющий делами фракции «зеленых» в бундестаге Фолькер Бек:
«То, что планируется, это аффронт прежде всего в отношении восточноевропейских стран. В задуманной конструкции прежние партнеры по работе фонда «Память, ответственность, будущее» превращаются в просителей. Это в целом подрывает дело примирения этого фонда.»
Представители восточно-европейских стран вместе с деятелями союзов жертв нацистского режима обратились с письмом к правительству ФРГ, в котором потребовали отказаться от изменения организационной структуры фонда и оставить международным его наблюдательный совет. И суть расхождений отнюдь не в формальной стороне дела. С точки зрения восточноевропейских фондов, прежде всего следует финансировать программы в интересах еще оставшихся в живых бывших подневольных рабочих и узников концлагерей. Это могут быть, говорит Ежи Шитлер, например,
«Такие проекты, как запись воспоминаний бывших узников и подневольных рабочих, или социальные проекты для них, или, скажем, стипендии для потомков жертв нацизма.»
А вот с точки зрения немецкой стороны, скорее, следует поддерживать проекты, которые хотя бы опосредовано могли бы пойти на пользу экономике Германии. Это могут быть программы обучения и подготовки высококвалифицированных зарубежных специалистов, с которыми в самой Германии дефицит. Обученные восточноевропейские кадры были бы весьма кстати. Ежи Шитлер не скрывает своего разочарования:
«До сих пор мы были партнерами и друзъями, но новый закон, судя по всему, не видит их в нас.»
Примирить стороны попытался руководитель Фонда Михаэль Янзен. После обсуждения орг-вопросов, по его словам «спокойного», на заседании куратория, было принято соломоново решение – решение отложить. Михаэль Янзен заявил, что участники куратория договорились о том, чтобы
«снова встретиться в октябре, спокойно подумать, обсудить разные предложения. До сих пор никакого решения не принято.»
Что же касается подспудных подозрений, что немцы начнут, дескать, тратить оставшиеся деньги без учета пожеланий восточных европейцев, то Михаэль Янзен рассказал о проектах, уже реализованных или реализуемых за счет средств «Фонда будущего»:
«Мы делаем проекты уже с две тысячи первого года. Причем, самыми первыми, еще до начала выплаты компенсаций, были гуманитарные программы помощи бывшим жертвам нацизма. В общей же сложности реализовано уже около тысячи проектов: встречи с очевидцами, поддержка переживших ужасы концлагерей, молодежные обмены, стипендии для студентов из Восточной Европы, научные проекты по исследованию истории национал-социализма, правозащитные вопросы, то есть целая масса уже осуществленных проектов.»
И последннее. Компенсации из Фонда «Память, ответственность, будущее» не получили бывшие военнослужащие Красной Армии, побывавшие в немецком плену. Этой категории выплаты и не предусматривались с самого начала. Но может быть теперь, когда основная масса деньги уже получила, и весьма приличная сумма всё-же осталась и им, пострадавшим даже дважды – сперва в немецком плену, потом в сталинских лагерях - хоть что-нибудь достанется? Михаэль Янзен развеял надежды, но:
«Отдельных, индивидуальных выплат больше не будет. Однако есть возможность учесть некоторые группы пострадавших или конкретных людей в гуманитарных программах фонда».
Новости «Русского Берлина».
В берлинском клубе «Метроном» состоялся показ мод. Новую коллекцию модельера Даниэля Раабе демонстрировали не профессиональные манекенщицы, а молодые немки-переселенки. К карьере моделей они не стремятся.
«Надо смотреть на жизнь реально... почувствовать себя красивой», (аудиофайл)
говорит старшеклассница Оля Куклина. Участие в показе моделей приняли 33 девушки. Они давно уже ходят в «Метроном» на занятия в кружок дизайна.
«Нам показывают, как шаги делать... и леопардовое» (аудиофайл)
рассказывает Ирина Вьеру. Модельер Раабе сшил для показа необычные платья, из тяжелого шелка и бархата, вечерние, в чем-то старомодные. Носить их было бы нелегко. Демонстрировать публике – тоже не просто.
«Самое трудное – показывать... с руками тоже большая проблема» (аудиофайл)
признается студентка Лена Инх. Хотя говорят, что первый блин комом, у девушек все вышло неплохо. Даниэль Раабе уверен, что это был не последний показ.
Первому русско-немецкому детсадику в Берлине исполнилось 5 лет. Необычное дошкольное учреждение было открыто по инициативе общества русскоязычных родителей и педагогов «Митра»
Концепция общества «Митра» заключается в двуязычном воспитании детей. Педагоги и воспитатели разговаривают с малышами на немецком и русском. Дети довольны. Их мамы тоже.
«У нас нет разницы... выросли двуязычными» (аудиофайл)
Пять лет назад, когда общество «Митра» получало разрешение на открытие садика, было немало скептиков. Вспоминает руководитель проекта Марина Бурд.
«Трудно преодолевать предубеждение людей... и среди наших родителей»
(аудиофайл)
В свое время первую группу дошкольников «Умки» составили только 28 ребятишек. С тех пор в Берлине начали работу еще 4 детсада «Митры». В них ходят около 300 малышей.
«Я охотно прихожу в садик и играю там... поступила в этот садик» (аудиофайл)