Государственная безопасность и демократия

"Достоинство человека неприкосновенно. Уважать и защищать его - обязанность всей государственной власти". Этот принцип зафиксирован в статье первой Конституции Германии. Государство гарантирует каждому гражданину безусловное уважение его прав, даже если он сам не считается с правами своих сограждан. Так можно кратко описать принцип современного социального договора.

К сожалению, демократический строй укоренился пока далеко не на всей планете и представления о достоинстве человека, ценности человеческой жизни, правах человека и социальной справедливости не везде совпадают. В прошлой передаче мы говорили о том, сколь трудно совмещаются различные идеологии, если их носители, т.е. люди, имеющие различные, порой несовместимые воззрения на мир, вынуждены жить на одной территории. Мы взяли для примера Германию. Сегодня посмотрим на этот конфликт в том ракурсе, который стал актуальным и даже нормальным 11 сентября. Сейчас в связи с приближением парламентских выборов - они состоятся 22 сентября - обе основные политические силы Германии (христианская оппозиция и социал-демократы) буквально соревнуются, разыскивая доказательства присутствия террористов в Германии, аргументируя необходимость ужесточения законов и "закручивания гаек". Какой частью своих прав и свобод может пожертвовать демократия для самосохранения и обеспечения безопасности своих граждан? До какого момента демократия остается «властью народа» и что делать, когда эта власть выходит из-под контроля народа? Чем приходится жертвовать гражданину, когда речь идет о его защите и об обеспечении государственной безопасности? Сергей Мигиц попытался найти ответы на эти вопросы в Баварии, самой стабильной и благополучной части Германии.

В современном глобализирующемся обществе не бывает незначительных, локальных происшествий. Каждая проблема одной страны неизбежно, но, естественно, в разной степени, сказывается на других. События 11 сентября 2001 года потрясли весь мир и вызвали цепную защитную реакцию в Европе. Уже спустя несколько дней службы безопасности европейских государств обнаружили на своих территориях очаги терроризма, которые до того не замечали. Сеть Аль-Каиды, по данным спецслужб, оказалась куда более разветвленной, чем они ожидали. Бесчисленные явки, огромные денежные ресурсы, “липовые” паспорта и адреса по всему миру – все это свидетельствовало о высоком профессионализме преступников. Исламские фундаменталисты поставили себе на службу всю инфраструктуру современного либерального западного мира. Им удалось создать своё "сверх-государство" «государство в государствах», одурачив все силовые структуры мира. 11 сентября полиция и разведки оказались бессильны. Теперь, задним числом, от их шефов (не только в США, но и в Германии) нередко можно услышать, что у них была информация о готовящихся терактах, "просто" этим сигналам, этим данным не уделили достаточного внимания.

«11 сентября поставило всех нас перед абсолютно новым измерением преступности и продемонстрировало опасность, которую инсайдеры видели и ранее. ...Еще 6 сентября в Мюнхене на пресс-конференции, посвященной деятельности ведомства по охране конституции, я указывал на опасность исламского терроризма, в частности Аль-Каиды. А ещё в 1998 году в Мюнхене мы арестовали и спустя три месяца выдали США финансового стратега Аль Каиды Салима. Мы нашли доказательства того, что Германия стала, своего рода, «базой отдыха» для исламских террористов, на что я неоднократно указывал ещё до 11 сентября. И информацию об этом при желании мог получить каждый...», -

говорит министр внутренних дел Баварии Гюнтер Бекштайн. Правда, тут же возникает вопрос о том, почему же баварские спецслужбы не били в колокола, чтобы разбудить спящих американцев? Но всерьёз искать ответ на этот вопрос не нужно, ведь впереди выборы, а Бекштайн является первым кандидатом на пост шефа МВД всей Германии, если, конечно, к власти придут брастские партии ХДС и ХСС. Естественно, оппозиция считает, что она, имея власть, была бы не только лучше осведомлена о готовящихся терактах, но и приняла бы более решительные меры как для пресечения терактов, так и для борьбы с террористами.

Но, несмотря на предвыборные игры, не стоит упускать из виду суть дела - суть проблем безопасности, проблем, стоящих перед любой партией, пришедшей к власти в стране.

«Сразу после 11 сентября мы располагали данными о том, что Германия была тем местом, где шла подготовка терактов. Доказательством этого может служить то, что мы знаем о гамбургской группе исламистов под руководством АттА, которого обвиняют в организации терактов 11 сентября. Однако происходящее во Франкфурте на Майне судебное разбирательство по делу о подготовке теракта в Страсбурге показывает, что Германия является не только «курортом» для террористов и плацдармом для подготовки терактов, но и вполне может стать местом трагедии. Ведь исламские фундаметалисты не могут смириться с существованием западного цивилизованного мира», - уверен Гюнтер Бекштайн. Министр внутренних дел Баварии не исключение - любой политик в ситуации, возникшей 11 сентября, должен предполагать, что события дальше будут развиваться по худшему из сценариев. Но безусловно, первая реакция любого гражданина на подобные заявления – страх. Прежде всего страх перед неизвестным, ведь нападения можно ожидать повсюду и отовсюду, хотя исламисты в Германии никаких требований или претензий к властям вроде бы не выдвигают. Не стоит удивляться, что эта угроза вынудила всех (и власти, и массы) мгновенно забыть о демократических традициях и принципах, зафиксированных в демократических конституциях стран Запада. США резко расширили карательный аппарат, ужесточили визовый режим, даже ввели на своей территории полевые суды, которые, правда, так и не начали работать. Германия также начала «закручивать гайки», оправдывая это чрезвычайностью ситуации и интересами государственной безопасности. Полиция получила возможность "прочёсывать" все компьютерные банки страны и, сопоставляя накопленные в них данные, собирать любую информацию о любом жителе страны. Причём, прежде всего о тех, кто ... не вызывает подозрений. Естественно, этот парадоксальный подход, который является грубым нарушением Конституции ФРГ и принципа презумпции невиновности, вызвал многочисленные протесты правозащитников. Суд с ними согласился, но только частично: пришёл к выводу, что немцев подвергать превентивному тотальному контролю нельзя, а иностранцев можно. Ради спокойствия граждан и безопасности государства. Правозащитники, не согласившись с этим решением, намерены дойти до Конституционного суда, доказывая, что именно так, вводя в практику нормы, не санкционированные парламентом, власти способствуют созданию полицейского государства, где силовые структуры, фактически, терроризируют своих граждан. Правозащитники, часть "зелёных" видят в этом опасность, не менее серьезную, чем религиозный фундаментализм. Гюнтер Бекштайн считает что для таких обвинений нет оснований. Более того, он подчёркивает, что даже не ставит знака равенства между исламистами и террористами.

«Мы должны понимать, что ислам и насилие – это не одно и то же. Если так рассуждать, то можно дойти до того, что мы скажем - христианин – это хорошо, а мусульманин – плохо. Здесь я хочу привести в пример Северную Ирландию, где протестанты нападают на католических девочек только за то, что те по дороге в школу проходят через их район и принадлежат к другой религиозной конфессии. Я не хочу иметь с такими протестантами ничего общего, а, наоборот: мне гораздо ближе толерантный мусульманин, проживающий у нас в стране, чем христианин-фанатик.

Но основная проблема национальной безопасности нашей страны – это течения исламского фундаментализма, которые призывают к насилию, как то Хамас или Хизболла, алжирская Гия или Аль-Каида. И мы располагаем информацией о том, что в Германии проживает довольно большое количество их представителей, имеющих различный визовый статус. До сих пор наше либеральное законодательство позволяло свободно действовать таким религиозным организациям как «государство Калифат», которое запрещено даже в Турции, откуда и происходит. Религиозные мессы в этой организации заканчиваются лозунгами «Смерть неверным», а зачастую и «смерть христианам». С 1995 года я выступал за запрет данной и подобных ей организаций и лишь в этом году, благодаря изменениям и дополнениям, внесенных в федеральное законодательство, нам удалось это сделать».

По инициативе министра внутренних дел Германии Отто Шили осенью 2001 года были приняты специальные постановления по усилению мер безопасности в стране. Остряки назвали эти постановления "Отто-каталог-1" и "Отто-каталог-2". Сравнение с известным каталогом модной одежды не случайно: во-первых, имя автора – Отто Шили, а во-вторых, и главное, размер документа, который нисколько не уступает толстым рекламным проспектам. Уже объем этих фолиантов заставляет говорить о серьезности намерений правительства. В 2002 году был значительно увеличен бюджет на безопасность, увеличен полицейский аппарат, расширены полномочия спецслужб. Но этого полиции кажется недостаточно. Говорит Гюнтер Бекштайн, предлагающий новый "каталог":

«Пакетные постановления федерального правительства нуждаются в значительной доработке, они не позволяют нам принимать все те меры, которые мы считаем необходимыми, как, например, выдворение из страны агрессивных иностранцев. Мы считаем, что уже подозрение в подготовке теракта или принадлежность к соответствующей организации должны быть основанием для экстрадиции, поскольку нам зачастую очень сложно собрать достаточно доказательств, которые можно использовать против подозреваемых в суде. Интересы национальной безопасности должны иметь преимущество перед гуманитарным правом того или иного иностранца на пребывание в стране, поскольку многие из тех, кого власти подозревают в террористических намерениях, прибыли в Германию, скрываясь от преследований за террористическую деятельность на родине».

Но что же осложняет работу полиции настолько, что она сама заявляет о своем бессилии?

«Борьба с терроризмом не является для нас чем-то новым. В Европе это явление существует давно. Каждая европейская страна имела свою террористическую историю, во многих из них террористические группировки существуют до сих пор. В Испании – это баскская сепаратистская группировка ЭТА, в Северной Ирландии – ирландская республиканская армия ИРА, в Италии- Красные бригады, которые сейчас вновь поднимают голову после теракта в Милане, так называемая «Аксион Директ» - «Прямое действие» во Франции. Полиция накопила достаточный опыт борьбы с терроризмом, но сегодня проблема заключается в другом. Все перечисленные группировки были местного, локального происхождения и действовали на своей территории. Поэтому спецслужбы и полиция были вполне в состоянии предотвратить теракт и обезвредить преступников. Для той разновидности международного терроризма, с которой мы столкнулись сегодня, старые методы не подходят. Исламский терроризм представляет собой огромную, растянувшуюся на весь мир, сеть, с большим количеством активистов, предводителей и сочувствующих, готовых в любой момент стать исполнителями терактов по всему миру. И каждый арест, который мы производим, не ликвидирует даже поверхности этого огромного айсберга, но мы все же надеемся, что наши действия несколько отпугивают террористов. Нами был вновь применен растровый способ поиска преступников, который хорошо зарекомендовал себя в 70-х – 80-х годах для розыска террористов из Фракции Красной Армии. Но тогда успех этого метода также не в последнюю очередь заключался в том, что мы знали, кого мы ищем.

В нынешней ситуации мы подчас не можем даже точно определить имен тех людей, которых разыскиваем, потому что они вполне легально, в соответствии с исламской традицией, могут пользоваться большим количеством различных имен, написание которых также может отличаться. Арабское имя при переносе в западноевропейские языки зачастую сначала переводится на английский язык, а до нас доходит уже с изменениями французской фонетики. В результате под именем, которое претерпело такое количество вариаций, может скрываться один человек, а могут и все 20», - говорит Хайнц Хаумер, шеф управления уголовной полиции Баварии. О сложностях в наблюдении за подозрительными представителями исламской диаспоры говорит и глава баварского земельного ведомства по охране Конституции Гюнтер Гольд:

«В данной ситуации нам приходится иметь дело не с немцами, австрийцами или итальянцами. Мы прослушиваем разговоры на языке, который очень трудно понять, у нас для этого нет достаточного количества специалистов. Более того, арабский язык очень многозначный. Зачастую нам необходимо привлекать ученых для толкования того или иного понятия, т.е. дело не только в самом понимании, но и в различных возможностях значения слов».

Получается, что спецслужбам, для борьбы с исламским терроризмом необходимо либо изучать арабский язык, либо изобретать какие-то новые методы идентификации иностранцев.

Говорит Хайнц Хаумер:

«Таким методом должна стать регистрация биометрических данных в загранпаспортах иностранцев и удостоверениях личности самих немцев. Я уже сейчас могу предсказать, что имя, как "идентификатор" личности, уже в ближайшем будущем потеряет свое значение. Поэтому нам необходимо ввести обязательную регистрацию биометрических данных. Лично я считаю, что таким индикатором личности должны стать отпечатки пальцев, как наиболее простое и надежное средство. Но просто поместив отпечатки пальцев в паспорт, мы ничего не добьёмся. Чтобы система начала работать, необходима обширная картотека биометрических данных».

Необходимо так же, чтобы каждый полицейский имел мгновенный доступ к этой картотеке. У многих в связи с этими требованиями возникает двоякое чувство: с одной стороны, возможность ошибки правоохранительных органов уменьшается. С другой стороны, чем больше информации о Вас накопит государство, тем уже станет Ваша личная индивидуальная интимная сфера.

Хайнц Хаумер с этим не согласен:

«Отпечатки пальцев – своего рода код, который может быть прочитан только с помощью определенной формулы, поэтому злоупотреблений быть не должно. В формировании этих предрассудков есть и наша вина. Отпечатки пальцев на протяжении длительного времени связывались в сознании людей исключительно с преступниками. Но сегодня наша задача развеять их».

Современное западное общество оказалось перед серьезной проблемой: с одной стороны существует демократия, как основополагающий государственный принцип, наделяющий каждого гражданина определенными правами и обязанностями, закрепленными в Основном Законе и, теоретически, свято соблюдаемыми. В этом и заключается принцип демократичности: все равны перед Законом.

С другой стороны свои права и свободы общество добровольно положило на алтарь государственной безопасности и незаметно теряет их, превращая гражданина в марионетку системы. Таким образом, баланс между государством и личностью исчезает. Критическая масса, правда, пока не достигнута, но критических голосов становится все меньше.