Беседа с проф. Б. Зарицким, автором книги «Экономика Германии: путь по лестнице, ведущей вниз», (часть 2)
Сегодня мы продолжим разговор о книге, которая называется "Экономика Германии: путь по лестнице, ведущей вниз". Её автор, московский профессор Борис Зарицкий, объяснит, почему он утверждает, что "Германия производит товары сегодняшнего, но не завтрашнего дня". Иными словами, речь у нас пойдёт о высоких технологиях и проблемах их финансирования, а также о кризисе системы образования в сегодняшней ФРГ.
Вы слушаете вторую из трёх передач, посвящённых вышедшей в московском издательстве "Юристъ" книге профессора Финансовой академии при правительстве Российской Федерации Бориса Зарицкого "Экономика Германии: путь по лестнице, ведущей вниз". В первой части нашей беседы автор этой книги рассказал о ключевых проблемах немецкой социально-экономической модели. В заключительной части ровно через неделю он проанализирует экономические итоги объединения Германии и поделится своими соображениями о том, что из немецкого опыта Россия могла бы позаимствовать, а что ей никак не следует перенимать. Ну, а сегодня Борис Зарицкий даст оценку инновационному потенциалу германской промышленности. По его мнению, с этой темой тесно связаны две другие: состояние финансового рынка ФРГ и эффективность системы образования.
Итак, мы продолжаем беседу с профессором Зарицким. Одна из подглав Вашей книги, господин Зарицкий, называется так: "Германия производит товары сегодняшнего, но не завтрашнего дня". Разъясните, пожалуйста, этот Ваш тезис...
- Видите ли, история вопроса такова, что вплоть до середины девяностых годов ни у кого не возникало сомнений, что Германия на международных рынках абсолютно конкурентоспособна, потому что она была и сегодня остаётся экспортёром номер два после Соединённых Штатов, что в общем является свидетельством действительно высокой международной конкурентоспособности Германии. Но где-то в середине 90-х годов возникла история с так называемой "новой экономикой", прежде всего в Соединённых Штатах. Новая экономика – это прежде всего экономика, выстроенная на принципиально новых отраслях, таких как телекоммуникации, информационные технологии, биотехнологии, генная инженерия и т.д. И США в 90-е годы демонстрировали высокие темпы экономического роста, значительно выше чем в Европе и в Германии. Причём шло почти десять лет бескризисное развитие. Без инфляции. Всё это было предметом зависти во многих странах, в том числе и в Германии. В этот период в Германии начали срочно смотреть, а как же у них обстоит дело с так называемой новой экономикой?
Выяснилось, что дело обстоит неважно. Потому что, скажем, в первой половине 90-х годов вклад инновационных секторов - телекоммуникации, информационные технологии - в валовой внутренний продукт составлял 0,19%. Во второй половине 90-х годов ситуация улучшилась: вклад новой экономики составлял уже 2%, в 2000 году – примерно 5,5%. Тем не менее Германия отставала и продолжает отставать сегодня в этих секторах не только от США, но и от Швеции, Голландии, Англии – одним словом, целой группы стран. Тогда во второй половине 90 годов была проделана немецкими экспертами широкомасштабная ревизия того, что же собственно есть в немецкой экономике и как выглядит не сегодняшняя, а перспективная конкурентоспособность Германии. Выводы, которые были сделаны в результате этой ревизии, они оказались, мягко говоря, неоднозначными.
Так каковы же эти выводы?
- Основной вывод, если совсем коротко, заключался в следующем: что Германия была и остаётся лидером в отраслях с так называемым средним уровнем наукоёмкости. Это прежде всего те отрасли, в которых традиционно сильна Германия и которые составляют основу её экспорта: автомобилестроение, машиностроение, химическая промышленность, значительная часть традиционной электротехники. В то же время Германия относительно слаба, и сегодня этот факт тоже никто не оспаривает, в отраслях с высоким уровнем наукоёмкости, т.е. в верхних этажах хай-тека, потому что хай – тек сегодня принято делить на средний этаж и на верхний этаж. Верхний этаж – это те отрасли, где доля НИОКР, т.е. научных исследований и опытных конструкторских разработок в себестоимости продуктов исключительно высока. Скажем, в фармацевтике доля НИОКР достигает 30-40%. При создании программных продуктов это может быть 60-70%, в биотехнологиях - до 90%. Так вот во всех этих отраслях Германия очень существенно отстаёт от США и целого ряда, как ни парадоксально, малых стран западной Европы, в том числе от Голландии, Швеции, Дании и т.д. И ещё один момент, где выявилась слабость Германии – это слабость Германии на международном рынке услуг. Удельный вес Германии в мировом экспорте услуг очень скромен сегодня - это примерно 12-13%. И по этому показателю она занимает не второе, а пятое место сегодня. Германия является нетто-импортёром услуг, т.е. она больше услуг импортирует, чем экспортирует. Таким образом, немного утрируя ситуацию, мы можем сказать, что да, Германия производит высококачественные товары, но это товары сегодняшнего дня. Они очень нужны, но Германия хочет большего, она хочет остаться вот в этой группе абсолютных мировых лидеров, которые сегодня переориентируются как раз на хай-тек высокого этажа. И здесь Германия явно недорабатывает.
Но почему так происходит? Почему страна, которая на протяжении двух последних веков славилась своими учёными-естествоиспытателями и инженерами, сегодня стала отставать в деле научно-технического прогресса?
-Здесь, как ни странно, первое, что лежало на поверхности в этом ответе на вопрос, почему это нехватка специалистов, причём ситуация абсолютно парадоксальная. В Германии, как мы знаем, сегодня больше 4,3 млн. безработных. При этом повсюду печатаются объявления с предложениями о работе. Но не хватает не рабочих и даже не высококвалифицированных рабочих, а не хватает прежде всего программистов, математиков, высококвалифицированных физиков, биологов, менеджеров высокой квалификации – т.е. не хватает специалистов высокой и высочайшей квалификации. При этом ситуация сегодня такова, что разрыв между спросом и предложением на высококвалифицированных специалистов в Германии сегодня составляет примерно 700 000 человек, это при 4 млн. безработицы, т.е. сегодня могли бы предоставить работу 700 000 специалистов высокой и высочайшей квалификации – их просто нет в стране. Прогнозы, к сожалению, очень неблагоприятные, потому что по экспертным оценкам, совсем скоро, в 2010 году, только 16% рабочих мест в Германии будут связаны с низко квалифицированным трудом. А 40% мест будут связаны с необходимостью иметь как минимум, я подчёркиваю, как минимум высшее образование, причём высшее образование определенного качества.
Профессор Зарицкий, но ведь это означает, что система образования сегодняшней Германии не отвечает потребностям немецкой экономики?
- К сожалению, это действительно так. Вот результаты последнего опроса буквально полугодовой давности. 52% предпринимателей ответили, что качество подготовки специалистов ухудшилось. 5% только отметили, что качество подготовки улучшилось и 32,5% отметили, что осталось без изменений. Значит, 52% тех, кто реально даёт работу, считают, что качество подготовки специалистов ухудшилось. Это сигнал тревоги.
Ещё одним "сигналом тревоги" Вы считаете состояние немецкой науки, вернее, сферы НИОКР – научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок. В книге Вы подробно останавливаетесь на этой проблеме, причём во главу угла ставите вопросы финансирования данной сферы. Вы утверждаете, что Германия тратит на научно-исследовательские разработки слишком мало денег. На чём основан этот тезис?
- Расходы на НИОКР в Германии растут сегодня намного медленнее, чем во многих других странах-конкурентах. Возьмём последний период: 2000-2003 год. В Швеции расходы на НИОКР выросли на 30%, в США- на 25%, в Японии – на 15%, в Германии – только на 6%. По другому индикатору – по интенсивности научных исследований, а они подсчитываются как расходы на НИОКР на душу населения, Германия сегодня отстаёт уже не только от США и Японии, но и от Финляндии, Швеции и Южной Кореи.
Речь идёт о государственных расходах?
- Не только. Здесь мы наблюдаем общую тенденцию во всём мире. Это только в России сегодня НИОКР больше чем на 90% финансируется из государственного бюджета. Во всём мире происходит резкое сокращение доли государственных расходов в финансировании НИОКР. В Германии эта тенденция тоже пробивает себе дорогу и сегодня государство финансирует только 30% НИОКР.
То есть основную роль в финансировании высоких технологий берут на себя частные инвесторы. Фондовому рынку как важнейшему источнику денег для инновационного развития Вы посвящаете в своей книге отдельную главу. Почему сегодня так нужна биржа? И почему Вы весьма критически отзываетесь о немецком рынке акций, который, по Вашим словам, в настоящее время способен выполнять лишь "вспомогательную функцию в финансировании предприятий"?
- Существует достаточно ограниченный круг, даже теоретически, источников финансирования развития экономического вообще и инновационного в частности. И сегодня все говорят об инновационном развитии. Но, поверьте мне, я обращаюсь к российским радиослушателям, не меньше об инновационном развитии говорят сегодня и в Германии. Но все забывают о том, а где взять деньги на это инновационное развитие? Теоретически существуют три источника. Первый источник, на который прежде всего смотрят –это государство. Но это не дело государства заниматься рискованным бизнесом, поскольку любой инновационный бизнес по определению является рискованным. Здесь роль государства в лучшем случае фланкирующая. Оно может где-то помочь, что-то поддержать, но это не тот ледокол, который будет прорубать толщу льда.
То есть, иными словами, это не задача государства – рисковать деньгами налогоплательщиков.
- Абсолютно. Государство, я повторяю, может только фланкировать какие-то вещи, которые уже образовались. Второй источник – это банковский кредит. Опять же дело не в том, что банки хорошие или плохие, а дело в том, что Вы отдаёте свои деньги в банк для того, чтобы получить более низкий процент, чем, скажем, играя где-то на бирже. Но, по крайней мере, Вы гарантированы должны быть, что Ваши деньги вернутся. Таким образом, банковский кредит является по своей природе очень консервативным инструментом финансирования. И банковский кредит тоже непригоден для массированного финансирования инновационного развития. И вот здесь остаётся ещё один источник. Если мы говорим о венчурном, или рискованном бизнесе, то мы должны признать, что венчурному бизнесу нужен венчурный капитал. А сегодня в мире - горячих свободных денег, готовых рисковать – огромное количество. Но эти деньги концентрируются в определённых финансовых институтах: инвестиционных и венчурных фондах. Частично - в пенсионных фондах, которые также диверсифицируют свои вложения. И в конечном счёте они вкладывают в какие-то рисковые предприятия в надежде получить сверхвысокую прибыль. Затем они выводят эти предприятия на биржу и продают. И вот здесь их прибыль. Значит, должен быть ещё один институт-биржа. Но в Германии, также как и сегодня в России, вот эти финансовые институты - инвестиционные и венчурные фонды, биржа - развиты значительно меньше, чем в англосаксонских странах. Она значительно слабее. Таким образом, этот источник инновационного развития играет какую-то вторичную, а точнее третичную роль. И здесь есть большая проблема: без такого рода финансовых инструментов говорить об инновационном развитии -это бессмыслица.
Разговор с профессором Борисом Зарицким о его книге, посвящённой проблемам немецкой экономики, мы завершим в следующем выпуске радиожурнала "Рынок и человек". Мы остановимся на весьма неоднозначных экономических итогах объединения Германии, а затем зададимся вопросом, что из немецкого опыта может пригодиться России, а чего ей заимствовать не следует ни в коем случае.