1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

Абхазия сегодня

Редактор: Виктор Агаев «НЕМЕЦКАЯ ВОЛНА»

21.11.2002

https://p.dw.com/p/2qXF

Совет Безопасности ООН продолжает пытаться урегулировать конфликт между Грузией и Абхазией мирным путем на основе предложений, подготовленных Дитером Боденом, спецпредставителем генсека ООН. Речь идёт о принципах разграничения полномочий между Тбилиси и Сухуми. Советник президента Грузии, в интервью "Интерфаксу" заявил, что его сторона этот документ поддерживает, а абхазская - отвергает. Более того, если документ Бодена будет блокирован, то Грузия должна будет потребовать применить норму Устава ООН, согласно которой одну из сторон принуждают к миру силой, заявил Алексидзе. Абхазия в середине месяца активизировала свои контакты с Москвой, надеясь на поддержку России. Подобные споры на уровне политиков и дипломатов идут уже почти 10 лет. А как все эти проблемы проявляются в самой Абхазии? Как в этой ситуации живут люди? На эти вопросы в этой и следующей передачах попытается ответить мой коллега Андрей Бреннер, который вернулся из Абхазии. Вот его репортаж, в подготовке которого участвовала тбилисская журналистка Додо Шонава.

Когда Бог раздавал землю народам, грузины опоздали. Они кутили под виноградной лозой. Когда да же грузины, наконец, пришли к Богу, то ему пришлось отдать им ту часть земли, которую он оставил для себя.

Пожалуй, нет такого человека в Грузии, который бы не знал этой притчи. Но её рассказывают и в Абхазии. И конечно, это абхазы опоздали к Богу, так как принимали у себя гостей. Как бы там ни было, но если есть на земле рай, то - с этим согласны и абхазы, и грузины - он может быть только в Абхазии.

Апсны - страна души - так переводится с абхазского название Абхазия. После того в девятнадцатом веке здесь были высушены болота, она по праву называется черноморской Ривьерой, мандариновым берегом, окруженным морем и горами. Однако сегодня этот рай разрушен, десятки тысяч были изгнаны из него.

Шонава:

«Несколько десятков человек, толпящиеся в здании аэропорта грузинской столицы, провожают улетающих в Прагу. Я же провожаю пассажира на рейс, который не объявляется и не значится в расписании. В секции "Полёты на внутренних линиях" идёт регистрация билетов и оформление багажа пассажиров на рейс "Тбилиси-Сенаки-Сухуми"».

Бреннер:

«Я лечу на самолёте, зафрахтованном миссией Организации Объединённых Наций по наблюдению в Грузии. Мой полёт стал возможным после того, как абхазская сторона дала добро на мое пребывание на территории самопровозглашённого и непризнанного мировым сообществом государства. Моя грузинская коллега Додо Шонава этого разрешения не получила. Таким образом, заплатив ООН 140 долларов за билет, я отправляюсь в Абхазию один.

Кроме меня в салоне самолёта Ан-26 разместились два грузинских инженера - сотрудники миссии ООН. Они направляются в Сенаки, где находится база международной организации и где нужно отремонтировать японский внедорожник под номером "UN-1", принадлежащий ООН. Машина находится тут же, в двух рядах позади меня, в транспортном отсеке самолёта. Разговаривать с попутчиками из-за шума практически невозможно.

В моей записной книжке адрес, по которому меня в Агудзере - пригороде абхазской столицы Сухуми - не ждут и не знают. Этот адрес мне дал Ираклий - сотрудник одного из тбилисских центров по обслуживанию компьютеров. Ираклию 25 лет, худощавый, среднего роста, прямые, коротко стриженые чёрные волосы. Он выглядит несколько старше своих лет. Ираклий - беженец из Абхазии. В моей записной книжке адрес, по которому он жил в Агудзере десять лет назад. Однако и по прошествии этого времени он до мельчайших подробностей помнит тот день, когда началась война:

«У нас было в Сухуми кафе. Я каждое утро ездил открывать это кафе. Однажды утром, когда я туда приехал, я услышал стрельбу. Сначала я подумал, что это были учения, потому что рядом, недалеко от моря, еще во времена коммунистов, стояли российские ракетные войска. Потом появились вертолеты, стрелявшие по горам, находившимся недалеко от моря. Потом приехал мой друг, мы вместе с ним закрыли кафе (а это было утро – восемь часов), и мы пошли купаться. Погода была хорошая, и я заплыл далеко за буйки. И вот, какая странная картина предстала передо мной. В то время в Югославии был какой-то военный конфликт, и я видел репортажи о нем по телевидению. Тут я почувствовал, что это походит на то, что я видел по телевизору. Летают вертолеты, взрывы. А когда мы поплыли обратно, я увидел машину моего отца. Вылез на берег, смотрю на отца, а он мне говорит: «Садись в машину, кафе закрываем, началась война»

.

В 1994-м году, через год после того, как абхазы взяли под контроль всю территорию Абхазии, в Москве под эгидой ООН было подписано Соглашение о прекращении огня и разъединении сил. В зоне конфликта, в районе реки Ингури, разделяющей Грузию и Абхазию, были размещены миротворческие силы СНГ. Их функцию взяли на себя российские военные. А Совет Безопасности ООН учредил миссию по наблюдению в Грузии. С тех пор в зоне конфликта находятся военные наблюдатели ООН, следящие за соблюдением режима прекращения огня.

С одним из этих наблюдателей, капитаном бундесвера я встретился на аэродроме в Сенаки, на западе Грузии. Здесь мне нужно было пересесть из ооновского самолёта в вертолёт, летевший дальше, в Сухуми. Немецкий капитан, восьмимесячный срок службы которого в Грузии как раз подошёл к концу, через турецкий Трабзон возвращался на родину. Он заверил меня в том, что спустя некоторое время уже имеешь представление о том, что здесь происходит. Передвижения войск, как таковых, здесь нет. Речь больше идёт о том, чтобы следить за действиями криминальных группировок, промышляющих контрабандой, в том числе и контрабандой оружия.

Помешать нелегальной торговле наблюдатели ООН могут разве, что своим присутствием. Глава миссии Организации Объединённых Наций в Грузии Хайди Тельявини признает:

«Мы всего лишь наблюдаем и сообщаем о наших наблюдениях в штаб-квартиру ООН в Нью-Йорк. У нас нет возможностей для реализации соглашений. Мы не являемся миссией, задача которой - установление мира, как это происходит, к примеру, в Боснии и Герцеговине. Мы - миссия, задача которой - убедить конфликтующие стороны в необходимости разрешения конфликта и помочь им установить необходимые для этого контакты».

Пока же, как говорит один из военных наблюдателей ООН в Грузии:

«Каждый день, например, в районе Зугдиди, на патрулирование отправляются две группы, каждая из которых состоит из четырёх военных наблюдателей и одного переводчика. В путь они отправляются на двух машинах: на внедорожнике и бронированном автомобиле. Цель поездки может быть разная. Иногда - просто продемонстрировать наше присутствие в регионе. Иногда - встретится с главой местной администрации, полицейскими или милиционерами».

Что касается похищения людей, то немецкий офицер вспомнил лишь о двух случаях, связанных с нападениями однажды на французского, другой раз - на американского туристов. Незадачливые путешественники вынуждены были тогда расстаться с дорогими велосипедами и наличностью. Между тем, когда тремя днями позже я на машине возвращался из Сухуми в Тбилиси, представители абхазской администрации в Гали - городка расположенного в зоне конфликта - были категорически против нашей совместной поездки по району. Без сопровождения военных из российских миротворческих сил представители местной власти не решаются отправиться даже в ближайшую деревню, расположенную в так называемой нижней части районе, в десяти километрах от административного центра. Дороги здесь, по словам представителей абхазских властей, контролируются криминальными группировками. Их активность возрастает в сезон сбора земляного ореха - главного "экспортного продукта" региона. Впрочем, сотрудники правоохранительных органов Гальского района говорят не о криминальных, а о террористических группировках, которые попадают в Абхазию с территории Грузии. Так, по данным майора абхазской службы госбезопасности Сергея Нармания, в результате недавнего боевого столкновения оперативников с преступной группировкой трое из десяти нападавших были убиты. У них были обнаружены взрывчатка и детонаторы. Это, по словам майора, свидетельствует о "диверсионных намерениях" так называемых "лесных братьев", действующих как в Гальском районе, так и за его пределами:

«Там есть в основном лица, которые принимали участия в боевых действиях в Абхазии в период войны 1992-93 года. Всего, около 200 человек. Они действуют мелкими группами от пяти до десяти человек. Проникают не только в Гальский район, но и далее в глубинные районы Абхазии».

Через горный перевал в Сванетии, расположенный к северо-востоку от Гали, чуть меньше десяти лет назад Ираклий и его родители покинули Абхазию:

«Поехали на машине и возле перевала оставили машину и пошли пешком через перевал. Вместе с нами были друзья – еще одна семья. В машине ехало 8 человек. В москвиче. Пошли пешком. Около 60 километров мы прошли с 9 часов утра, и в 9 часов вечера мы уже были на другой стороне перевала».

После того, как чуть больше года назад над Кодорским ущельем, расположенным по соседству с Гальским районом, был сбит вертолёт ООН, пилоты международной организации летят в Сухуми не вдоль гор, а над морем. Вот и мы делаем небольшой крюк. И через 50 минут после вылета из Сенаки вертолёт ООН, управляемый украинским экипажем, доставляет меня в Сухуми. Я был единственным пассажиром этого рейса. Поэтому у представителя абхазских сил безопасности, встречавшего меня на аэродроме, ушло немного времени на оформление формальностей, необходимых для въезда иностранного журналиста на территорию непризнанной Абхазской республики.

От сухумского аэропорта рукой подать до Агудзеры - небольшого посёлка городского типа. В грузино-абхазскую войну он почти не пострадал. Сегодня здесь во дворах девятиэтажных домов, расположенных на улице Чавчавадзе, мирно пасутся коровы и свиньи. В одном из этих домов, на шестом этаже, жила семья Ираклия. Лифт в доме не работает ещё со времён войны, поэтому подняться наверх можно только по лестнице.

Двери открыл молодой человек по имени Лоренцо. (Как выяснилось позже, это далеко не единственное экзотическое имя, которое можно встретить в Абхазии.) Но связной беседы у нас не вышло. Лоренцо страдает серьёзным психическим расстройством, потому узнать мне удалось немногое. Лоренцо 21 год, его мать абхазка, зарабатывает на жизнь, торгуя на рынке в Псоу - это город вблизи границы с Россией. Отец - грузин. В Агудзеру семья Лоренцо приехала, по всей видимости, два года назад, узнав, что неподалёку отсюда живет целительница, которая может помочь парню.

Преодолев угрызения совести, ведь, в конечном счёте, я воспользовался болезнью Лоренцо, я всё-таки сделал несколько снимков квартиры. Фотографии позднее я передал Ираклию. Как выяснилось, пианино всё ещё стоит на том же месте в гостиной. В пианино Ираклий прятал патроны и автомат. Сам он, по его словам, в боевых действиях почти не участвовал. Но вооружённые столкновения - это не самое страшное, что ему довелось испытать:

«Самое трудное, когда твои соседи, друзья, близкие люди садятся на БТР. А возвращается половина. Возвращаются уставшие, все в крови. А ты стоишь и молчишь, слезы набегают на глаза».

Авторы: Андрей Бреннер и Додо Шонава