Die Zeit: Оговорка понтифика не оправдывает призывов к насилию

Позволительно ли Папе Римскому говорить об исламском насилии и при этом называть вещи своими именами, хотя бы в форме цитаты из средневекового текста? Даже сам этот вопрос кажется странным. Конечно же, позволительно, более того: он обязан это делать. Ибо никто не знает взаимосвязи между религией и насилием лучше, чем представитель католической церкви.

Впрочем, злосчастная цитата, в которой ислам называется "религией меча", принесшей миру "только плохое и негуманное", взята из текста, датированного 1391 годом. И в интересах истины Папе следовало бы упомянуть, что именно священные воины христианства превратили крест в меч. Не мешало бы также, чтобы понтифик проронил хотя бы одно слово о католической трактовке библейской заповеди "Не убий", о средневековом преследовании евреев, кровавых расправах над неверующими и сожжении ведьм, о литургии пыток и физических увечий, которую неизменно служили с библией в руках.

Даже с фашистами режима Франко в Испании католическая церковь нашла общий язык, зато с теологией освобождения она боролась, как с самим дьяволом. Указание на подобные смертные грехи собственной церкви и готовность проявить раскаяние послужили бы верным сигналом в адрес религиозных лидеров ислама.

Однако ошибка, допущенная Папой, совсем не оправдывает ни столь бурного возмущения исламского мира, ни словесного или физического террора, ни всей прочей палитры разнузданного безумия, включая запугивания, шантаж и угрозы расправы. Что же это за мир, в котором на одну-единственную вербальную неточность отвечают демонстративным сожжением чучел, изображающих Папу Римского, в котором критики ислама вынуждены опасаться за свои здоровье и жизнь, а попытка принести извинения лишь провоцирует новые тирады проклятий и ругательств? Ничто не подтверждает оправданности страха перед религиозным насилием так, как действия подстрекателей, которые призывают к убийствам во имя веры.

В то же время дипломатическая катастрофа окажется неминуемой, если о Бенедикте XVI сложится мнение как о Папе, подливающем масло в огонь религиозной мировой гражданской войны, если понтифик, призванный наводить мосты между религиями, сжигает эти мосты и тем самым ставит под угрозу успех своей теологической миссии.

Суть этой миссии крайне проста, радикальна и отчаянно политична. В принципе, ее можно описать одним-единственным предложением: "Так дело дальше не пойдет, мир должен измениться, излечившись от двух главных болезней". Под первой "болезнью" следует понимать эксплуатацию и разграбление, неуважительное отношение к еще не родившейся жизни, то есть заносчивость генной инженерии, а также политику США, а точнее - корыстное использование Вашингтоном собственной силы. Второй "патологией современности" является религиозное насилие, террор "священных воинов". До тех пор, пока нам не удастся одержать верх над этими болезнями, мир останется тем, чем он является сегодня – полем жестокой битвы.