30.10.2001 Победитель в большой игре Британии и России: Андрей Снесарев о безуспешных попытках завоевать Афганистан в 19 веке
Мы продолжаем рассказ об истории попыток завоевания Афганистана в позапрошлом, 19 столетии. Попытки эти развивались как бы в двух планах. На одном действовала инерция медленного расширения великой континентальной империи, как бы наползавшей на граничившие с нею новые и новые страны. На другом же – действовала сила неодолимой идеи достижения недостижимого – как, например, планы овладения Константинополем. Столетие проходило за столетием, а захваченная еще в 15 веке столица Византии так и оставалась в руках "неверных".
Счастливый случай – преждевременная смерть Павла Первого – привел к тому, что были свернуты, не успев начаться, планы России и Франции подорвать могущество британцев в Индии.
Вот как пишет об этом историк Андрей Снесарев (правописание оригинала).
При Александре 1 мы должны были участвовать с французской республикой в походе на Индию, при пассивном содействии австрийского императора, согласившегося пропустить французские войска. В Индию должна была отправляться армия в 70 тыс. человек. Из этого числа на долю России приходилось 35 тыс. человек, из коих 25 тыс. регулярных войск и 10 тыс. казаков.
Астрабад намечался главной квартирой союзной армии и центром сообщений между Францией и Россией. От Астрабада соединенная армия должна была итти через Герат, Фарах и Кандагар к реке Инду, при чем предполагалось от Астрабада до реки Инда пройти в 45 дней, а из Франции до реки Инда - в 120 или 150 дней, т.е., выступив из Франции в мае, быть на Инде к октябрю. Для обеспечения успеха из Астрабада должны были быть посланы особые комиссары ко всем ханам и владыкам с целью расположить народы в пользу союзников.
Поход 1801 года оборвался, главным образом, вследствие нежелания Александра 1. Наполеон, став императором, продолжал думать об этом походе, завязал сношения с Персией и в 1808 г. прислал Коленкура в Петербург с поручением окончательно добиться от императора Александра I согласия участвовать войсками в походе на Индию.
Как известно, Коленкуру не удалось добиться положительных результатов, из его миссии ничего не вышло. Напротив того, через несколько лет мы были в союзе с Англией и вели отечественную войну на ее деньги.
Первый поход для нас интересен разве, как образчик стратегического донкихотства. Очевидно, географические сведения о Средней Азии были в царство Павла ниже элементарных, на что красноречиво указывает маршрут „Бухария-Хива-река Инд“ или назначенный для усмирения англичан в Индии отряд в 20 с небольшим тысяч при 24 орудиях.
Много странностей и во втором проекте, хотя и созданном мыслью Наполеона; незнание, очевидно, сильнее гения. Вы помните, что от Герата до Инда 1200 верст и почти 60 переходов, между тем как в проекте Наполеона пусть от Астрабада чрез Герат до Индии намечалось пройти всего в 45 дней. Сама мизерность отряда говорит о достаточном легкомыслии составителей проекта. Конечно, сведения о Средней Азии 200 лет тому назад были слишком туманны, и этот туман, пожалуй, и является оправданием их легкого тона.
В истории многочисленных походов и еще более частых проектов похода приведенные два по своей военной ценности, может быть, и не заслуживали бы упоминания, но политическое их значение было крупно, и в нашем политическом очерке они должны занять не последнее место. Хотя к началу ХIХ века Россия, а особенно Франция, были далеко от Индии, но и англичане в Индии еще не были господами положения. Тогда Пенджаб и Кашмир еще им не принадлежали. Они пока замыкались в Бенгалии, владели районом Калькутты и небольшим - Бомбея, т.е. жались больше к морям, самая долина Инда еще была от них далеко. Но во всяком случае присутствие англичан в Индии уже сознавалось широко и передовым умам было ясно, что они недалеки от полного захвата Индии, чем и нужно объяснить создание указанных проектов. Сами же эти проекты со своей стороны создают тревогу для англичан, указывают опасный подход к Индии и впервые обращают их взоры к Афганистану.
Когда Наполеон посылает в Персию генерала Гардана в 1807 году, англичане в противовес этому посылают в Афганистан в 1808 году свое первое посольство под главенством Эльфинстона. Основная цель посольства сводилась к тому, чтобы помешать Персии принять активное участие в русско-французском нашествии на Индию. В этом духе и был заключен договор с Шах-Шуджей, тогдашним владетелем Афганистана. Вообще, первая четверть прошлого столетия была тою порою, когда англичане находились под психозом проектов Наполеона, и все их взоры были обращены на Персию, как первый плацдарм, подводивший наступательные колонны к Индии. Отсюда понятно то крупное значение, которое приписывалось в это время Хоросану, восточной провинции Персии, а особенно Герату, главному городу Хоросана. Тогда-то у всех на устах в Средней Азии была известная фраза Надир-Шаха, последнего из завоевателей Индии: "Хоросан, это - сабля Персии; кто владеет Гератом, тот держит ее в руках и может стать владыкой мира"...
Шел 1808 год. Британцам несказанно повезло: Россия в то время вела отечественную войну и, естественно, о Средней Азии, как и о далеком Афганистане, не думала. Что же в это время там делалось? Вот что пишет А. Е. Снесарев.
- „1808 год во всяком случае должен быть отмечен, как год начала установления английской связи с Афганистаном. В то время мы вели отечественную войну и, естественно, о Средней Азии, в частности, об Афганистане, не думали. Что же в это время там делалось? В Афганистане в это время шли большие неурядицы. Афганистан раздробился на части с Кабулом, Кандагаром и Гератом во главе. Лишь в 1823 году Дост-Магомету, родоначальнику нынешней династии Баракзаев, удалось объединить большую часть земель Кабульско-Газнийских. Дост-Магомет, как сильный монарх, желал подчинить себе весь Афганистан, но встретил препятствие со стороны английского правительства, и потому стал заигрывать с Россией“.
Итак, в 1823 году происходит объединение Афганистана. То обстоятельство, что со стороны Афганистана было "заигрывание" с Россией, потревожило Англию и создалась необходимость относительно Афганистана иметь какой-либо определенный политический курс; и тот период, который я наметил, как период от начала египетской кампании до шестидесятых годов прошлого столетия, проникнут стремлением Англии захватить Афганистан в сферу своего политического влияния.
Таковой захват сводился пока к двум главным целям: иметь своего представителя при эмире и лишить Афганистан права сноситься с иностранными государствами. Эта идея захвата Афганистана под свой политический контроль доминирует во весь этот период. Что касается России, то я должен повторить, что за этот период относительно Афганистана у нас никакой политической идеи не создалось, как не было ее их в последующие периоды.
На первых порах Англия резко сорвалась. Сначала она пробовала бороться с Дост-Магометом путем дипломатии и денежных соблазнов. Но Дост-Магомет был человек сильный и упорный; соблазны Англии не привели ни к чему. Тогда англичане решили силой покончить с Афганистаном, возвести на престол нового эмира взамен непокорного Дост-Магомета, раздробить Афганистан и подчинить его своему контролю.
Первая англо-афганская война 1838-1842
Осенью 1838 г. была сформирована армия для вторжения в Афганистан, которому была объявлена война. Армия состояла из бенгальской колонны в 9500 человек при 38000 прислуги и носильщиков и 30000 верблюдов, которая должна была собраться в Фирозпуре и, соединившись с 6000 местных афганцев, сторонников Шах-Шуджи, враждебных Дост-Магомету, двинуться на Шикарпур, где к ней присоединялась бомбейская колонна в 5600 человек. Целью обеих колонн был Кандагар. Третья колонна должна была итти на Кабул. 6 марта 1839 года бенгальская и бомбейская колонны прибыли в Боланский проход. Здесь сопротивления они не встретили, и, пройдя проход, провозгласили эмиром Шах-Шуджу. Затем англичане отправили отряд в 5000 человек в Газни и взяли его штурмом.
Тогда Дост-Магомет бросил Кабул и ушел на север в Афганский Туркестан (примерно туда, где сейчас находится так называемый Северный альянс). 7 августа 1839 года англичане вошли в Кабул. В это время нашей задачей было укрепить и расширить пределы Персии, которая была под нашим влиянием, и с этой целью мы помогли ей в гератском вопросе, окончившемся ничем из-за интриг англичан. Кроме того в Афганистане мы всячески старались упрочить положение Дост-Магомеда, но делали это чисто платонически. В ноябре 1839 года мы решили покончить с хивинским вопросом и послали экспедицию Перовского.
- «...Афганское население, зная о нашем движении, само встрепенулось и приняло сторону Дост-Магомеда. Началось движение против англичан. Дост-Магомед набрал значительное войско, переправился через Гиндукуш и нанес сильное поражение англичанам у перевала Первандара. Такой сильный успех напугал англичан: они не знали, что делать, но им помог сам Дост-Магомед, добровольно явившийся в их лагерь. Что побудило этого крупного человека на сказанный шаг - далекий ли расчет, надежда ли на британское милосердие или что другое, что осталось темным. Англичане арестовали его и отправили в Индию, ссылку».
Афганцы взволновались, началось сильное брожение, разразившееся через год в годовщину битвы у Первандара 2 ноября 1841 года страшным восстанием. Много англичан из миссии было убито. Начальник английского отряда, стоявшего у Кабула, впал в нерешительность и дал возможность Афганцам окружить себя и разбить в сражении. Затем, начальник штаба был изменнически приглашен Афганцами для переговоров и убит, а отряд в количестве 4500 человек отступил на Джелалабад. По пути англичане были систематически истреблены на перевалах Афганцами. Хотя впоследствии англичане и отомстили, послав из Кандагара отряд в 15000 человек, который разбил Афганцев у Хурд-Кабула и ограбил город Кабул, но все же, в конце концов, англичане должны были совсем уйти из Афганистана.
В кампанию 1838-1842 гг. англичане потеряли более 30 тыс. человек и свыше 50 тысяч верблюдов. Издержали более 100 миллионов рублей. В конце концов, англичане принуждены были выпустить из плена Дост-Магомета, который снова принял бразды правления и счастливо процарствовал до 1863 года.
В трудах Соболева, Григорьева и некоторых англичан вы найдете обстоятельную оценку этой войны с точки зрения военной и политической. Едва ли в истории имеется другой пример столь нагло начавшейся и столь печально окончившейся кампании.
Но какой след оставила эта оригинальная война в народном сознании Афганистана? Для англичан – крайне невыгодный. Война приподняла лишь самоуверенность и гордость народа, иллюстрировала перед ним военную немощь Альбиона и его непопулярность в Средней Азии. В сборнике афганских песен, относящихся к тридцатым и сороковым годам прошлого столетия, вы найдете явный отпечаток этого печального для англичан проследа. В Азии без войны не обойдетесь - она неизбежное доказательство и подкрепление вашей силы, - но война должна быть решительная и победоносная. Первая англо-афганская война много повредила англичанам, понизила их престиж, и только наша небрежность и отсутствие в нужную минуту политического чутья дали возможность Англии поправиться и уже не войной, а другими средствами поддержать колебавшийся авторитет страны-владычицы.
Что делаем в это время Россия? Мы передаем Герат Персии, хотя не надолго, затем сами идем на Хиву. Оба этих акта не были ни планомерными, ни серьезными. Все же в это время нам уже стало ясно, что если не мы, то, по крайней мере, англичане придают Афганистану серьезное значение, и что в этой стране заложены пружины крупных политических достижений. Но и Англия к этому моменту выяснила, что, если Россия сейчас активно действовать и не может, то в ближайшем будущем она, во-первых, будет в силах предпринять более реальные шаги в этом направлении и, во-вторых, достаточно одного приближения России в поле зрения Афганистана, чтобы за этим последовали самые серьезные результаты.
Неудачи в Афганистане и наше наступательное движение в Средней Азии явились одной из причин к участию Англии в войне 1854-1855 гг., хотя для нее налицо были и более непосредственные причины. Нужно вспомнить, что в это время наше стремление к Средиземному морю было в большом размахе, идеология православного креста на Софии и освобождение братьев-славян от турецкого ига достигали полного расцвета. Все это было слишком опасно для главной коммуникационной линии, связывающей Индию с Англией, той самой линии, значение которой возрастало с каждым кубом вынутой земли строившегося тогда Суэцкого канала...
Так видел противостояние великих держав вокруг Афганистана в 19 веке русский историк Андрей Евгеньевич Снесарев.
Богатства Индии для тоглашних великих держав – Британии и России – не были, возможно, так реальны, как ближневосточная нефть для современных индустриальных стран, но они играли ту же роль. В сущности, то событие, которое мы называем Крымской войной, было лишь эпизодом самой настоящей мировой войны, с несколькими театрами военных действий – от Балтийского моря, где британские корабли бомбардировали столицу отошедшей к России Финляндии до Гиндукуша. В отличие от всех других театров военных действий, где противникам удавалось на десятилетия закреплять за собой успех, Афганистан стал в 19 столетии братской могилой завоевателей. Россия, лишь к семидесятым годам 19 века прочно утвердилась в Средней Азии, но, не успев за сто последующих лет освоить этот край, снова потянулась к Афганистану и к началу 21 века оказалась отброшенной на рубежи, с которых в середине 19 века начинались походы на Хиву, Чимкент или Ташкент.