27.01.2001 Поцелуйчики в строю (О социальной функции поцелуя)

- Я думаю, мы просто «обезьянничаем», копируя то, что видим по телевизору: как там всякие знаменитости обмениваются поцелуйчиками... Ну и мы туда же. Для меня эти поцелуи - символ девальвации чувств в наше время...

- Я делаю это с удовольствием. Это способ выражения приязни к человеку. Разумеется, я целую не всех, кого ни попади, а только тех, кого люблю, но их я целую с удовольствием...

- Да, у некоторых людей это носит скорее поверхностный характер...Конечно, каждый должен пользоваться той формой приветствия, которая ему больше по душе, но эти дежурные поцелуи - слева, справа, снова слева - кажутся какими-то вырождением, декадансом...

Наверное, мы никогда не узнаем, кто и когда первым придумал выражать свою приязнь посредством смыкания своих губ с чужими. Для кого-то поцелуй - это символ высокой любви (ведь не случайно первым в истории человечества был божественный поцелуй, вдохнувший душу в грудь праотца Адама). Для других «смыканье губ» - это символ плотской страсти и грехопадения. Для третьих - способ коммуникации. Ватиканские учёные мужи в своём только что опубликованном руководстве о правильном - то есть, одобряемом католической церковью - сексе различают три допустимых вида поцелуя. Поцелуй в щёку - дружеский.

Поцелуй между обручёнными молодыми людьми - в щёку или в губы, но так (это особо подчёркивается в руководстве), чтобы «поцелуй не способствовал пробуждению плотского желания» - Porca madonna, чему же он тогда должен способствовать?!

И, наконец, третий вид поцелуя - поцелуй между женатыми людьми. Жаль, конечно, что Ватикан проявил такую сдержанность в отношении скопленного католической церковью эротического опыта.

Ну да ладно. Сегодня речь пойдёт всё равно не о настоящем, любовном поцелуе, а о ...

Поцелуйчики между друзьями - так называемые «social kisses», «социальные поцелуи»: они давно и прочно заняли своё место в нашем арсенале социальных стратегий.
«Поцелуй социальный» бывает одиночный - в щёку, или серийный - два, три или даже четыре раза. При этом целовать надо, почти не касаясь губами щеки - чмокая куда-то в воздух между ухом и шеей. При этом характерный звук должен быть достаточно громким, однако не переходящим при этом в нарочитое чмоканье.

«Social kiss» - ровесник 20-го столетия, или, может быть, на пару лет старше. Он появился в эпоху фин-де-сьекля - в великосветских салонах, где, однако, наряду с представителями аристократии вращались художники и нувориши. В этой среде возник и свой собственный этикет: наряду с поцелуем дамской ручки и рукопожатием появился ни к чему не обязывающий поцелуй между друзьями - дамы и кавалеры старой закалки считали эту моду плебейской. Новая салонная мода давала обильную пищу и для первых немых фильмов: скажем, один из комических коротких фильмов знаменитого комика Макса Линднера, предшественника Чарли Чаплина, обыгрывает ритуальный обмен поцелуями:

Хозяйка дома стоит перед входом, и исправно чмокает вереницу проходящих мимо неё гостей. Её напарник - в исполнении Макса Линднера - подходит к целованию более избирательно, порою уклоняясь от целовального долга, а порою вкладывая в него куда больше ражу, чем полагается. Но вот поток гостей, похоже, начинает иссякать, хозяйка дома в изнеможении падает в кресла... Но тут первые гости тянутся к выходу, и вся процедура начинается по новой.

- Я только обнимаю людей, я не поддерживаю эту моду с поцелуйчиками... Я, честно говоря, считаю эту манеру довольно глупой, это чмоканье над ухом...
Это чмоканье - это вовсе не поцелуи, к настоящим поцелуям - я имею в виду не любовным, а дружеским - они никакого отношения не имеют.
Если мне кто-то действительно нравится - тогда я целую по-настоящему. Но только один раз. А не это: слева, справа, потом снова слева... А это мм-мм-мм - это глупость какая-то...

В первой половине двадцатого столетия «social kiss» делает карьеру: он становится принятым во всех великосветских кругах, более того - вскоре жеманное чмоканье становится не только непреложным светским ритуалом, но и своего рода опознавательным знаком этого самого света - люди попроще предпочитали старые нормы приличия.

Особенно способствует культивированию «социально-светского поцелуя» кино: в тридцатые годы примерно каждый второй из снимавшихся в Европе фильмов в той или иной мере рассказывал о жизни большого света, о раутах и приёмах, и конечно же там не обходилось без поцелуйчиков: «Здравствуйте, баронесса! Добрый день, моя дорогая!».
Кино, как известно, вообще научило человечество целоваться - именно кинопоцелуи открыли стеснительному человечеству волшебство этого акта.

И «социальные поцелуйчики» тоже пришли в массы именно из кино - ведь хотелось быть похожими на миллионерш не только в ношении меха шанхайских барсов и серебристых тушканов, но и в манерах.

Манера наклоняться при поцелуе друг к другу, избегая любого телесного контакта - многим эта особенность светского поцелуя изрядно действует на нервы. Как будто, целуя друг друга, люди одновременно показывают, что на самом деле ни о какой близости и речи быть не может.

- У меня есть подруга, которая при встрече обнимает меня где-то в районе груди, мы целуемся с ней - слева и справа, а при этом она выпячивает зад таким образом, чтобы её тело ни в коем случае не соприкасалось с моим. Мне это всегда казалось странным - если я кого-то целую, то я делаю это по-настоящему, я обнимаю его, прижимаю к груди.
Я однажды спросила эту подругу, почему она так делает. Она ответила, что это связано с тем, что я женщина. Если бы на моём месте был бы мужчина, она поступала бы по-другому. Что же - это тоже объяснение.
У меня есть друг, с которым мы приветствуем друг друга продолжительным объятием и сочным поцелуем. В этом есть чуть-чуть эротики. Но только самая малость...

Однако поистине тотальным явлением «social kiss» становится лишь после войны, в 50-е и 60-е годы. В известной мере этому способствовали более тесные контакты с соседними странами - прежде всего, с Францией и Италией, где поцелуи прочно укоренились в качестве национальной традиции.

- В моём детстве поцелуи не были приняты. Хорошо, тёти целовали племянников и племянниц, а внуки - бабушек и дедушек. Но между взрослым людьми поцелуи приняты не были. Для меня «светское целование» началось в юности, когда я 19-летней девушкой поехала в Париж. Там эта форма приветствия была принята... Уж не помню, я ли привезла из Франции манеру обмениваться поцелуйчиками, или она уже была распространена к тому моменту в Германии - во всяком случае, во взрослую жизнь я вошла, вооружённая этой привычкой...

Для поколения, юность которого пришлась на 60-е годы, поцелуи стали и своего рода формой протеста против костной чопорности и немецкой манерности родительского поколения, с его «целую ручку» и «снимаю шляпу».

Обращение на «ты», поцелуи и объятья между друзьями - в коммунах и университетских столовых, в клубах и на улице: «social kiss» делает карьеру, приобретая сердечность и даже известную революционность. Прогрессивные терапевты начинают целовать своих пациентов, профессора - студентов и студенток, а продавцы биологически чистых товаров - своих экологически сознательных покупателей.

Поцелуй начал восприниматься как проявление лево-прогрессивных взглядов - во всевозможных левых политических партиях поцелуй между товарищами становится нормой приветствия. Почему?

- Всё это пришло из Восточной Европы, из Советского союза. Русские парни, которых мы видели в ГДР, всегда бросались друг другу на шею и целовались три раза. Это был знак: мы братья, мы придерживаемся одних и тех же взглядов. То же самое в принципе демонстрировали и коммунистические вожди, когда они целовались друг с другом. По крайней мере, мы это так воспринимали. И я думаю, что это стало ориентиром и для западных левых...

Впрочем, ни искренности русского поцелуя, ни лёгкости и непринуждённость, свойственной итальянским «баче» и французским «бизе», немецкий «Kuss» не приобретает.

Следует заметить, что в южноевропейских странах, также, как и в странах арабского мира, существует собственная «целовальная традиция», уходящая корнями в обычаи «большой семьи», «рода». Поцелуй был знаком принадлежности к этому роду, что-то вроде «мы с тобой одной крови, ты и я». Затем родовые границы слегка стёрлись, и поцелуи стали просто выражением лояльности и приязни - именно поэтому в Италии, Испании, Франции, также как и в Турции, в арабских и латиноамериканских странах, до сих пор распространён поцелуй между мужчинами, выглядящий в глазах североевропейцев несколько дико.

- Я никого не целую при встрече. Если только меня насильно заставляют. Иногда сопротивление оказывается просто бесполезным...

- Нет, эти объятия и поцелуйчики стали лично для меня олицетворением пустоты, ненаполненности нашего времени. Каждый обнимает и целует каждого... и всё, после этого каждый идёт своим путём, даже не задумываясь о чужих проблемах. По-моему поцелуй - это что-то особенное, исключительное, ему не место в повседневной суете...

- Всё это навязано нам средствами массовой информации, прежде всего телевидением. Так ведут себя те, кого принято называть «богатыми и красивыми»: они так приветствуют друг друга на вечеринках...
Поцелуйчик здесь, поцелуйчик там... Люди демонстрируют то, чего на самом деле нет: лёгкость, взаимную симпатию... А про себя, может быть, думают про того, кого целуют «Что за идиот!»...

Увы, но короткая революционная интерлюдия не изменила в корне комедийно-поверхностной сути «social kiss». Путь, начатый в великосветских салонах и на киноэкране, кончается на вечеринках в кругу сослуживцев...
Что, и что в этом такого?
«Поцелуй - не грех», - как гласит баварская народная пословица.
На этом я прощаюсь с вами.
Всего вам доброго и до встречи!