23.09.2001 Взрывы в США реанимировали движение пацифистов / Эльке Натерс – звезда немецкой поп-литературы
Осмысление того, что произошло, займёт ещё долгое время. Слова политиков о том, что «мир никогда не будет таким, каким он был до 11 сентября», так часто повторявшиеся в эти дни, шокируют своей наивностью. Дело в том, что мир как раз был таким всегда, и, видимо, таким и останется, если человечество не очнётся от гипноза масс-медиа, и не взглянет по-новому на мир и на себя.
Демонстрации солидарности и антивоенные акции протеста собирают тысячи участников, в том числе и тех, кто до сих пор мало интересовался политикой. В Берлине школьники по собственной инициативе или в сопровождении учителей возлагают цветы у американского посольства:
- - Это от нашей школы, мы хотим показать, что мы солидарны с жертвами терактов, солидарны с американцами. Наша школа скорбит по погибшим.
- Я скажу так, у многих жертв терактов остались семьи, дети, которые, скорее всего, никогда не увидят своих погибших, ведь до сих пор более пяти тысяч человек числятся пропавшими без вести.
Возможность скорой и тем более справедливой акции возмездия большинству молодых немцев представляется довольно утопичной, а угроза того, что война, объявленная США терроризму, превратится в затяжной мировой конфликт – вполне реальной. В пятницу в Магдебурге гимназисты дискутировали на эту тему с премьер-министром своей федеральной земли Саксония Ангальт Райнгардом Хёпнером, кстати, бывшим активистом пацифистского движения в рамках евангелической церкви.
«В ГДР нас учили, что учение Маркса всесильно, потому что оно верно. А сегодня федеральный канцлер Шрёдер убеждает нас в том, что действия США правильные, потому что американцы хорошие», - критикует школьница по имени Николь. «Существуют соответствующие договорённости в рамках блока НАТО», – пытается парировать премьер, на что Николь отвечает, – «Но, каково же окажется наше будущее? Решения принимают политики, лучшие годы которых уже позади».
Звучит звонок, времени явно недостаточно, чтобы ответить на все вопросы гимназистов и помочь им справиться со страхом перед войной, который явно преобладает над опасениями по поводу международного террора исламистов. Заявления американских политиков о «новой войне» и «крестовом походе» против терроризма усиливают неуверенность в завтрашнем дне. По всей Германии взрослые и дети все эти дни устраивают демонстрации мира и пикеты против эскалации насилия. Движение пацифистов, объединявшее в восьмидесятые годы сотни тысяч жителей страны, и практически полностью исчезнувшее с политической сцены к началу нового века, вновь оживает. Лозунги борцов за мир во всём мире, ещё недавно многим казавшиеся набившими оскомину пошлостями объединяют самых разных людей:
- - Итак, я полагаю, что, если нам хочется ещё немножко пожить на этом свете, то страх перед тем, что теперь нас ожидает – неизбежен.
- Страх, да, конечно, я боюсь и за семью и за себя, вдруг действительно война начнётся. Ведь, кто знает, как дальше поведут себя американцы?
Кёльнские пацифисты устроили первый пикет у Кафедрального собора вечером 11 сентября:
- - Мы не могли вот так оставаться сидеть перед телевизором, и спокойно следить за тем, что происходит. Не долго думая, мы достали пару старых простыней из шкафа, написали на них текст. Было уже темно, часов одиннадцать вечера, но мы отправились к Кёльнскому собору, потому что надеялись, что встретим там единомышленников, которые тоже так вот спонтанно прореагировали.
С этого момента Вера Прайвус и её единомышленники, объединившиеся в «Группу против войны и расизма», проводят свои акции ежедневно. Работу отдельных групп и гражданских инициатив координируют ветераны движения, такие как Манфред Штеннер – один из руководителей сети пацифистских групп, объединённых в проекте «Сотрудничество во имя мира».
- - На протяжении последних лет нас было очень мало, но, тем не менее, мы последовательно боролись, например, за права курдского меньшинства в Турции, и никого вокруг это не интересовало. Теперь произошла трагедия, разбудившая многих людей, вызвавшая у них действительно глубокие переживания. Думаю, что это можно расценивать как шанс для всех нас, занять активную жизненную позицию, больше интересоваться социальными и политическими проблемами и лично вмешиваться в происходящее.
На вопрос в чём заключается в нынешних условиях смысл нашего существования, которое мы продлеваем, вступая в борьбу за мир, вряд ли кто-либо сможет дать вразумительный ответ. Для борцов за мир этот смысл видимо заключается ещё и в том, чтобы не отдавать решение проблем, касающихся всего человечества, на откуп политикам и военным экспертам. Всё на самом деле очень серьёзно и отговорки, что от «нас ничего не зависит», и «мы ничего не можем изменить», - в этой ситуации слабое утешение.
Эльке Натерс – звезда немецкой поп-литературы В последние годы в Германии появилась целая плеяда интересных молодых авторов – Беньямин фон Штукрад-Барре, Кристиан Крахт, Эльке Натерс. Долгое время их стиль вызывал споры – что это литература, публицистика, журналистика? В конце концов, все сошлись на расплывчатом собирательном эпитете «поп-литераторы». Тон произведений поп-литераторов действительно похож, их интересует, прежде всего, повседневность и поп-культура: современная музыка, мода, телевидение, потребление то есть поверхность нашего бытия. Повод для радости критики находят в том, что в Германии вообще появилось новое поколение интересных авторов. Долгое время существовала проблема так называемой "литературы студентов-филологов". Эти авторы получали филологическое образование в университете. А, как известно, студенты-филологи - народ неторопливый, учатся лет по десять, а затем пишут кандидатскую. Годам к сорока-сорока пяти дебютируют со своей первой книгой.
Это теперь в прошлом. В «молодой немецкой литературе» на первый план выдвинулась именно тема поколения девяностых годов, но в отличие от своих предшественников, «поп-авторы» не касаются конфликта поколений, а пишут в основном о своих сверстниках - «поколении наследников», как называют сегодня в Германии тех, кому около тридцати, подразумевая, что в ближайшие десятилетия это поколение завладеет всеми теми материальными ценностями, которые заработали и накопили их родители в десятилетия «экономического чуда».
Правда, читающей публики среди «наследников» не более 30%, но именно эти 30% - читают много, количество наименований продаваемых книг постоянно увеличивается. Книги Эльке Натерс расходятся тиражами, как минимум в несколько десятков тысяч экземпляров, что для отечественного беллетриста, очень неплохо.
По поводу художественных достоинств её незамысловатых, урбанистических зарисовок, бытовых драм, описаний бессмысленной повседневности и радостно потребляющих гедонистов мнения высказываются подчас противоположные.
Критики упрекают Натерс в поверхностности и занудстве, поклонники возводят её в ранг самой компетентной и язвительной хронистки нашего бестолкового времени. Со столь неординарным автором, способным одновременно развлекать и напускать скуку встретился Ульрих Ноллер.
Адекватность термина «поп-литература» продолжает оставаться предметом споров, но если предположить, что немецкий литературный поп существует на самом деле, то Эльке Натерс – праматерь всех поп-литераторов.
Она была первой, в начале девяностых, и после недавнего появления четвертой по счёту книги продолжает считаться модной и крутой. Родом Натерс из Берлина, в последнее время проживает вместе с семьёй в Бангкоке. Переезд оставил её рабочее место без изменений:
- - Это - моя кровать. Вокруг неё лежит огромное количество книжек, записок, газет, журналов, одежды. И ещё – лэптоп, на котором я обычно пишу...
Эльке Натерс утверждает, что стала заниматься литературой по случайному стечению обстоятельств, переживая творческий кризис в качестве художницы. В этом момент она почему-то начала записывать свои идеи и мысли, и однажды из огромного собрания фрагментов и обрывков стали складываться истории. Эльке Натерс и сегодня признаётся, что предпочла бы карьеру профессионального фотографа или дизайнера модной одежды - писателем она называет себя с неохотой. Но констатирует, что и это занятие имеет свои преимущества:
- - Можно жить везде, в любой точке планеты, и работать можно тоже везде. Нет необходимости рано вставать, нет необходимости покидать дом, это – как вечные каникулы.
Вечные каникулы? У авторов, в муках рождающих по слову в день, от таких откровений, наверное, волосы дыбом встают. Но Эльке Натерс смотрит на своё ремесло трезво. Современный литератор видится ей незамутнённым интеллектуально-романтической пеленой и клубами табачного дыма. Наверное поэтому, в солидной государственной библиотеке её книги отсутствуют. К написанию текстов Эльке относится довольно беспечно: пишет мимоходом, в часы между сном и бодрствованием, прежде чем приступить к по-настоящему важным занятиям: походам по магазинам или долгим телефонным беседам с подружкой. Хотя, не исключено, что уже на следующее утро актуальные повседневные переживания будут облачены в литературную форму.
- - Я могу писать только про те вещи, которые знаю, которые меня трогают, над которыми я задумываюсь, которые в какой-то мере меня озадачивают. Мне не интересно придумывать и разукрашивать вымыслами какие-то истории.
Дневниковая проза? Повседневные зарисовки? Собственные переживания и ощущения Натерс сдабривает минимальной долей вымысла, зато явно злоупотребляет педантичным описанием деталей. То её героиня целый день рыщет по бутикам и рынкам Бангкока в поисках шлёпанцев камуфляжной расцветки, так как в моде стиль «милитэри», то бездумно тратит социальное пособие на посещение баснословно дорогой школы дизайна, то начинает философствовать (на уровне кухонных диспутов), то углубляется в бесполезные умозрительные построения. Читателя не оставляет вопрос: в чём привлекательность этих текстов? Что делает их читабельными и забавными - лаконичная самоирония автора, или, наоборот, серьезность, с которой Натерс занимается жалостливым самосозерцанием?
- - Содержание моих романов несёт социальную функцию, точнее разочарование в социальности. Это собственно и есть моя постоянная тема. Невозможность получить от жизни и от окружающих того, чего бы хотелось, а также невозможность общения, коммуникации, которые постоянно терпят фиаско.
Позерство или чистосердечное признание? Непонятно. Кое-что в манере автора указывает на преемственность дадаизму, то есть Натерс, похоже, действительно, последовательно надувает и своих читателей и себя саму. Другие аспекты позволяют предположить, что она воспринимает себя как вполне серьёзного автора, занимающего социально-критическую позицию. «Глэм» - последняя книга Эльке Натерс формально напоминает дневник: записки о себе самой, частные фотографии. Тексты очень не ироничные и к поп-культуре собственно отношения не имеют. Автор, похоже, действительно испытывает необходимость быть понятой и принятой. Однако ярлык «поп-литераторши» Эльке Натерс не смущает. Писательница откровенно признаётся, что для кассового успеха её произведений так даже лучше:
- - Хорошо то, что продаётся. Поп – это коммерческий успех.