22.07.2001 Русские и американцы играют рок

Рок-группа Дженси Уорника - коллектив интернациональный. Гитарист Уорник - американец, А братья Торботрус, барабанщик Стас и бас-гитарист Макс - русские. Встретились в Кёльне, городе славном своим интернационализмом и космополитизмом. И Дженси и братья Торботрус приехали в Германию лет шесть назад. Стас и Макс на постоянное место жительства, а Дженси привела с Дикого Запада в город на Рейне любовь к немецкой девушке.

Когда Америку штормило от «Нирваны», Уорник предпочитал ранний ЭЙ-СИ-ДИ-СИ, роккабилли, кантри, мелодии ковбоев диких прерий и блюз, а также «вечно живого» Элвиса и патлатых «Битлз». Братья Торботрус ещё в Питере играли в команде хипповскую музыку, затем увлеклись рэгги, потом перешли на эсид-джаз, а теперь увлекаются электронными проектами. Совместное творчество Джэнси и братьев Торботрус можно, наверное, назвать постпанком. Вспоминает Дженси Уорник:

- По-моему, это была бабушка нашего прежнего басиста Риффы. ґерез неё я познакомился с живущими в Германии русскими. Так вот он меня познакомил с Владимиром, а тот в свою очередь со Стасом и Максом.

А Стас Торботрус добавляет:

- У меня был знакомый, который был знакомым бывшего басиста. И когда от них ушёл бывший барабанщик немец, они пригласили меня. Я сел поиграл, и они решили меня взять. С тех пор я и играю. Там я познакомился и с Дженсси. С самого начала было очень много концертов в Гамбурге, во Франкфурте, по всей Германии. И поэтому программу следовало готовить очень быстро: где-то песен тридцать буквально за две недели. И мы довольно усердно занимались этим.

А вот брат Стаса Макс играет на басу, хотя окончил музыкальную школу по классу гитары. Но в команде Дженси Уорника ему пришлось переквалифицироваться.

- В проекте с Дженси я решил попробовать, что такое бас, ритмически меня это очень очаровывает. Дело в том, что наш старый басист, у него были не то, ётобы проблемы, просто жена, дети и поэтому я заменил его, хотя пришлось немного попотеть, чтобы за две недели сделать программу.

А репетирует коллектив в полуподземном помещении без окон, расположенном на промышленной территории. До этого они работали в подвале в центре города, но от недовольных соседей ребятам пришлось сбежать от людей на окраину. В индустриальной зоне сосед у них один-единственный – безумный студент-филолог. А вот как он нашли помещение:

- Мой приятель, музыкант, почти десять лет учившийся в Кёльнском университете, репетировал тут с командой играющей музыку ска. Но коллектив у них большой и они решили сменить помещение, предложили его нам. Тут очень классно звучат барабаны. Такого звука я не слышал ещё нигде!

Воодушевившись выдающимися качествами подвала, Дженси переоборудовал его в студию. С помощью другого своего приятеля-плотника, он за два дня возвёл перегородку, создав, таким образом, звукооператорскую и теперь записывает тут не только свои вещи, и другие команды - за небольшую плату. Стас поясняет:

- Мы записываем и другие команды, но производством и распространением компакт дисков мы не занимаемся. Это чисто звукозаписывающая студия, а не лейбл. Мы записываем пару ска команд, даже одна дэззл-металлическая команда записывалась у нас в студии. В основном это немецкие, английские и частично русские команды. Сначала мы пишем лайф костяк. Но из того костяка остаются только барабаны. Мы все вместе играем, но записываются только барабаны, а гитара и бас, если нормально получилось, оставляем, но чаще всего всё переправляем заново. Сначала барабаны, потом бас-гитара и потом гитара и вокал.

А где же ребята берут деньги на инструменты и аппаратуру?

- Воруем... Да нет, шучу! Создавать техническую базу мы начали лет пятнадцать назад. Тогда была куплена подержанная гитара. Потом, периодически, я тоже кое-что покупал. Но лет пять назад, решив выпустить первый диск, я вложил сразу пять тысяч баксов.
Зато теперь наша студия оборудована практически полностью. Во сколько её можно оценить? Я думаю тысяч в тридцать марок, но большая часть аппаратов - подержанные. Если бы они все были с нуля, то тогда, я думаю, это всё стоило бы тысяч двести.

Итак, фонограммы записаны, и что дальше? А дальше ребята уболтали знакомого художника нарисовать обложку для диска, а приятель-фотограф запеёатлел их образы. Затем знакомый дизайнер Дженси обработал все это на компьютере, и начались поиски фирмы по выпуску компакт-дисков.

- Лейблы дают объявления в газетах. Мы просмотрели парочку из них и остановились на одной довольно недорогой фирме из Франкфурта-на-Майне. Затем, отправили фонограмму и получили сигнальный экземпляр. Он нам понравился и мы дали добро на тиражирование компакт-диска.
Но это был пробный тираж. Но поскольку они сделали матрицу, с которой можно штамповать друге СD, пробный тираж был 500 экземпляров. Деньги с концертов мы вкладывали туда. Это стоило 2500 марок вместе с деньгами на защиту авторских прав. Если ты легально выпускаешь диск, то тебе обязательно следует связаться с ГЕМА или там ещё одна компания есть. Но крупнейшая, конечно, ГЕМА! Но большую часть денег они возвращают. Они проверяют, какие твои песни, за них ты не платишь. За них они берут лишь взнос за обработку. Они берут за работу деньги, а потом их возвращают.

Диски ребята распространяют на концертах, по принципу куй железо пока горячо, а также рассылают их в ответ на полученные по электронной почте заявки. «Запуском» дисков в торговую сеть альтернативной музыки «Индиго» занимается их лейбл «Камикадзе». А как организовываются выступления команды?

- Мы выступаем от салунов, где ковбои, с кантри-программой до специальных кнайп для рокеров-мотоциклистов. Но и в клубах как панк-команда. У нас, в принципе есть две-три программы. Кантри-программа - это вещи, которые мы обычно не играем в клубах. Ну, в клубах лучше всего, по звуку и по отдаче. В основном это происходит через Джэнси, потому, что он уже давно в этом гешефте и знает многих владельцев клубов, баров, кнайп... И он договаривается с ними по поводу концертов.

- Девяносто один процент всех заявок делается через специальные агентства. Но я также ищу списки клубов и разных залов в газетах, журналах и Интернете. Затем, пытаюсь дозвониться... После чего отсылаю фонограммы. В Германии это вообще очень сложный процесс. Тут публика предпоёитает большие шоу типа «Ролинг Стоунз», то, что билеты по сто марок, никого не смущает. А маленькие панк-команды у публики не в чести. Поэтому деньги мы зарабатываем в основном в кантри-клубах и рокерских пивных. А для души и промоушена играем в небольших панк-клубах.

Можно ли прожить на доходы от музыки?

- На сегодняшнем этапе пока нет. В будущем я надеюсь, что мы сможем это сделать, но в данный момент каждый из нас имеет какую-то второстепенную работу и это, собственно говоря, составляет наш доход. А то, что мы имеем с концертов, то это, по сути, не очень много, потому, что приходится платить всякие издержки типа автобуса и вкладывать в наше будущее, СD или аппаратуру. Работал в колл-центре, а теперь я продаю компьютеры.

- Пять лет назад я вообще не полуёал от музыки ни копейки. Но это дело времени. Сейчас сорок процентов моих заработков - гонорары от выступлений, тридцать от записи других групп, а ещё тридцать я зарабатываю всякой случайной работой, к музыке отношения не имеющей.

Может быть это звучит и банально, но музыка для ребят – это жизнь и никто из них не представляет её без музыки. Нынешней зимой выйдет их новый диск. Существуют они и виртуально по адресу.