16.08.2001 Смерть, которая пришлась кстати

На этой неделе траурными церемониями и возложениями венков Германия отметила сороковую годовщину с того момента, как в час ночи 13 августа 1961 года власти ГДР установили режим государственной границы на условной линии, между западными зонами оккупации Берлина и ГДР. Для начала протянули колючую проволоку, поставили солдат с автоматами. Практически сразу же началось и строительство более солидного и долговременного пограничного сооружения. Как напомнил, выступая в Берлине, председатель бундестага Вольфганг Тирзе:

- Коммунистические идеологи назвали стену антифашистским заградительным валом и полвека утверждали, что он должен был защитить лагерь социализма от военной угрозы, якобы, исходившей от ФРГ и других стран НАТО. На самом же деле, стена имела только одну задачу - не позволить гражданам ГДР покидать свою страну. Вместо того, чтобы изменить условия жизни в ГДР, её власти попытались запереть население.

Нельзя забывать, что граница, появившаяся неожиданно для всех 13 августа 1961 года, разделила на две несвязанные между собой части большой современный город. Три миллиона берлинцев в одну ночь лишились навсегда возможности встречаться со своими детьми, друзьями, родственниками, родителями, жившими зачастую на соседней улице, в соседнем доме. Ведь, поскольку линия, вдоль которой в 1961 году построили стену, была проведена победителями задолго до того, как они вошли в Берлин, да к тому же по картам двадцатых годов, то есть, без учёта каких бы то ни было перестроек и разрушений, граница получилась очень причудливой формы. Например, одна стороны улицы Bernauerstr оказалась в восточном Берлине, другая - в западном. Таких улиц было множество - внутригородская граница тянулась на 100 с лишним километров - но Bernauerstr оказалась, видимо, наиболее типичной, во всяком случае, именно там на этой неделе ведущие политики страны возложили венки в память о тех, кто погиб, пытаясь вырваться из-под замка, перебраться через стену и уйти из восточного Берлина в западный, уйти к родителям, к родственникам, к друзьям. Однако, точное число погибших при попытке уйти из ГДР неизвестно. Вольфганг Тирзе, председатель бундестага, выступая на траурном собрании в берлинской ратуше, назвал цифру 1000 человек:

- На всём протяжении границы между ГДР и ФРГ погибло около 1000 человек, только в Берлине - более 230. Более сотни пали от рук пограничников ГДР, многие утонули, или подорвались на минах. С первого дня своего существования стена стала символом цинизма, с которым власти ГДР, стремясь к достижению своих политических целей, пренебрегали интересами и даже жизнью простых людей.

Наиболее ярко политический цинизм руководства ГДР проявился в освещении гибели Эгона Шульца. Случайная и нелепая смерть ефрейтора была использована пропагандистами из ЦК СЕПГ - партии, правившей в ГДР - для создания героического мифа, объясняющего и оправдывающего все их действия. Эта трагедия состоит из нескольких эпизодов, соединить которые воедино историкам и полиции удалось лишь недавно, хотя всё произошло ещё осенью 1964 года.

В центре истории находится Эгон Шульц, хотя, как ни странно, сам он в этой трагедии является всего лишь статистом. Этот двадцатилетний парень, поработав немного учителем начальной школы в Ростоке, пошёл в армию контрактником. Его привлекла возможность служить в столице ГДР, или, иначе говоря, в Восточном Берлине. В ночь на 5-е октября 1964 года Эгон Шульц погиб на границе, как было на следующий день объявлено «от рук западных бандитов».

Правда, гражданам ГДР, на которых это объявление было рассчитано, не сказали, с какой же целью находились в Восточном Берлине люди, убившие Шульца. На западе же это ни для кого не было секретом. 30 молодых людей, в основном студентов из Западного Берлина, работая в течение полугода, прорыли под Берлинской стеной туннель длиною примерно в 150 метров, чтобы по нему вывести из ГДР на запад своих друзей и родственников. Начинался туннель в одном из дворов к западу от стены, а заканчивался на заднем дворе одного из домов на Bernauerstr. Другой - легальной - возможности покинуть ГДР у людей после появления стены не было. По этому туннелю за два дня на запад ушли 57 человек. Точнее, уползли (туннель был очень низкий). Это был самый массовый побег за всю историю существования Стены.

В первый день всё прошло нормально. Но на второй день обо всём узнала штази - госбезопасность ГДР. О туннеле проболтался, или сознательно сказал "кому надо", кто-то из тех, кто бежал. Два агента штази вошли во двор, в сарае которого начинался туннель, в последнюю секунду, когда туда заползали уже те, кто копал. Агенты, не зная, сколько там человек и насколько они опасны, решили не арестовывать их, а попытаться затянуть время, чтобы дождаться подкрепления.

Сыщики стали говорить, что они тоже из этой компании, но надо чуть-чуть подождать, поскольку их приятель, который тоже хочет бежать - вот-вот должен подойти. Они пойдут, мол, ему навстречу. Сами же пошли за пограничниками. Беглецы, однако, почувствовали неладное и стали спускаться в свой спасительный туннель, но во двор уже вбегали пограничники. Увидев над собой силуэт солдата, один из студентов выстрелил из пистолета, который у него был на всякий случай, и провалился в колодец. Солдаты открыли автоматный огонь по беглецам. Через несколько секунд, кончив стрелять, солдаты обнаружили, что ефрейтор Шульц убит. Так это было, или как-то иначе - никто даже тогда толком сказать не мог: стояла такая темень, что на расстоянии двух шагов уже ничего не было видно.

Наутро тело Эгона Шульца было доставлено в институт судебной медицины в Восточном Берлине. Врач Рудольф Майер, проводивший вскрытие, спустя много лет скажет - это вскрытие оказалось самым памятным и самым сложным в его жизни. Точнее не само вскрытие, а то, что было потом. После завершения процедуры его вызвал главврач и настоятельно порекомендовал не забывать о сохранении врачебной тайны. Нетрудно догадаться, как это было сказано, если патологоанатом Майер молчал об этом почти сорок лет. И только в конце 90-х годов, когда по чистой случайности протокол вскрытия был найден, всё стало ясно.

При вскрытии Майер констатировал, что на теле пограничника обнаружены множественные огнестрельные ранения. Солдата буквально изрешетили пулями. Кроме того, в документе констатируется, что в Шульца стреляли из двух стволов. Одна пуля была выпущена из пистолета и попала в плечо Шульца. Но это ранение никак не могло стать причиной смерти. «Пули, ставшие причиной смерти, были выпущены из автомата Калашникова» - записано в протоколе вскрытия.

Видно это было, естественно, и на одежде Шульца, но в прессу была дана лишь одна фотография мундира, на которой был виден только участок около погона с дыркой от пули. Весь мундир целиком не был никому показан, иначе было бы сразу понятно, что Шульца буквально изрешетил один из его сослуживцев.

Напомним, что всё происходило в большой суматохе и полной темноте. Да к тому же солдаты все были, как и сам Шульц, молодые и необученные. Более того, пограничнику, убившему Шульца, об этом так ничего и не сказали. Его показывали по телевизору как героя, вступившего в бой с бандитами.

Пограничник, случайно застреливший своего сослуживца, узнает правду только спустя 35 лет на допросе в полиции, когда следователь попытался понять, знал ли он все эти годы, что убил товарища. В протоколе отмечено, что допрашиваемый был совершенно раздавлен этим известием, не мог отвечать на вопросы и только постоянно умолял отпустить его домой.

Но нелепая смерть солдата, трагическая случайность никак не вписывалась в концепцию пропагандистов. Гибель Шульца становится государственным делом.

«Злодейское убийство пограничника ГДР западноберлинскими бандитами»,

- заявляет на следующий день радио ГДР. Население страны потрясено. Десятки тысяч людей приходят на похороны.

Эрих Хонеккер, курировавший в ЦК СЕПГ вопросы государственной безопасности, выступая на траурной церемонии памяти Шульца, гневно бросает в толпу:

«Глядя на слёзы твоей матери, мы перед лицом всего мира обличаем твоих убийц и их заказчиков в Западном Берлине и Бонне».

Именем Шульца называют школы, улицы, детские дома по всей ГДР. Говоря языком современных «пиарщиков», убитый солдат оказался идеальным объектом имиджевой рекламы.

Молодой, симпатичный, любящий детей, погиб за правое дело. Его называют примером для молодёжи. Появляется даже детская книжка под названием «172 дня из жизни учителя Эгона Шульца», в которой события в ночь на пятое октября подаются исключительно как заговор с целью убийства пограничника.

Так организатор группы, сидя на крыше, наблюдает за приближающимися солдатами и даёт своим подельникам команду, типа: «Замочите его, пацаны!», а те отвечают: «Сделаем, шеф!» И туннель был прорыт специально для того, чтобы застрелить пограничника.

О том, что туннель копали простые студенты, и делали это в свободное время и с единственной целью - вызволить из ГДР своих родственников и знакомых - об этом в ГДР не говорится ни слова. Правда, пропагандистам приходится круто перемешивать правду и ложь, пользуясь при этом тем, что подавляющее большинство населения ГДР ещё не имеет возможности смотреть западные телепередачи, не может читать западные издания, а слушать западное радио просто не решается, а если и решается, то не говорит об этом, поскольку за это наказывают. Поэтому с одной стороны, ГДРовская пропаганда уверяла свой народ, что некие саботажники и прочие преступные элементы на Западе получают деньги от политиков, с другой стороны, народу никто не может объяснить, почему нужно платить каким-то самодеятельным агентам, когда значительно проще и дешевле было бы посылать для выполнения каких-то актов саботажа, или для проведения диверсий специалистов, которых в ФРГ по этой логике должно быть много.

Истина была значительно проще, но её никак нельзя было говорить народу. Всё, что ГДРовские власти называли провокациями на границе, было в той или иной степени связано с попытками побега из ГДР. И таких попыток, как удачных, так и неудачных, было очень много. А организаторами этих побегов всегда были родственники или близкие тех, кто хотел бежать. Конечно, в отдельных случаях они нанимали кого-то, скажем, для того, чтобы вывести человека из ГДР, но всё это было на уровне самодеятельности и держалось на голом энтузиазме. Никаких денег из госказны никто и никогда не платил. Другой вопрос, что в некоторых случаях люди продавали свои истории побега журналам. Но для этого надо было иметь уникальную историю, а получить деньги можно было только после завершения всего.

Так, кстати, было и в трагедии, о которой идёт сегодня речь. В ГДР она была названа "история убийства ефрейтора Шульца", а на Западе - «Туннель 57». Западногерманский журнал «Штерн» купил эксклюзивные права на публикацию истории побега и через подставных лиц уплатил его организаторам больше 20-ти тысяч марок. Для финансирования проекта, а так же, конечно, и для истории, был сделан документальный фильм. Автор-оператор снимал все этапы строительства туннеля. В одном из кадров мы видим и тот пистолет, из которого был произведён роковой выстрел в Шульца. Кристиан Цобель - один из организаторов подкопа - чистит пистолет и объясняет оператору, что он ему нужен на всякий случай, "если мы попадём в ловушку штази".

О циничности властей ГДР говорит и такая деталь. Студенты, организаторы туннеля, узнав из средств массовой информации о том, что Шульц погиб от выстрела из их пистолета, поверили в эту официальную версию, и пришли с повинной в западноберлинскую полицию.

Там начинается расследование. Прокуроры Западного Берлина просят своих ГДРовских коллег о содействии, чтобы можно было предъявить обвинение убийце. Но полиция ГДР отказывается предоставить какие бы то ни было документы, не говоря уже о протоколе вскрытия. Для студентов всё заканчивается денежным штрафом за незаконное хранение оружия. Кристиан Цобель, человек, стрелявший в Шульца, уверенный, что тот погиб от его пули, даёт покаянное интервью западногерманскому бульварному журналу «Квик». Текст интервью никогда не будет опубликован в ГДР, но копия заголовка «Я застрелил пограничника» в течение десятилетий будет висеть в «красных уголках» школ имени Эгона Шульца. А для нескольких поколений ГДРовских школьников это будет доказательством того, что убийца, прокравшийся с Запада, до сих пор разгуливает на свободе и даже похваляется своими преступлениями. На самом же деле студенты даже сделали свою листовку, в которой просили прощения у родственников и разъясняли, зачем они прокопали свой туннель.

Власти ФРГ эта самодеятельность с подкопами ставит в очень сложную ситуацию. Дело в том, что как раз в это время между ФРГ и ГДР идут переговоры об организации пропускного режима на границе, то есть о том, кто, как и на каких условиях может получать разрешения на разовые поездки в ГДР. И любые слухи о том, что власти ФРГ, или какие-то общественные группы могли финансировать подкоп под Берлинской стеной, эти слухи воспринимались в ГДР как провокация и могли повредить достижению соглашения, которое было бы выгодно миллионам немцев по обе стороны границы.

«Туннель 57» вызвал недовольство даже у американцев. США советуют властям ФРГ предотвращать повторение подобных акций, которые могут только обострить и без того неспокойную ситуацию в Берлине. В конце концов, парламент ФРГ принимает специальное заявление, отвечающее смыслу пожеланий американских и германских властей и направленное на недопущение новых подкопов. «Туннель 57» был последним примером удачного побега под Берлинской стеной.

Власти ГДР сделали свои выводы - с пограничниками стали проводить специальные тренировки по стрельбе в условиях города. Вскоре вдоль стены пограничники прокопали свой туннель, своего рода ловушку для любых потенциальных строителей туннелей.

В девяностых годах, уже после объединения Германии мать Эгона Шульца пытается разобраться в обстоятельствах гибели сына. Эта история получает большой общественный резонанс. После того, как в 93-м году в газете «Нойес Дойчланд» появляется статья на эту тему, читатели жертвуют около двухсот тысяч марок на организацию архивного поиска.

Расследование продолжается несколько лет. Документы разбросаны по разным архивам, однако впервые за последние десятилетия появляется возможность сравнить протоколы допросов участников побега в западноберлинской прокуратуре с отчётами следователей из ГДР. Становится очевидным, что пограничник погиб по вине сослуживца. Однако, проходит ещё несколько лет, прежде чем удаётся найти секретный протокол вскрытия, который становится окончательным доказательством непричастности западноберлинских студентов к гибели Шульца.

Однако, для Кристиана Цобеля правда пришла слишком поздно. Он умер в 1992 году, продолжая считать себя убийцей. Мать пограничника тоже не дожила до того дня, когда были опубликованы архивные документы. Её адвокат в течение нескольких лет после падения Берлинской стены пытался привлечь к ответственности людей, которые рыли подкоп. Логика адвоката была простой: независимо от того, кому принадлежала роковая пуля, все участники событий стреляли друг в друга, а значит, речь в любом случае идёт о покушении на убийство. Однако, прокуратура не поддержала эту точку зрения. И после серии допросов дело против организаторов побега было окончательно прекращено.

Сегодня на картах восточногерманских городов улиц имени Эгона Шульца вы не найдёте. Сняли и мемориальную доску на стене того дома, во дворе которого был туннель, у входа в который погиб Шульц. А зря.

«Здесь нет героев. Здесь все жертвы», - говорит Эгон Барр, один из крупных политиков социал-демократической партии Германии, помощник канцлера Брандта, всегда выступавший против конфронтации. Инициатор политики малых шагов, направленных на постепенное сближение обоих германских государств. Кстати, пропагандисты ГДР были не оригинальны, "разрабатывая" в своих интересах гибель Эгона Шульца. Точно так же поступили в СССР с Павликом Морозовым, а в "третьем рейхе" с Хорстом Весселем. Но темой манипуляция массовым сознанием во времена нацистов мы займёмся в специальных передачах.