13.03.2001 Без гнева и пристрастия: еще раз о компенсациях.

Здравствуйте, в эфире «Бывшее и несбывшееся», у микрофона Гасан Гусейнов.
Размышлять и писать без гнева и пристрастия - это требование, или, если угодно, этот завет римлянина Корнелия Тацита стал общим местом при описании ремесла историка. Но, подобно "клятве Гиппократа" для врачей, завет этот часто трудно исполним и потому редко исполняем. Многие пытаются додумать это - без гнева и пристрастия - до конца, но к согласию приходят не всегда.

Когда в начале 20-х годов русский поэт Владислав Ходасевич оказался в Германии, он тоже додумывал до конца формулу римского историка. Глядя на поверженную Версальским договором Германию, Ходасевич писал:

Должно быть, не борьбою партий
В парламентах решится спор:
На европейской ветхой карте
Всё вновь перечертит раздор.

Но на растущую всечасно
Лавину небывалых бед
Невозмутимо и бесстрастно
Глядят: историк и поэт.

Людские войны и союзы,
Бывало, славили они:
Разочарованные музы
Припомнили им эти дни -

И ныне, гордые, составить
Два правила велели впредь:
Раз: победителей не славить.
Два: побеждённых не жалеть.


4 октября 1922, Берлин
11 февраля 1923, Saarow

Формула Ходасевича вложена в уста разочарованных муз - богини истории Клио и, должно быть, богини эпической поэзии Каллиопы. Эта формула, этот завет - победителей не славить и побеждённых не жалеть, - один из девизов и наших передач о плене. В феврале и в начале марта мы рассказывали о судьбах военнопленных и подневольных рабочих Второй мировой войны, не деля их на победителей и побеждённых. И меньше всего думали, что злоба дня придаст нашей исторической теме новую остроту. Завершая сегодняшней передачей тему плена и подневольного труда в годы Второй мировой войны, мы обращаемся и к тем нашим слушателям, кто любопытствует: "И как это не надоест Германии заниматься самобичеванием за годы национал-социалистической диктатуры?!"

Что греха таить, некоторым давно надоело разгребать накопившиеся за те 12 лет нечистоты. Пока сегодняшнее дерьмо не окаменело, а разгребание его не превратилось в достойную науку археологию, приходится, зажимая нос, но без гнева и пристрастия разгребать дальше. Само разгребание - это событие сегодняшней политической истории. Большинство стран Европы пользуются привилегией жить по законам мирного времени, и разгребание военного прошлого - малая часть залога, вносимого ими за эту привилегию. Но у этого морального залога есть и материальное выражение. И есть конкретные исполнители. Так что говорить о Германии вообще в данном случае и исторически, и политически ошибочно.

Лудольф фон Вартенберг:

Мы отдаём себе полный отчёт в том, что мы обязаны собрать недостающие деньги. Мы призываем все фирмы, которые вступили в Фонд компенсации за ущерб, причинённый тем, кто был угнан на работы в Германию, повысить их взносы в фонд, мы призываем найти для Фонда новых членов. Фирмы-основатели фонда готовы, со своей стороны, повысить взятые на себя обязательства, так что в течение ближайших недель мы получим искомые пять миллиардов марок.

Так заявил несколько дней назад исполнительный директор Союза немецких промышленников (BDI) Лудольф фон Вартенберг. Вся вторая неделя марта 2001 года проходит под знаком не достающих до 5 миллиардов марок полутора миллиардов. Пока эти деньги не собраны, американские судьи отказываются, как говорится, подвести черту под возможными новыми требованиями к немецким фирмам в Соединённых Штатах Америки со стороны жертв национал-социализма. Со своей стороны, правительство Федеративной Республики давно уже внесло в фонд обещанные им пять миллиардов марок. Министр финансов Германии Ханс Айхель выступил с предельно откровенной критикой капитанов германской индустрии:

Что ж, теперь слово за промышленниками. На самом-то деле, внося эти 5 миллиардов, они - хочу повторить это специально для тех, кто не допонимает! - вносят только 2,5 миллиарда, ведь остальное вернётся к ним в виде списания с налогов!

Это был министр финансов ФРГ Ханс Айхель. Депутат бундестага от входящей в правительственную коалицию партии "зеленых" Фолькер Бек, глава комиссии по законодательству, тоже склонен обвинять именно промышленников своей страны, а вовсе не американских крючкотворов в том, что задержка с выплатой компенсации подрывает репутацию Германии.

Фолькер Бек:

Промышленность не выказала готовности к тому, чтобы собрать эти 5 с небольшим миллиардов марок и сказать: «Вот деньги, приступайте к распределению!»

Таково суждение депутата бундестага Фолькера Бека. Как видим, мы имеем здесь дело с двумя не во всём совпадающими подходами к тому, как конкретно обращаться с историческими последствиями действий твоих предков, тех из них, само родство с которыми - одна боль.

Сегодня мы подошли с Вами к последним доступным страницам пишущейся на наших глазах истории. Поговорим о том, чем могут оказаться эти несколько недель, за которые немецкие промышленники надеются добрать полтора миллиардов марок, чем могут они оказаться для бывших узников Второй мировой войны. Если угодно, попробуем рассчитать исторический вес нескольких недель в современной истории.

Первая страница - польская. Польский министр иностранных дел Владислав Бартошевски так откликнулся на промедление немецкой индустрии:

Я убежден в том, что, хотя повод для нынешней задержки с выплатами - решение судьи в далеком Нью-Йорке, как бы несправедливо это ни было по отношению к Германии, но психологически можно понять, почему такая задержка оказывает отрицательное воздействие на польско-германские отношения. Ведь в Польше живет около полумиллиона бывших подневольных рабочих. Из них 77 тысяч человек старше 80 лет.

10 лет назад был создан специальный немецко-польский компенсационный фонд, в который правительством ФРГ было внесено 300 миллионов марок. За десять лет набежало 60 миллионов марок процентов. Но выплаты всё никак не могли начаться. Ожидание затянулось. Каждый день умирают десятки недождавшихся. Говорит председатель немецко-польского компенсационного фонда, Бартош Яловецки:

Почти год назад, в конце марта 2000 года, мы договорились о распределении всей суммы в 10 миллиардов марок. С тех пор многие рассчитывают на получение своей доли в этой сумме. Но у нас складывается впечатление, что немецкая сторона не справляется со своей частью обязательств в полном объеме.

Именно эти соображения и заставили Бартоша Яловецкого и его коллег принять соломоново решение. Фонд решил, что называется, на свой страх и риск начать частичное распределение имеющихся в наличии средств. Пока только среди тех 77 тысяч граждан Польши, кто был на принудительных работах в Германии и кому уже исполнилось 80 лет. Пока это всего 700 марок на человека.

«А разговору-то было, - скажет кто-нибудь. - Для кого-то эти деньги всё равно окажутся гробовыми». Да, преступлений прошлого они не отменят, но грехи хоть чуть-чуть, да облегчат.

Так много или мало 700 марок на человека? Следующая страничка, свежезаполняемая текущей историей - украинская. Подобного немецко-польскому немецко-украинского компенсационного фонда не существует. Но и здесь, в ответ на промедление обладателей толстых кошельков, начала действовать обладательница кошелька, так сказать, тощего. Жительница Берлина Марина Шубарт, чьи родители, кстати, сами родом из Украины, показывает фотографии, в феврале привезенные ею из Киева:

Ну вот, посмотрите, видите, у неё левый сапог свой, а правый - мужнин. А тут она стоит с пакетиком риса и гречневой крупы: это всё, что у нее остаётся до конца месяца. Пенсия размером в 20 марок кончается быстро.

Вот, кстати, Марина Шубарт и ответила нам на вопрос, много для одинокого старика 700 марок или мало. Ежели кто не хочет считать сам, это размеры старухиной пенсии больше чем за два с половиной года. Марина Шубарт указывает, между тем, на ещё одну, до сих пор скрытую от многих болевую точку всего дела.

Марина Шубарт:

Её свои же и ругали: вот, дескать, ты помогала делать те самые бомбы, которые сбрасывали на твою Родину, под которыми гибли твои дети. Сволочь ты! Конечно, почти все одинокие пенсионеры в Украине нищенствуют, но бывшим подневольным рабочим приходится совсем плохо. Ведь им даже в трудовой стаж эту работу не зачислили. Сотни тысяч были сначала угнаны на работы нацистами, а после войны свои же, советские, объявили их за это предателями.

Типична судьба старухи, которая и сегодня скрывает от собственного мужа, что она была на принудительных работах в Германии, скрывает, потому что ей до сих пор и стыдно, и страшно. Многие, вернувшись на родину, сожгли все бумаги, привезённые из Германии. Тогда ведь, в конце 40-х, дорожка могла бы оказаться совсем короткой - в новый, теперь уже родной советский лагерь. Марина Шубарт рассказывает о судьбе девочки, которую угнали в Германию в 1941, когда ей было 14 лет. В Германии рабский труд, хоть и в сносных условиях, но - рабский труд! - на фирме «Дорнье». Вернувшись домой уже девятнадцатилетней девушкой, думала ли она вообще о пенсии, о старости? Да нет, конечно. А сегодня для подтверждения четырехлетнего рабского стажа нужны бумаги. А в ушах звенит всё то же:

Du bist ein Schwein!

Марина Шубарт рассказывает о бывшей подневольной работнице:

Когда мы к ней пришли, она разрыдалась. Потому что за последнее время заполнила 18 каких-то анкет, на отправку всего это потратила всю свою пенсию, только бы получить копии своих документов, но так ничего и не добилась. Да и от украинского бюро компенсационного фонда не особенно много толку.

Да, тут начинается история с географией. Сидит сотрудница фонда над потрёпанной адресной книгой Германии. Бывшая работница хорошо помнит, что проработала она почти четыре года в городе Гамм.

Марина Шубарт:

И тут возникает проблема. Приходит женщина и говорит: «Вот, я работала в городе Гамм». Ну, если смотреть на "г" латинское, то нет там, конечно, такого города, потому что он называется "Хамм". Просительница твердит, что работала она в этом городе, а ей отвечают, что такого города нет. Потому что на "х" посмотреть не сообразили. И уходит бабка несолоно хлебавши.

Помощь Марины Шубарт и её единомышленников в Берлине, других городах Германии бывшим подневольным рабочим из Украины - капля воды на раскаленный камень. Но это тоже - сегодняшняя Германия. Германия, оскорблённая поведением своих богачей.

А теперь - третья страничка новейшей истории с компенсациями. Чешская. В Чехии с возмущением отреагировали на слова Вольфганга Гибовски о том, что, дескать, выплаты чешским узникам задерживаются будто бы из-за того, что те обратились с иском к концерну Ай-Би-Эм. Но вот что говорит об иске к концерну Ай-Би-Эм один из бывших узников немецкого концлагеря Олдржих Странски:

Да вранье это всё, обыкновенное враньё. Иск мы вчинили американскому концерну, а вовсе не его немецкому филиалу. Именно американский концерн поставлял вычислительную технику Гитлеру. Нацисты широко пользовались счётной машиной "Холерит" для организации депортации и подсчета, так сказать, долей еврейской крови у тех, кого предполагали отправить на работы и на последующее истребление. Поэтому мы обвиняем именно американскую фирму в "активном пособничестве нацистам", а вовсе не немецкую, которой тогда и в помине не было.

Каждый день в одной только Чехии умирает от 10 до 15 бывших узников концлагерей. Так, год назад умер Ладислав Подмеле, бывший узник концлагеря «Миттельбау-Дорау», работавший на магдебургских заводах Юнкерса. Вдова этого выжившего в концлагере чешского еврея, и тоже бывшая узница Сусанна Подмелова надеется инвестировать свою долю компенсации в издание дневников своего умершего мужа.

Сусанна Подмелова:

Я прошу все эти фабрики и заводы понять нас в нашем нынешнем положении и помочь нам вести чуть более радостную жизнь, хотя бы на закате. Да даже и не прошу, а требую. Потому что мы лучшие годы нашей жизни провели в концлагерях или на принудработах.

Надо сказать, те чешские евреи, что вчинили коллективный иск американскому концерну Ай-би-эм, Феликс Колмер и Олдржих Странски, намерены вложить новые миллиарды, которые их американский адвокат Майкл Хаусфельд надеется получить с концерна, в новое начинание. Они намерены создать просветительскую организацию для преодоления расизма, для распространения идей ненасилия. Но эти их планы зависят от успеха судебного процесса, который не имеет прямого отношения к немецкому фонду. Немецкие промышленники в ближайшие несколько недель собираются пополнить этот фонд недостающим миллиардом с четвертью марок. Что же касается задержки с выплатой компенсации, то Олдржих Странски знает, о чем говорит: он лично входил в чешскую делегацию истцов, которая вместе с другими и пришла в ходе переговоров в Америке к историческому решению о компенсации.

Олдржих Странски:

Немцы собрали в Фонд из запланированных десяти уже восемь с половиной миллиардов марок. Бывшим подневольным рабочим причитается из этой суммы чуть больше восьми. Почему не начать платить сегодня?

Час назад наша передача шла в эфир под знаком вопроса. И вот буквально несколько минут назад мы получили сообщение о том, что под давлением общественности, при вмешательстве федерального канцлера Германии и нескольких крупнейших концернов-учредителей Фонда «Память, ответственность, будущее» сумма в пять миллиардов марок собрана. Устранены, таким образом, последние препятствия к тому, чтобы начать выплаты компенсаций тем старикам, с которыми так долго и в столь многих странах обращались совсем не по-людски.

Одних это событие – поступление недостающих полутора миллиардов - радует, другие сетуют на то, что оно произошло слишком поздно для слишком многих. Как бы то ни было, демократическая общественность Федеративной Республики по-прежнему едина в мнении, что рано еще относиться к недавней истории Германии без гнева и пристрастия.

Через неделю в это же время речь в передаче «Бывшее и несбывшееся» речь пойдет о миграциях народов и великом переселении одиночек на европейском континенте и за его пределами. До свидания.