05.03.2001 Угроза ящура вслед за «коровьем бешенством»: вторая напасть или клин клином вышибают?
У микрофона в «Столичной студии» «Немецкой волны» Никита Жолквер, здравствуйте!
Беда не приходит одна. Вслед за эпидемией «коровьего бешенства» над животноводством Германии и других европейских стран нависла новая угроза – ящур. Очаг заболевания, как и в первом случае, - британские острова. За последние несколько дней инфицированные животные были обнаружены уже в десятках фермерских хозяйств, причем в разных графствах Соединенного королевства, и на севере, и на юге.
Ящур – болезнь не столь опасная, как «коровье бешенство», на человека она редко передается. Но вот скот она косит направо и налево, и пресечь эпидемию очень трудно, потому что вирус переносится практически любыми способами. Возбудители ящура цепляются к колесам автомобилей и сапогам крестьян, их полно в слюне и других выделениях животных, в кормах и пищевых отходах, на небольшие расстояния они даже просто по воздуху с ветром перелетают. Считается, кстати, что и в саму Англию ящур залетел по воздуху, в бутерброде туриста из Юго-Восточной Азии. Запасливый оказался турист, не знал, наверное, что в самолете будут кормить.
Прививки от ящура существуют. Но это, как с гриппом. Разновидностей болезни много, более шестидесяти, и от какой из них прививать животных - непонятно. Но прививки коровам, свиньям, козам, овцам и прочим аграрным парнокопытным не делают еще и потому, что мясо привитых животных нельзя продавать – правила Евросоюза запрещают. Мясо, дескать, теряет качество. Поэтому, по сути дела единственное действенное средство предотвратить расползание ящура по Европе – строжайший карантин и уничтожение подозрительного стада. Немилосердно, всего целиком. В английских фермерских хозяйствах, где были зафиксированы случаи заболеваний, так и поступают.
Жгут скотину уже и в Германии, хотя случаев заболевания пока не зафиксировано. В Северном Рейне–Вестфалии, например, забиты и сожжены почти две тысячи овец, среди которых было несколько импортированных из Великобритании. В Испании забили пятьсот сорок английских свиней. В Голландии в качестве превентивной меры были «ликвидированы» около трёх тысяч животных – овцы, коровы, свиньи и, под горячую руку, даже олени. Брюссельская комиссия ЕС тут же ввела запрет на экспорт продуктов животноводства из Великобритании. Не только мяса и колбасы, но и молока и молочных продуктов. Береженого Бог бережет, или очередная истерия?
В лучших традициях жанра министр сельского хозяйства ФРГ и защиты прав потребителей Рената Кюнаст созвала в Бонне экстренное совещание центрального кризисного штаба. А сама отправилась в Брюссель, где собрались главные аграрии всех стран-членов ЕС, отстаивать немецких подход к проблеме преодоления последствий «коровьего бешенства». Боннский кризисный штаб, как и ожидалось, благословил практику превентивной ликвидации подозрительных животных и рекомендовал отменить запрет на прививки, если ящур в Германии всё же обнаружится. Прививки будут делать всем животным поголовно в радиусе от двух до десяти километров от очага заболевания. Это, в общем, равноценно уничтожению животных, поскольку мясо привитого скота всё одно продавать нельзя. Об уничтожении крупного рогатого скота шла речь и в Брюсселе, но не в качестве меры по профилактике ящура или преодоления эпидемии «коровьего бешенства», а для стабилизации европейского рынка говядины, цена на которую находится в состоянии свободного падения. Чтобы это падение остановить, брюссельское евро-правительство собирается скупить у европейских крестьян и уничтожить еще свыше миллиона коров. Франция, особенно страдающая от перепроизводства говядины, активно поддерживает такую меру. Германия выступает «против». Но не исключено, что теперь, в свете угрозы ящура, Берлин и пересмотрит свою позицию. Если животных из группы риска всё равно надо «ликвидировать», то это вполне допустимо списать, как меру по стабилизации мясного рынка. Как ни цинично это звучит, но угроза второй эпидемии может помочь в ликвидации последствий эпидемии первой. Как говориться, клин клином вышибают.
Другая тема.
Эвтаназия – это намеренное ускорение смерти или умерщвление неизлечимо больного с целью прекращения его страданий. В некоторых странах это допускается, и врач, не рискуя оказаться на скамье подсудимых, может отправить в мир иной своего безнадежного пациента. Но в большинстве государств эвтаназия по-прежнему считается уголовно наказуемым преступлением. В том числе и здесь, в Германии. Учитывая довольно сильные позиции церкви, здесь даже особых дискуссий на этот счёт не было, когда несколько месяцев назад убийство неизлечимо больных легализовали в Голландии. Тема, однако, вновь оказалась на первых полосах немецких газет. Толчком послужило интервью бывшего министра здравоохранения в земле Бранденбург Регины Хильдебранд еженедельнику «Штерн». И беседовала она с журналистами не только, как эксперт по медицинским вопросам, но и, как безнадежная больная.
«Быть отданной на произвол судьбы, постоянно испытывать страдания, не понимая, зачем? Для меня это кошмарный сценарий. Я не хочу играть эту роль», - к такому трагическому заключению Регина Хильдебранд пришла по прошествии четырех с половиной лет болезни. У неё рак. Когда в девяносто шестом году ей отняли грудь, она еще не была в отчаянии, хотя и знала, что обречена. Метастазами были поражены лимфатические узлы. Теперь они проникли и в другие жизненно важные органы. Регина Хильдебранд регулярно ходит на сеансы химиотерапии. Без всякой надежды на успех.
Регина Хильдебранд рассказывает журналистам, каких усилий это от неё требует, о постоянном чувстве слабости, отсутствии аппетита. Что-либо проглотить – целая мука. А боли? А чувство безысходности? Страх, в один прекрасный день оказаться занятой только тем, чтобы сохранять жизнь в слабеющем организме, быть полностью отданной на откуп болезни.
В интервью журналу «Штерн» Регина Хильдебрандт выступила за легализацию эвтаназии по примеру Голландии и направила свои предложения на этот счет в министерство юстиции ФРГ. Она настаивает на том, чтобы изъять из уголовного кодекса Германии двести шестнадцатую статью, предусматривающую наказание сроком от шести месяцев до пяти лет за «умерщвление по желанию». О реакции на предложение Регины Хильдебрандт – чуть позже, а пока напомню о голландском опыте.
В ноябре прошлого года парламент страны принял закон, позволяющий прекращать мучения безнадежных больных. Тем самым была де-факто узаконена и конкретизирована прежняя практика, которая применялась в Голландии уже с девяносто третьего года. Формально эвтаназия считалась нарушением закона, но суды не выносили обвинительных приговоров. В соответствие с новым законом, врачам не придется, как прежде, ставить в известность прокуратуру о своем намерении и просьбе больного. Достаточно уведомить один из пяти региональных экспертных органов, в которых заседают медики, юристы и специалисты по этике.
На прошлой неделе, однако, суд в Амстердаме признал виновным в убийстве, но оставил безнаказанным врача, который ввёл яд 84-летней лежачей больной, страдающей тяжелой формой сердечной недостаточности и размягчением костей. Больная уже долгое время находилась в коме, в сознание не приходила, а потому и высказать просьбу закончить её страдания не могла. Врач принял решение за неё, и за это был формально признан убийцей. Но без тюремных последствий. Суд всего лишь оштрафовал доктора за то, что в свидетельстве о смерти он указал другую причину. А теперь вернемся к дискуссии в ФРГ.
Предложение Регины Хильдебрандт встретили в правительственных и парламентских кругах в штыки. Министр юстиции Херта Доймлер-Гмелин даже в дискуссию на эту тему вступать не хочет. С её точки зрения, в том случае, если врач будет выполнять волю безнадежного больного, нельзя будет однозначно исключить злоупотребления. «Сопровождение в мир иной – да, эвтаназия – нет», - отрезала Доймлер-Гмелин. Её точку зрения разделяют и немецкие парламентарии. Маргот фон Ренессе, председатель комиссии бундестага по праву и этике современной медицины (есть в немецком парламенте и такая) считает, что эвтаназия – это убийство по желанию, предусмотренное соответствующей статьёй уголовного кодекса. Вместе с тем, она полагает, что иначе следует оценивать меры по поддержанию жизни в безнадежно больном организме. Пациент мог бы получить право отказаться от применения врачами таких мер.
Эксперт фракции «зеленых» Моника Кнохе указывает в этой связи на высокое качество современных болеутоляющих препаратов и методов врачебной поддержки умирающего. По её мнению, это позволяет отойти в мир теней, сохраняя собственное достоинство и не испытывая мучений.
Есть в Германии, разумеется, и другие мнения. Так, организация «Гуманный союз» не считает решением всех проблем сильнодействующие препараты и медицинское сопровождение умирающего. Предложение Регины Хильдебрандт поддержал и председатель Немецкого общества гуманной смерти Карлхайнц Вихман. Он также приветствует голландский опыт.
С аргументами своих оппонентов Регина Хильдебрандт знакома. И одно, по её мнению, не должно исключать другого. Она указывает на необходимость выделять больше средств на научные исследования и разработку новых препаратов, на методики раннего обнаружения опасных заболеваний, на оплату сиделок у постелей безнадежных пациентов. Этот список без труда можно продолжить – не хватает денег у церковных приютов, где могли бы достойно доживать последние дни больные люди, морфий немецкие врачи прописывают крайне неохотно, лечение депрессии безнадежно больных практически не ведется.
Предложив легализовать эвтаназию, Регина Хильдебранд превратила свою болезнь в фактор публичной дискуссии. К её точке зрения можно относиться по-разному, принимать или отвергать. Но нельзя просто отмахиваться. Страх перед предпоследними мучительными минутами жизни достоин такого же внимательного к себе отношения, как и отвращение к убийству. Трудно не согласиться с Региной Хильдебранд, что даже сама возможность в какой-то момент сказать: «Всё! Хватит!», – это уже большое утешение. И всё равно, умерщвление по желанию всегда останется тем же, чем война является для политики – последней, крайней мерой, к которой ни в коем случае нельзя прибегать.
А теперь еще одна страничка радиожурнала «Столичная студия».
(Русский Берлин).
В настоящий момент в Берлине ожидают насильственной высылки на родину 17 россиян, 25 украинцев и один белорус. Их обвиняют в пребывании на территории Германии без действующей визы. Об этом сообщил, отвечая на парламентский запрос, представитель сенатора внутренних дел. По его словам, число граждан других стран, задержанных за подобное правонарушение, на порядок ниже. В прошлом году из Берлина были высланы 147 россиян, 745 украинцев и 57 белорусов. В связи с тяжелой экономической ситуацией у себя дома, многие граждане стран СНГ пытаются, приехав в Берлин по туристической визе, остаться здесь дольше положенного срока и работать, не имея на это официального разрешения.
Продолжается юридический конфликт между двумя предприятиями уличных торговцев на площади Александрплатц. Руководитель одной из них Бертрам Ролофф запатентовал несколько лет назад оригинальный переносной гриль. Его работники, снабженные такими устройствами, стали одной из достопримечательностей Александрплац. Но недавно у Ролоффа появился конкурент, выходец из России Геннадий Федоров. Федоров основал собственную фирму и стал снабжать мобильными грилями инвалидов в колясках, многие из которых эмигранты из СНГ. Его проект создания рабочих мест для инвалидов был поддержан сенатом и биржей труда. Ролофф, однако, обвинил Федорова в присвоении патента на мобильный гриль и в нарушении закона о честной конкуренции. «Продавец в инвалидной коляске имеет больше шансов, чем обычный разносчик», - говорит Ролофф. Федоров, в свою очередь, отвергает эти обвинения, считая, что ему просто завидуют.
Благотворительная организация «Дети из Чернобыля», штаб-квартира которой расположена в городке Ратенов, к северу от Берлина, в очередной раз пригласила группу белорусских детей, иммунная система которых ослаблена вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС. Дети в возрасте от 11 до 14 лет смогут пройти курс реабилитации в специализированной клинике. Кроме того, их ожидает культурная и развлекательная программа. Дети будут безвозмездно жить в немецких семьях.
В Русском камерном театре поставлена пьеса по роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». В аннотации постановка, осуществленная режиссером Ириной Федоровой, названа «веселым сценическим событием с музыкой и танцами». Русский камерный театр существует в берлинском районе Пренцлауэр Берг уже четыре года. В его репертуар в разное время входили инсценировки по произведениям Достоевского, Набокова, Куприна. Творческую манеру театра отличает большое количество хореографических вставок и то, что актеры-эмигранты играют на немецком языке.
Вот и всё на сегодня из «Столичной студии» «Немецкой волны». Я прощаюсь с вами до следующего понедельника в это же время.