«Федеральное ведомство всеобщего здоровья»
Основной её элемент, однако, - единый центральный фонд - решено отложить до две тысячи девятого года.
Когда около полуночи сердобольные сотрудники ведомства федерального канцлера вынесли в фойе бутерброды и термосы с кофе, журналисты подумали, что дело дрянь. Опять придется всю ночь куковать на неудобных креслах в ожидании рассвета, как и третьего июля, когда лидеры трех правящих в Германии партий - ХДС, ХСС и СДПГ -договаривались об основных направлениях реформы немецкой системы здравоохранения. Основные направления согласовали, но когда дело дошло до конкретики, споры разгорелись сызнова, вот и пришлось в среду на этой неделе снова идти в ночное. Но журналисты ошиблись. В этот раз коалиционеры управились всего то за семь с небольшим часов и уже в начале третьего вышли к задремавшей после бутербродов прессе. Уставшая Ангела Меркель – канцлер и председатель ХДС - без особого энтузиазма объявила:
Имеем честь сообщить вам, что мы договорились о далеко идущей медицинской реформе, которая структурно перестроит систему здравоохранения в Германии. Это стало возможным, потому что все участники правительственной коалиции проявили готовность к компромиссу. Не по всем пунктам это было легко. Но в целом мы достигли хорошего, достойного результата.
Участники правящей в Германии «большой коалиции» были обречены договориться. В противном случае ей грозил развал – слишком велики были общественные ожидания, да и сами коалиционеры громогласно обещали позаботиться о здоровье немецкой нации. Лидер СДПГ Курт Бек на той ночной прессконференции решил упредить оппонентов:
Нам было важно сохранить принцип солидарности. Этот принцип по-прежнему будет давлеющим в нашей системе здравоохранения. Я убежден, что политически согласованая теперь окончательно реформа куда лучше, чем её зачастую публично представляют.
Курт Бек как в воду глядел. Уже на рассвете в четверг, едва информационные агентства разнесли новость об очередном медицинском компромиссе, поднялся шквал критики. Хотя, честно говоря, разобраться в том, о чем, собственно, договорились партийные лидеры на своем ночном семичасовом заседании было под силу только узкому кругу экспертов. Для знатоков и ценителей современного немецкого приведу цитату из итогового документа на языке оригинала:
„Der Höchstangleichungsbetrag von 100 Millionen Euro wird jeweils auf das Land mit der höchsten absoluten Belastung bezogen, hiervon abgeleitet werden die Ausgleichsbeträge der anderen Ländern jeweils im Verhältnis der Be-/Entlastung zum absoluten Wert des Referenzlandes ermittelt“.
Ну, как? Если даже те из Вас, которые считают, что в совершенстве владеют немецким языком, ничего не поняли, не расстраивайтесь. Этот, как и многие другие пассажи из медицинского компромисса, остался загадкой и для подавляющего большинства коренных жителей Германии, даже политико-экономически подкованных. Прямой перевод на русский язык тоже ничего не даст, поскольку речь идет о сложнейшем механизме финансовых трансфертов от богатых федеральных земель к бедным и от больничных касс с преимущественно молодыми и здоровым клиентами к таким, в которых застраховано много хронически больных и мало имущих жителей страны. Смысл фразы в ограничении таких трансфертов. А включена она была в итоговый документ по настоянию лидера ХСС Эдмунда Штойбера – он же премьер-министр Баварии – который опасался, что в ходе реформы богатому и здоровому юго-западу Германии придется отчислять уж слишком много хворому и бедному северо-востоку. В отличие от Ангелы Меркель и Курта Бека Штойбер вообще остается скептиком:
Поскольку сегодня, конечно, нельзя окончательно оценить все детали, ясно, что вся эта политическая договоренность останется в силе при условии её точного воплощения в законопроекте, который, разумеется, надо будет тщательно проверить.
Тем самым Штойбер оставил еще для себя возможность ретироваться и стать де-факто могильщиком «большой коалиции» Ангелы Меркель, которой ему пришлось уступить в соперничестве консерваторов за пост канцлера на прошлых выборах.
Кроме «поправки» Штойбера об ограничении финансовых трансфертов лидеры правящих партий нашли компромисс по поводу возможных дополнительных взносов застрахованных в больничные кассы – сверх тех, что будут устанавливаться законом и которые придется платить, как и сейчас, примерно поровну работающим и их работодателям. Если нерачительным кассам положенных по закону денег хватать не будет, они смогут брать со своих клиентов дополнительно по восемь евро в месяц без проверки финансового положения застрахованного. Если всё равно окажется мало, смогут требовать еще – но не более одного процента от месячного бюджета семьи. Планка в один процент – это требование социал-демократов, якобы, стоящих на страже интересов малообеспеченных слоев населения. Но для старика, живущего на пенсию в шестьсот евро, и восемь евро – это больше, чем один процент.
Реформа здравоохранения затронет и частные медицинские страховки, услугами которых пользуются примерно десять наиболее состоятельных процентов населения Германии. Коммерческим предприятиям будет предписано ввести так называемый «базисный тариф» на частные страховки с примерно тем же набором медицинских услуг, что оказывают и государственные больничные кассы и по цене не выше, чем максимальная ставка у них. Это новшество приведет к усилению конкуренции между государственными и частными страховками, первые постараются удержать в числе своих клиентов людей среднеобеспеченных, которым пока переход в частную кассу не по карману. А удержить их можно будет только двумя способами - расширяя палитру услуг или возращая часть взносов. Очевидная цель – заставить государственные больничные кассы работать более экономично.
Целый ряд положений будущей реформы остался в неизменном виде. Это, например, радикальное изменение системы рассчетов больничных касс с врачами. Она станет более простой и прозрачной – та или иная медицинская услуга стоит столько-то. Вот и всё. Без всяких там «очков», квартальных гонорарных ограничений и прочих бюрократических формальностей, выполнение которых отнимает сейчас у медиков уйму времени и сил. Намечено, что в силу реформа вступит с первого апреля будущего года. Однако, её основной элемент – централизованный фонд здравоохранения – на ночном заседании в ведомстве федерального канцлера решили отложить до первого января две тысячи девятого года. Этот фонд, напомню, должен стать главным финансовым фундаментом всех почти двухсот пятидесяти немецких государственных больничных касс. Именно из этого фонда они будут получать деньги на лечение своих клиентов – причем, одинаковую сумму на каждого, вне зависимости от его доходов. Исключение – только для хронически больных, которые реально обходятся дороже. Именно в этот центральный фонд – а не в сотни различных касс – все застрахованные, а также их работодателди должны будут вносить определенный процент зарплаты. В фонд пойдут и бюджетные средства – поначалу полтора миллиарда, потом три и так дальше с прибавкой по полтора миллиарда в год. Но именно этот фонд стал и объектом наиболее острой критики. Его называют бюрократическим монстром и рецидивом социалистической плановой экономики. Председатель оппозиционной СвДП Гидо Вестервелле оценил достигнутый компромисс так:
То, о чем договорились, это колоссальная медицинская халтура. Нам нужна не плановая экономика в здравоохранении, а большая свобода выбора, больше социальной рыночной экономики и конкуренции. В итоге же для граждан всё станет еще дороже, но с медицинской точки зрения ничем не лучше.
Вестервелле потребовал не откладывать проект создания централизованного фонда, а вовсе отказаться от этой затеи. Он убежден, что фонд будет нежизнеспособным и пообещал снова ликвидировать такое «Федеральное ведомство всеобщего здоровья» в случае успеха на будущих выборах. Именно выборы, кстати, и стали причиной задержки с созданием фонда. В две тысячи восьмом году пройдут земельные избирательные компании в Баварии, Нижней Саксонии и Гессене, и консервативные лидеры этих трех субъектов германской федерации не хотят портить себе исходные позиции крайне непопулярной мерой с централизованным фондом здравоохранения. Но и в две тысячи девятом в Германии выборы – очередные общефедеральные. И чем канцлер хуже земельных премьеров? Ей тоже не захочется отягощать свою избирательную кампанию подозрениями в склонности к плановой экономике. Так что фонда, скорее, всего так и не будет. Но это не означает, что и вся реформа немецкого здравоохранения оказывается под вопросом. Она вполне может сработать и без «централизованного ведомства по охране здоровья нации».
Новости «Русского Берлина»
В столице Германии начался фестиваль белорусской культуры GOOD-BY. Название – игра слов. ВYE – по-английски «До свиданья». Латинские буквы BY – опознавательный знак белорусских сайтов в интернете. В Берлин приехали более 40 поэтов, музыкантов, режиссеров, актеров и фотографов, которые представят публике все аспекты современной белорусской культуры.
«О Беларуси говорят довольно много... более богатый образ Беларуси»
(аудиофайл)
говорит организатор Гуд-Бай Марина Романова. Площадкой для проведения фестиваля выбран богемный район Пренцлауэр Берг. Здесь живет особенно много студентов, деятелей культуры, интеллектуалов, которым будет интересно узнать что-то новое о восточноевропейском соседе. Тему продолжает другой организатор, Мария Нестерова
«Как известно, лучше... сами в себе эту страну несут» (аудиофайл)
Фестиваль стартовал концертом культовой белорусской группы «Драм экстази», выступающей в Минске не только по клубам, но и нелегально, на улице, под мостом. В программе – вечер поэзии, фотовыставка, театральная постановка, показ документальных и художественных фильмов...
В рамках проекта под названием «Переселенцы помогают переселенцам» прошел семинар, посвященный открытию собственного бизнеса. Российские немцы, уже основавшие свои фирмы, делились мнениями с соотечественниками, которые только собираются это сделать.
«У меня большого опыта здесь нет... собственная фирма» (аудиофайл)
рассказывает начинающий берлинский предприниматель Александр Балко.
Основные сферы деятельности, в которых заняты коммерсанты- переселенцы, торговля, обслуживание, авторемонт. Кроме того, в столице уже немало магазинчиков, которые торгуют русскими продуктами, и закусочных с «русским акцентом». Открыть свое гастрономическое дело собирается и Бригитта Тошколари.
«Я бы хотела открыть... перейдем на немецкую кухню» (аудиофайл)
Для начала Бригитта собирается кормить клиентов классическими русскими пирожками. И надеется, что дело пойдет.