Сергей Шаргунов: Устранение личностей как симптом несвободы

Сергей Шаргунов, молодой политик, который осенью 2007 года был снят с выборов в Госдуму по требованию Кремля, считает, что главная борьба в стране происходит за права личности - на участие в решении жизненно важных вопросов в России.

Deutsche Welle: Прошедший недавно ежегодный слет организации "Наши" на Селигере прошел непривычно тихо. Это связано с тем, что в Кремле переосмысливают молодежную политику?

Сергей Шаргунов: Такие молодежные структуры, как "Наши", все меньше востребованы властью. Именно поэтому последний слет на Селигере и прошел так тускло, без прежнего размаха. Конечно, по-прежнему была "зоофобия", какие-то представления недругов в виде животных, потешные толпы подростков. Но характерно, что меньше было политических речевок, больше говорили об инновациях, что забавно и симптоматично.

- Куратор внутренней политики Владислав Сурков заявил, что государству нужны дерзкие люди. Это кто такие?

- Звучит чудесно, однако государственному аппарату нужны люди тишайшие - молчалины. Те, кто "свое суждение иметь не смеют ни в какие лета". Я думаю, что России действительно нужны дерзкие люди, я бы сказал – дерзновенные, но, увы, в последние годы, мы наблюдали какую-то странную обезьянью дерзость. Например, запуск летающих фаллоимитаторов на мероприятиях оппонентов. Хулиганство в информационной и уличной политике – таков почерк.

- Тот же самый Сурков сетовал, что пределом мечтаний для современной молодежи является должность в "Газпроме". Какие сейчас ориентиры у молодежи?

- Что касается стремления молодежи, ее амбиций, то, как всегда, они разнообразны. И главная беда нашего официоза в том, что он стал пестовать молодежь совершенно безыдейную. И не стоит удивляться тому, что им хочется попасть в верхушку "Газпрома", стать менеджерами, поделить, распределить, присвоить. Нет ничего зазорного в стремлении состояться и процветать. Но как бы ни гулял тут сквознячок эдакого "криминального патриотизма". Если раньше хотелось быть крутыми бандитами, то сейчас хочется преуспевать в нефтегазовой корпорации.

- Тогда кто ответственен за то, что у молодежи такие ориентиры?

- Ответственность на тех, кто дал всему этому "официозному молодняку" абсолютно циничное задание. Установка была супер-крепостническая: они ни в коем случае не должны проявлять самостоятельность, не должны быть самими собой. Для меня есть две четко связанных вещи - это абсолютная безыдейность всего этого молодняка, отсутствие там хотя бы одного вменяемого оратора, граждански развитого и морально ориентированного человека, и их меркантильные устремления, которые так метко отметил Владислав Юрьевич.

А собственно, чего же еще ожидать? Ведь им дали команду топтать слабых, тех, кто и так социально беспомощен; лицемерить, возносить начальствующих, распахивать варежки с криками "Уезжай за бугор!"; искать днем с огнем несуществующих врагов среди собственных сверстников. То есть это - развращение малолеток.

Цинизм стал сегодня для этой молодежи религией. Ожидать от них, что они будут мечтать служить России, идейно трудиться на благо общества, затруднительно. Потому что с самого начала в них не только не воспитали политической культуры, а сразу натаскали на мерзость, которую иногда обозначают словами "политический постмодернизм". Поэтому самое мягкое и нежное, что они могут прокламировать, это: "Хотим бабла, даешь бабосики!"

- Но считается, что кремлевские "молодежки" - это верный путь сделать себе карьеру во власти.

- Нужно прекрасно понимать, что никакое новое поколение никуда не приходит. Если говорить о той парочке ребят, которых запихнули в Госдуму, то, по сути, их грубо подставляют. Они произносят заведомо одиозные речи: Роберт Шлегель предлагают закрывать СМИ без оглядки, Макс Мищенко рад бы сурово выжечь "узоры" молодежной субкультуры - готов и эмо. Они то ли манкурты такие, то ли объекты для экспериментов. Они безнадежно заляпались, еще не начав завоевывать репутацию, и их будущее, разумеется, плачевно.

Те, кто вляпался в эти официозные проекты, они-то и не имеют никаких чиновничьих перспектив. В них не воспитаны, не проявлены и не организованы мало-мальски профессиональные признаки, которые есть у любого чиновника, будь то гоголевский чиновник, или андроповский.

Нет, они совсем не чиновники, а балбесы и оболтусы, которые рычат что-то несусветное, то, что им было велено зачем-то. Зачем? Зачем эта босхианская марширующая по преисподней дичь? Почему у нас не молодежная политика, а планета обезьян? Из тайного декадентского садизма августейших кураторов? А профессиональных дорожек на этой планете не видать. То есть можно ли всерьез размышлять о политических перспективах ткачихи, которая ярко выступила на известном съезде? То, что она даже возглавит свою ткацкую фабрику, сомневаюсь.

- Какие тогда есть сейчас возможности у молодежи для реализации?

- Главное, в чем должно состоять оттепель, за которую я ратую, в осознании простейшего: Россия - это страна личностей. Личность - соль нашей земли и роза нашего сада. Личность всегда сложна, многообразна, ранима. Главная борьба сегодня не идеологическая, а борьба за права личности на участие в жизни России. Именно выдавливание и вытравливание личностей было характерно для последних лет. Устранение личностей и есть симптом несвободы. Звучит предельно манифестационно, но мы все, такие разные, подошли сейчас к этой черте опрощения. "Свобода лучше, чем несвобода", - таков пароль. И вот публицист Александр Будберг справедливо призывает мрачные силы прекратить дурную мобилизационную истерию. Игорь Юргенс, руководитель Института современного развития, отмечает схватку ледяного мрака с адептами просветления. Простые образы. Элементарная задача не допустить оскотинивания общества и остановить припадок общественной дури. Главное, на что должен ориентироваться каждый - быть личностью. И при добром стечении социальных и исторических обстоятельств личности будут двигаться вперед и вверх. Личность и свобода - сегодня не просто рядом. Это рифмы.

Беседовал Владимир Сергеев