Рублёвка в Потсдаме
И, попробуем разобраться, чем занимаются бывшие сотрудники ШТАЗИ в центре по изучению архивов этой самой ШТАЗИ. Вот со ШТАЗИ и начнём. А петь и играть для нас будет исполнитель, у которого добрая дюжина псевдонимов, как у заправского шпиона. Вот эту композицию под названием «Отель у улыбчивого Сталина» он записал под своим собственным именем Ян Делей:
ШТАЗИ - это сокращенное название госбезопасности в бывшей ГДР, младшей сестры советского КГБ. Как и КГБ, ШТАЗИ засылала агентов, куда только могла, но в основном шпионила за собственными гражданами, вербовала сексотов, отлавливала диссидентов, пресекала и карала, одним словом, посильно гадила людям жизнь. ШТАЗИ была преступной организацией. Поэтому после объединения Германии сотрудникам ШТАЗИ было запрещено занимать посты на государственной службе. А как выяснить, кто служил в этой грязной конторе, кто сотрудничал с ней - официально или неофициально? Вот для этого и был создан Центр по изучению архивов ШТАЗИ. Но это только один из аспектов работы центра. Ещё он проводит выставки и семинары, отвечает на запросы журналистов и историков, пытается восстановить документы, которые не успели до конца уничтожить сотрудники ШТАЗИ и расшифровать электронные файлы, записанные на допотопных компьютерах. А самое главное: каждый гражданин может обратиться в этот центр, чтобы узнать, следила ли за ним ШТАЗИ, и ознакомиться со своим делом. Правда, имена и кликухи доносчиков сотрудники центра в документах старательно вымарывают, охраняют права личности. Да, полноте, скажите Вы, почти 18 лет прошло после краха ГДР, кого всё это ещё интересует? Ан нет, количество запросов в прошлом году даже увеличилось и составило 97.000. А всё потому, что немцы осознали, что ШТАЗИ - это проблема не только бывшей ГДР, но и всей Германии, считает руководитель центра Марианне Биртлер:
«ШТАЗИ же не различала по принципу Запад-Восток, там действовала схема друг-враг. И тех и других хватало и на Востоке и на Западе. В Западной Германии к моменту краха ГДР в 1989-ом году насчитывалось 10.000 сотрудников ШТАЗИ. Это вам не единичные случаи. А потом миллионы немцев из ГДР бежали или переехали на Запад. Если посчитать детей и внуков, то история бывшей ГДР и Западной Германии давно переплелись. Это наша общая история».
И закрывать эту страницу истории ещё рано, тем более, что в последнее время бывшие сотрудники ШТАЗИ активно занимаются её ревизией. Появляются всё новые публикации, в которых стукачи и сексоты пытаются представить себя рыцарями плаща и кинжала, элитой нации, которая с холодным умом, и горячим сердцем выполняла свой долг. Попрятавшиеся было по углам сотрудники ШТАЗИ сегодня открыто объединяются в инициативные группы, чтобы добиться повышения своих пенсий. Они охотно раздают интервью, всегда готовы в качестве живых свидетелей и даже экспертов выступить на научных конференциях. Впрочем, это касается не только сотрудников ШТАЗИ, но и бывших партийных функционеров:
«В то время как многие сотрудники ШТАЗИ потеряли свою работу, бывшим партийным функционерам нечего было опасаться. Точно так же, как, например, начальникам отделов кадров или директорам школ, которые во времена ГДР испортили жизнь многим людям».
Но это уже проблема законодателей, которые в своё время не приняли соответствующие решения, полагает Марианне Биртлер. А вот её собственная проблема состоит в том, что в возглавляемом ею Центре по изучению архивов ШТАЗИ и по сей день работают не то 54, не то 42, кого бы вы думали? бывших сотрудников ШТАЗИ. И ещё сотни людей, которые раньше служили в полиции и других государственных учреждениях бывшей ГДР. Правда, уверяет госпожа Биртлер, большинство из них работает в охране, и достались они ей по наследству. А уволить она бывших сотрудников ШТАЗИ не может, трудовое законодательство не позволяет. Вот и получается, что ШТАЗИ - как чума: выставь её за дверь, она в форточку просочится и на тёплое место сядет.
Как Вы считаете, за учёбу в ВУЗе надо платить или нет? С одной стороны, бесплатное высшее образование, вроде бы, благо для всех. С другой, а почему, собственно, продавщица или шофёр должны из своих налогов оплачивать чьё-то обучение? В Германии возобладало второе соображение, и во многих ВУЗах и университетах ввели плату за обучение. Где-то студенты, скрепя сердце, смирились, а вот в Гамбурге - взбунтовались:
500 евро за семестр - такие счета получили студенты Института изобразительных искусств в Гамбурге. И будущие художники, скульпторы и искусствоведы взбунтовались: 350 из 450 студентов наотрез оказались платить. Мартин Кёттеринг, ректор института - в Германии он носит звучный титул «президента» - пытается спустить конфликт на тормозах:
«Мы позволили себе разослать повторные напоминания, дать студентам ещё 2 недели отсрочки. Срок, если я не ошибаюсь, истекает 9-го июля. Но ничего не поделаешь, те, кто не внесёт плату за семестр, должен по закону быть отчислен».
А студенты-бунтари и не думают сдаваться. Аксель Мюллер, специализирующийся по специальности «визуальные коммуникации», был одним из организаторов бойкота:
«Мы ни в коем разе на это не пойдём, мы будем продолжать бойкот. Вот, давайте прикинем: нас почти 80 процентов, если они всех нас отчислят, то и институту конец. Без студентов какой институт? Вот пусть городской сенат и думает: нужен Гамбургу Институт изобразительных искусств или нет?»
Конечно, каждый студент может получить льготный государственный кредит на учёбу. Но, возражает студент отделения свободных искусств и живописи Мартин Майзер, он и получив диплом, будет голодным художником. С каких доходов кредит выплачивать? Всполошились и профессора института, среди них знаменитый немецкий режиссёр Вим Вендерс. В своём письме гамбургскому Сенату они указывают, что в большинстве известных художественных академий в Германии, например, в Дюссельдорфе, Берлине или Франкфурте на Майне обучение бесплатное. В академии художеств в Мюнхене плату ввели, но по-божески, всего 300 евро за семестр, а не 500 как в Гамбурге. Вот и просят профессора сенат отвратить личные трагедии студентов, а заодно, конечно, и их профессорские оклады сохранить. Сенат пока молчит, студенты упорствуют, закон неумолим: неплательщиков надо отчислять. Ректор института Мартин Кёттеринг мрачно наблюдает, как над его институтом сгущаются грозовые тучи:
«Если всё и правда так пойдёт, это равнозначно закрытию института. Гамбург на долгие годы лишится творческого пополнения».
Студентов, конечно, жалко. С другой стороны, аргумент остаётся: а почему рабочий и крестьянка должны оплачивать обучение молодому человеку, который решил стать художником? У меня ответа на это нет. Поэтому мы и переходим к следующей теме: почему в Германии не приживаются элитные жилые комплексы с охраной и обслугой?
Вид, ну, слов нет, сказочный. Ухоженный парк спускается к воде. Налево посмотришь - знаменитый мост Глинеке через реку Гавел. А знаменит мост тем, что здесь во времена холодной войны происходили обмены агентов на шпионов и диссидентов. Здесь обменяли советского разведчика Рудольфа Абеля на американского лётчика-шпиона Фрэнсиса Пауэрса, диссидента Натана Щаранского на погоревших на западе агентов КГБ. Тогда мост был нейтральной территорией. А сегодня он ведёт из Потсдама в Берлин. Но мост - это если налево глянуть. А если прямо - можно за деревьями на другом берегу усмотреть Бабельбергский замок. И вокруг - сплошная культура вперемешку с историей. И всё под охраной ЮНЕСКО. Но, как говорится, на ЮНЕСКО надейся, да сам не плошай. Поэтому жилой комплекс «Аркадия» окружен забором, на входе охранник сурово отваживает нежелательных лиц, посреди зелени в парке понатыканы видеокамеры наблюдения и датчики движения. Кого охраняют-то?
«Это в основном люди, которые очень много путешествуют, и хотят, когда они возвращаются домой, чтобы холодильник был полон, чтобы привратник всегда выполнил любое поручение, чтобы у них была гарантия, что их резиденция надёжно охранялась. Во всяком случае, так задумывалось».
Резиденциями риэлтор Гюнтер Фишер называет квартиры. Всего их 40, площадью от 80 до 260 квадратных метров. Задумывался весь комплекс по американскому образцу, и строили его американские архитекторы. Поэтому и дома, которые риэлторы упорно именуют виллами, получились разного достоинства. Одни стилизованы под классицизм, другие - под пёстро раскрашенный «Баухауз». В штатах жить под частной охраной престижно. Вот инвесторы и решили перенести этот опыт в Германию. И цены заломили сказочные: от 7 тысяч евро за квадратный метр и выше. Было это в 1998-ом году. С тех пор цены упали в три раза, а три квартиры до сих пор пустуют. Очевидно не учли инвесторы традиционной установки немецкого среднего класса: не выделяться. Поэтому и публика заселилась не совсем та, на которую рассчитывали инвесторы. В основном это пожилые люди, рантье и пенсионеры. Например, Ренате Белле:
«Я раньше жила в огромном частном доме, одна с моей собачкой, и участок был огромный. И в прежние годы нас три раза пытались ограбить. С возрастом силы уже не те, и слышу я не очень хорошо, поэтому я сюда, под охрану и перебралась».
Говорит дама с собачкой и приветливо машет привратнику на входе. Парк в комплексе роскошный: целая армия садовников следит за каждым кустиком, выщипывает каждую лишнюю травинку. Но выгуливать собачку госпожа Белле даже по вечерам выходит в город: там люди, там жизнь. Грабителей на улицах Потсдама она не боится. Да и то сказать: вот уже почти 10 лет охранники стерегут элитный жилой комплекс «Аркадия», а сигнал тревоги не срабатывал ни разу. Поэтому и не приживается в Германии идея отгородиться от всего мира платной охраной.
Хотел я было сравнить этот элитный жилой комплекс в Потсдаме с московской «Рублёвкой», да поперхнулся: ведь обитатели «Рублёвки» обидятся. Они-то в таких, с позволения сказать, элитных резиденциях разве что отставных любовниц содержат, да конюхов. Так им и надо. А у меня на сегодня всё. Передачу мне помогли подготовить Марсель Фюрстенау, Сильке Бартлик и Вернер Нординг.