Президент Афганистана в Китае: первые смотрины

Гани Ахмадзай с минувшего вторника, 28 октября, по пятницу, 31 октября, находится в Китае, который он выбрал для своего первого зарубежного официального визита в роли главы Афганистана. Согласно официальным сообщениям, распространенным СМИ, новый президент Афганистана обсудил с председателем КНР Си Цзиньпином вопросы двустороннего сотрудничества в политике, экономике, культуре, а также меры борьбы с терроризмом и наркотрафиком. Правительство КНР обещало выделить Кабулу в качестве поддержки более 80 миллионов долларов сейчас, и еще около 245 миллионов в период с 2015 по 2017 год, а также в течение 5 лет подготовить 3 тысячи специалистов-афганцев в разных областях. СМИ отметили, что председатель КНР напомнил гостю о надежде Пекина на участие в разработке месторождения меди в провинции Логар и в добыче нефти в бассейне Амударьи. Оба проекта, согласованные еще с правительством Хамида Карзая, столкнулись со значительными проблемами.

Выбор самого сильного

Выбор КНР для первого визита – это выбор самого сильного в регионе, считает специалист российского Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Андрей Серенко. "К Пекину прислушиваются страны, остающиеся важными игроками в регионе – и РФ, и Иран, и особенно Пакистан. Хотя я не исключаю, что миссия была более многомерной, и Гани Ахмадзай отправился туда с поручением от американских и британских партнеров, которым через этого посредника важно выстроить мостик к Пекину для согласования интересов в Афганистане и для того, чтобы там ситуация была предсказуемой для всех", - говорит российский эксперт.

Его немецкий коллега Гюнтер Кнабе (Günter Knabe) обращает внимание на то, что команда Гани Ахмадзая, после спорных выборов не имеет крепкой опоры в самой стране. В этой ситуации новый лидер хотел подстраховаться поддержкой Пекина, но для этого он должен был показать, что его связи с США не помешают развитию новых отношений. "Гани Ахмадзай готовится к выводу войск НАТО и к опасности скатывания страны в хаос. Это встречает понимание у руководства КНР, которое боится, что исламисты в Афганистане, имеющие связи с уйгурскими мусульманами в самом Китае, стимулируют тех к эскалации. Кроме того, Гани Ахмадзай испытывает надежду, что КНР, как близкий партнер Пакистана, окажет на Исламабад влияние, чтобы тот закрыл границу для групп повстанцев, переходящих оттуда в Афганистан", - продолжает Гюнтер Кнабе.

Ищу посредника

С тем, что для афганской элиты враждебные отношения с Пакистаном - одна из самых болезненных проблем, согласен эксперт ЦИСА. "Самостоятельно Кабул договориться с Исламабадом не может. Какое-то время расчет делался на США, но потом в этом процессе произошел сбой. Китайское влияние на Пакистан очень серьезно, и, возможно, оно для Гани Ахмадзая и его команды более важно, нежели вопросы экономического сотрудничества с КНР. Если бы Пекин подал конкретный сигнал о готовности выступить посредниками в нормализации отношений между Афганистаном и Пакистаном, это было бы воспринято как зримый успех. Афганский гость поспешил поблагодарить Китай за усилия по нормализации этих отношений, но в отчетах о визите таких сигналов со стороны Пекина не просматривается", - указывает Андрей Серенко.

С этим согласен Гюнтер Кнабе. "Давление на Исламабад в "афганском вопросе" несет для Пекина риск испортить отношения с важным партнером, за влияние над которым он борется с США. Так что Гани Ахмадзай может быть разочарован очень сдержанной реакцией КНР в этом вопросе", - говорит он. По оценке немецкого эксперта, Пекин дипломатично указал на то, что его главный интерес - доступ к природным ресурсам страны, и развитие через нее транспортных маршрутов. "24 октября создан Азиатский банк инфраструктурных инвестиций. Он станет инструментом в руках КНР, параллельным Азиатскому банку, находящемуся под сильным влиянием США. Кабул рассчитывает, что через этот банк Китай может привлечь финансы для создания выгодной обеим сторонам транспортной инфраструктуры. Но Китай дал понять, что сорить деньгами в Афганистане не готов и пока будет ждать, какое развитие примет ситуация там после вывода войск НАТО.", - рассказывает Гюнтер Кнабе в интервью DW.

Источник угроз и источник легитимности

Андрей Серенко отмечает сдержанность китайской стороны в развитии реального партнерства с новым кабульским правительством по безопасности. "Китай готов участвовать в региональной кооперации по блокированию угроз, исходящих из Афганистана, и использовать Афганистан как сырьевой придаток к китайской экономике - не более", - говорит Андрей Серенко. Он обращает внимание на просьбу Гани Ахмадзая к китайской стороне открыть Ваханский коридор на границе с Китаем.

"Открытие границы со стороны Китая означало бы демонстрацию Пекином доверия к дееспособности Гани Ахмадзая. Однако, китайцы отказали. Ваханский коридор - один из основных транзитных путей для боевиков, которые мигрируют из Пакистана через афганский Бадахшан в другие северные провинции Афганистана", - полагает эксперт ЦИСА. По его мнению, отказ показывает, что Пекин по-прежнему рассматривает Афганистан как источник угроз своей безопасности, несмотря на обещания нового афганского президента бороться с уйгурскими и другими радикалами.

"Гани Ахмадзай приехал в Китай с большими надеждами, нежели он оттуда уедет", - подводит итог Гюнтер Кнабе, но подчеркивает: сам факт, что руководство КНР, известное своей придирчивостью к протокольным вопросам, приняло его в качестве президента, укрепляет международный и внутренний авторитет афганского президента. Этот факт подтверждает - сомнений в его легитимности в Пекине не имеют.