Относительная бедность
26 мая 2008 г.
И поскольку здесь очень любят учет и статистику, то точно известно, сколько именно: тринадцать и пять десятых процента немецкого населения. То есть примерно каждый восьмой. Причем, это без учета тех, которые были бы бедными, не помогай им государство – пособиями по безработице, доплатами на жильё, вспомоществованиями на воспитание детей. А если и их посчитать, то выходит, что целая четверть жителей Германии – бедняки, пусть потенциальные. Такие данные приводятся в правительственном отчете бедности и богатства, который на этой неделе представил публике министр труда ФРГ Олаф Шольц.
Примечательно, что немецкие правительственные эксперты точно знают, кого именно следует считать в Германии бедным. Это дело тут не пущено на самотек и субъективные ощущения людей не учитываются. А то покажите мне в Германии человека, который бы не сетовал на свое материальное положение. Денег, как известно, слишком много не бывает. Есть, однако, спущенные с евросоюзного верха критерии бедности. ЕС считает бедным того, чей ежемесячный доход составляет менее шестидесяти процентов от средней зарплаты в той или иной европейской стране союза. В настоящее время в Германии – это семьсот восемьдесят один евро в месяц после вычета всех налогов и отчислений, то есть нетто на руки. Одинокий житель или жительница ФРГ, имеющая в месяц меньше этой суммы, считается бедным или бедной. Однако, риск попасть в разряд неимущих, куда выше не у них, а у матерей или отцов-одиночек. А еще у тех, кто долго не может найти работу и вынужден жить на весьма скромное государственное пособие. Могу, кстати, назвать и точную сумму, которую надо одному одинокому жителю Германии получать в месяц – после всех вычетов – чтобы считаться богатым. Это – три тысячи четыреста восемнадцать евро. То есть вдвое больше средней зарплаты. Такие доходы и более, если кого интересует, имеют в Германии восемь целых и восемь десятых процента холостяков. На мой взгляд, не так уж много. Я думал их больше - всяких яппи, молодых менеджеров, брокеров, успешных компьютерщиков.
По словам министра труда Олафа Шольца, отчет о бедности и богатстве в Германии свидетельствует о наличии в стране определенной тенденции, а именно:
«положение не радужное, те, кто мало зарабатывает, стали жить еще хуже чем рарьше, а вот ситуация хорошо обеспеченных стала лучше.»
Иными словами, пропасть между бедными и богатыми становится всё глубже. Генеральный секретарь Социал-демократической партии Германии Хубертус Хайль прокоментировал правительственный отчет так:
«Приходиться констатировать, что в Федеративной республике имеется новая бдность. Это бедность относительная – в сравнении с уровнем жизни нашего общества в целом. Её нельзя сравнивать с бедностью в развивающихся или в пороговых странах. Но эта бедность многопланова, не только материальный недостаток, но и нехватка шансов на получение качественного образования, отсутствие перспектив добиться хорошей жизни, а главное – найти работу и место для профтехобразования.»
Министра труда, однако, особенно удручает другое – тот факт, что многие работу хоть и имеют, но зарплаты у них такие мизерные, что вот-вот окажутся за чертой бедности. Для Олафа Шольца – это очередное доказательство того, что оплата за труд в ФРГ плохая, а потому необходимо законодательно установить её минимальный размер:
«Бедностью затронуты те, которые за свой труд получают слишком мало. Поэтому необходимо продолжить дискуссию о том, как повысить маленькие зарплаты.»
Введение МРОТа – давнишняя мечта немецких социал-демократов. В первую очередь – левых, к которым относится Андреа Налес:
«Новый отчет о бедности и богатстве в Германии показывает, что всё больше людей, хоть и работают, но всё равно живут в бедности. То есть люди просто слишком мало получают за свой труд. Поэтому нам необходимо установить минимальный размер его оплаты.»
В отчете указывается, что более трети всех работающих в Германии еле-еле сводят концы с концами, поскольку получают за свой труд сущие гроши –меньше двух третей средней по стране зарплаты. Казалось бы, всё ясно. Запретить предпримателям платить работникам меньше определенного законом уровня и всё будет в ажуре, бедность исчезнет. Тем не менее консервативный партнер социал-демократов по правительственной коалиции, блок ХДС/ХСС выступает против. Председатель его партийной фракции в бундестаге Фолькер Каудер объясняет, почему:
«Минимальный размер оплаты труда уничтожает, а не создает новые рабочие места. А именно новые рабочие места необходимы, чтобы вывести людей из бедности.»
Многие консерваторы ратуют за другой путь решения проблемы бедности – не зарплаты повышать, а налоги снижать, прямые и косвенные. Они указывают на то обстоятельство, что во всё более плачевном положении не только малозарабатывающие, но и середняки несут все более тяжкое бремя растущих отчислений и цен. Министр по защите прав потребителей Хорст Зеехофер:
«По нашим представлениям, со следующего года следует начать с детей – повысить детские пособия. Это нам всё равно придется сделать, поскольку конституция запрещает облагать налогом детский прожиточный минимум. Во-вторых, растут цены на бензин. Ясно, что те, которые не могут обойтись без машины, чтобы добраться до работы, и поэтому страдают от растущих цен, снова должны получить возможность целиком списывать такие расходы с налогов, как это было раньше.»
Вице-председатель фракции ХДС/ХСС Вольфганг Босбах считает необходимым скорректировать прогрессивную в Германии шкалу налогообложения. Это не годиться, возмущается он, что максимальную ставку в сорок два процента начинают применять уже с дохода, который всего вдвое превышает среднюю зарплату. Его коллега по партии, экономический эксперт ХДС Лауренс Майер заявил в интервью «Зюддойче цайтунг», что, цитирую, «необходимо, наконец, помочь людям, которые являются опорой нашей экономики и нашего общества: нормальным рабочим, ремесленникам, служащим, увеличив для среднего сословия необлагаемую налогом долю зарплаты.» А Йоханнес Зингхаммер из братского христианским демократам ХСС сформулировал задачу предельно лаконично. Надо, чтобы
«все платили налоги, причем столько, чтобы работа окупалась, чтобы у людей не возникало чувство, что они работают задаром и только для финиспекции. Вот это правильный путь.»
Но, а самым бедным-то что с того, парируют социал-демократы? У них ведь денег от снижения налогов среднему классу не прибавиться. Они налоги вообще не платят, не с чего. СДПГ, а заодно с ними «зеленые» и левые посткоммунисты настаивают на более сильном перераспределении средств сверху вниз: увеличить, в частности, на четверть – до четырехсот двадцати евро в месяц – пособия по безработице. А компенсировать это можно дополнительным налогом на сверхбогатых, которые уже сейчас отчисляют в казну сорок пять процентов своих доходов. Сопредседатель Левой фракции в бундестаге Грегор Гизи уверен, что могли бы и больше:
«Есть хорошо обеспеченные, которые не хотят жить в окружении бедности. К ним отношусь я. Левым автоматически не становится тот, кто беден, а тот, кто против бедности. И я считаю несправедливым, что после трёх лет «большой» коалиции и семи – «красно-зеленой» у нас стало больше бедных. Это можно и нужно изменить.»
Вопрос в том, как это сделать. И последнее. В Германии применяются критерии бедности, принятые в ЕС. Есть и другие, например, ооновские и Всемирного банка. По ним бедным считается человек, имеющий на жизнь меньше одного доллара в день. В мире таких людей – более миллиарда. В Германии – ни одного.
А теперь – еще одна страничка радиожурнала «Столичная студия»
В Берлине русская речь не только слышиться на каждом углу. В немецкую столицу постепенно проникает и русский образ жизни, русские национальные традиции и пристрастия. Ну, например, к водке. Ей торгуют в Берлине не только бесчисленные эмигрантские магазины. Русская водка присутствует теперь и в ассортименте исконно немецких торговых сетей. Раньше она тоже была, но выбор ограничивался «Московской», в некоторых магазинах еще и «Столичной». Теперь наименований стало больше, хотя, конечно, и не столько, как в любом даже самом задрипанном подмосковном сельпо. Но тем не менее. Вышли и закрепились на берлинском рынке, в частности, «Русский стандарт» и «Парламент». Здесь, кстати, они стоят практически одинаково, «Стандарт» только чуть-чуть дороже, не то что в российских магазинах. Стоят-то почти одинаково, но всё равно намного больше, чем на родине напитка. В пересчете, более четырехсот рублей за ноль семь. Но немцы всё равно покупают. Правда, пить еще не все умеют. Я как-то с ужасом наблюдал, как представительный немец долго грел в руках стопку, а потом отхлебывал из неё водку, как ликер. Ему наверняка пригодиться книга, которая недвано вышла в немецком издетельстве BoD-Verlag Norderstedt. Называвется она просто и незатейливо - «Русская водка». Рассказывает Людмила Скворчевская.
Роланд Батон, автор книги «Русская Водка», потратил 5 лет, чтобы собрать материал по этой увлекательной теме. Чтобы докопаться до самой сути, он многократно приезжал в Зауралье и на берега Волги, посещал ликеро-водочные заводы, беседовал с людьми, опытными в вопросах производства и потребления национального русского напитка.
«Я хотел, чтобы люди получили удовольствие, читая эту книгу. Поэтому в нее вошли, например, тосты. Как известно, в России принято произносить их, поднимая бокал. В книге приводятся и рецепты коктейлей. Этот, так сказать, практический раздел, интересует немцев особенно».
-признался журналист Роланд Батон.
На самом деле книга «Русская водка» - вполне серьезное издание, где водочный вопрос рассмотрен со всех сторон: история появления напитка, его роль в экономике страны, производство, экпорт и значение на мировом рынке. А также описаны способы и культура потребления водки.
«Каждый немец думает, что когда русские пьют водку, то выставляют на стол батарею бутылок и опрокидывают рюмку за рюмкой, не закусывая. Или, например, фраза - «На здоровье!» Все считают, что чокаясь, русские непременно произносят эти слова. Мне очень хотелось стереть глупые клише и нарисовать реальную картину».
Водка – настоящая гордость великороссов. Напиток, которому литераторы всех времен и калибров посвящали хвалебные оды. Наши предки называли ее «хлебное вино». Роланд Батон пишет о тайнах производства и подтверждает правдивость своего рассказа фотографиями, полученными от крупнейших импортеров и производителей российской водки.
«Я и сам делал снимки в России. Например, во время типично русских застолий, в которых и сам участвовал: с обильной закуской и приподнятым настроением».
Батон приводит ряд веселых тостов. Например: «Любишь, чтобы тебя крепко прижимали к себе? Так, чтобы чувствовать горячее дыхание другого человека? И вспотеть до изнеможения, меняя позы, двигаясь вперед, назад, вправо и влево? Так выпьем же за московский метрополитен!».
Водочная тема, к сожалению, не только забавна, уверяет писатель. Алкоголизм в России превратился в настоящее бедствие.
«Или, например, самогоноварение. Это серьзный вопрос, о котором я не мог умолчать. Но постарался осветить его без драматизма. Водочная тема выбрана мной намеренно. Я хотел разбудить интерес к России и решил начать с предмета, хорошо знакомого немцам. С того, что их действительно очень интересует».
На страницах книги Роланда Батона серьезный читатель найдет много полезной информации. А у дотошного книгочеея этот труд, возможно, вызовет непреодолимое желание отправиться в Россию и лично познакомиться с народными традициями и рецептами. Например, со способом приготовления табуретовки, кишмишовки или просто «прелестного ароматного первача», рецепт которого Остап Бендер в свое время продал американцам за 200 рублей.