Герхарт Гауптман - король острова Хиддензе
"Дом у облепихи" - Haus Seedorn. В 30-х годах прошлого века с его террасы открывался живописный вид на Балтийское море и равнинную часть острова Хиддензе. Отсюда им наслаждались многие немецкие и мировые знаменитости - за бокалом вина и неспешными разговорами. Как однажды заметил кто-то из гостей, уже одна эта терраса могла бы стать местом действия романа или пьесы: столько всего интересного на ней происходило...
Сейчас дом спрятался за деревьями. Зеленый райский уголок. Перед оградой проходит деревенская дорога, в сухую погоду - пыльная, с глубокими следами от повозок, копыт лошадей, велосипедов и походной обуви.
Американский плющ
Место необычное, историческое. Здесь даже плющ в саду обладает настоящей родословной. Писатель Герхарт Гауптман (Gerhart Hauptmann), владевший этой резиденцией, привез саженец из поездки по Америке. В 1932 году драматурга и лауреата Нобелевской премии по литературе пригласили в США выступить с лекциями о Гёте - по случаю 100-летия со дня смерти великого немецкого писателя. Во время одной из встреч ему в знак особого уважения подарили побег плюща, посаженного когда-то первым президентом Соединенных Штатов Джорджем Вашингтоном. На Хиддензе плющ резво пошел в рост и сейчас является своеобразным музейным экспонатом.
Собственный дом Haus Seedorn на Хиддензе Герхарт Гауптман купил лишь в 1930 году после долгих поисков. До этого на протяжении десятилетий драматург, приезжая на остров, жил в пансионах или виллах с живописными названиями: Heiderose, Haus am Meer, Litzenburg… Случались и многолетние паузы, когда Гауптман здесь не появлялся, но остров не забывал. Тот стал местом действия его многочисленных произведений.
Так, на Хиддензе разыгрывается семейная драма "Бегство Габриэля Шиллинга" (1912). Главный герой, скрывшийся здесь сразу от жены и любовницы, умирает после их приезда на остров. Описывая атмосферу Хиддензе, Гауптман пишет: "Эта ясность! Это безмолвное и мощное течение света! Свобода ходить по заросшим лугам без дорог и тропинок, вкус морской соли на губах…"
На Хиддензе Гауптман нашел и свою Винету - овеянный легендами город, располагавшийся где-то в низовьях Одера и, может быть, затонувший, как Атлантида. В далекие времена, как считают историки, в этом городе встречались и вели торговлю славяне и викинги. Широкую известность мифическая Винета получила в начале прошлого века благодаря шведской писательнице Сельме Лагерлёф и ее сказке "Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями".
Образ загадочного города встречается и в творчестве Гауптмана. Совершая пешие прогулки к южной оконечности острова, к затопленному фундаменту разрушенной средневековой церкви, писатель представлял, как выглядела Винета - Атлантида Балтийского моря, рисовал в воображении сцены из ее жизни, праздники. С этим же местом на Хиддензе связано одно из его ранних произведений - пьеса "Потонувший колокол" (1896).
Встречи с читателями
Писатель непременно хотел, чтобы его собственный дом имел прямой выход к морю, поэтому поиски затянулись. К моменту покупки в 1930 году популярность Гауптмана достигла своего пика. Чтобы обеспечить его покой и оградить от слишком назойливого внимания, дом обсадили деревьями и кустарниками, которые с годами разрослись и стали похожи на настоящий лес. Гауптман был не против встреч с читателями, но, естественно, нуждался в творческом одиночестве.
Рассказывают, что он с удовольствием выходил к делегациям молодежного движения "Перелетные птицы" (Wandervogel), специально приезжавшим на остров, чтобы выразить почтение писателю. Гауптман выступал перед ними с заранее подготовленной речью. Ораторскими талантами он не блистал, на публике был косноязычен, однако это не уменьшало восторгов. Лишь однажды во время такой встречи Гауптман оказался в тени, так сказать, на втором плане... Случилось это летом 1924 года, когда на остров по его приглашению приехал Томас Манн (Thomas Mann).
Манн и Гауптман
Писатели остановились в пансионе у моря Haus am Meer. Сначала на балкон, вызванный громким пением молодежи, вышел Гауптман. Он произнес свой монолог - неуклюже и скучно. Затем на публике появился гость. По свидетельству очевидцев, на которых ссылается немецкий литературовед Рюдигер Бернхардт (Rüdiger Bernhardt), Томас Манн очаровал всех своим импровизаторским талантом и остроумием. Ораторская беспомощность Гауптмана на этом фоне стала еще более очевидной.
Несмотря на дружеские беседы, продолжительнее прогулки, совместные утренние купания в море, долго находиться рядом на одном острове как частные лица Томас Манн и Герхарт Гауптман не смогли. У Хиддензе мог быть только один король. Гость покинул остров раньше срока, перебравшись на соседний Рюген.
Более серьезная размолвка между писателями произошла после того, как Гауптман узнал себя в одном из литературных героев Манна. В доме-музее сохранился экземпляр "Волшебной горы" со злыми пометками Гауптмана рядом с пассажами о голландце Питере Пеперкорне - косноязычном и чудаковатом любителе вакхических пиршеств... "И я похож на эту идиотскую свинью?" - написано на полях.
Истина - в вине
Гауптман был большим знатоком и любителем хороших вин. Даже сам иронизировал по этому поводу. Регулярные закупки осуществлялись сотнями бутылок. Винный погреб в его доме овеян легендами и до сих пор вызывает тихий восторг у посетителей музея. Бордо, рейнские… Любимые вина писателя сейчас снова стали продавать на острове.
Несмотря на продолжительные вечерние застолья, жизнь Гауптмана проходила по строгому графику. День начинался с купания в море часов в семь. Иногда он вставал еще раньше - встречать рассвет. На такие прогулки писатель отправлялся медитировать в облачении монаха-францисканца, купленном в Италии в 1912 году - в год присвоения ему Нобелевской премии. Гауптман называл себя монахом Ордена поэзии (Mönch der Poesie) и даже завещал себя в этой рясе похоронить.
Днем Гауптман регулярно совершал длительные прогулки по Хиддензе с блокнотом в руках, останавливался, записывал идеи и мысли. Эти прогулки он называл "продуктивными" - Produktivspaziergänge. После обеда обдуманное записывал под диктовку его секретарь.
Дом Гауптмана на Хиддензе состоит из двух частей. Собственно, основной облепиховой виллы Seedorn, купленной в 1930 году, и кирпичной пристройки, возведенной вместе с винным погребом по наброскам самого писателя. В новой части дома разместился просторный рабочий кабинет с большим черным столом. Между ними - просторная терраса, на которой и шла, в основном, семейная и светская жизнь…
Дом и его обстановка практически полностью сохранились в оригинальном виде, включая библиотеку, фотографии, картины и другие произведения искусства, купленными или подаренными Гауптману друзьями. В одном из стенных шкафов - его Нобелевская медаль.
На втором этаже основного здания расположена спальня писателя. На стене у железной кровати - сделанные его рукой пометки. Так Гауптман ночью записывал свои мысли. "Es lohnt nicht mehr!" - "Больше нет смысла", - написал он в 1937 году.
В годы нацистской диктатуры
Биографы предполагают, что эта фраза относится к "третьему рейху" и является выражением собственной беспомощности. Писатель был слишком стар, чтобы покинуть Германию, да и не мыслил себя без нее. В годы национал-социализма он не высказывался публично на политические темы. Нацисты относились к нему с осторожностью, хотя и пытались использовать его популярность.
Писатель был популярен и в Советском Союзе, а его первое многотомное издание на русском языке вышло еще в 1902 году. Одно из наиболее известных произведений Гауптмана - драматическая поэма "Ткачи", в основу которой легли события рабочего восстания в Силезии в середине XIX века.
Последний раз, последний путь…
Последний раз Гауптман приезжал на Хиддензе в разгар войны, летом 1943 года. Умер он в июне 1946-го в своем доме в силезской деревне Агнетендорф (Agnetendorf). Похоронить его в родных местах, ставших после войны территорией Польши, возможности не было. При содействии советских оккупационных властей гроб с телом писателя перевезли на Хиддензе. С траурной речью на похоронах выступил Вильгельм Пик (Wilhelm Pieck), в 1949 году ставший президентом ГДР. На валуне, который установили в качестве памятника, нет дат рождения и смерти, только имя. Рядом растет американский плющ...