М.Салих: Сможет ли интеллигенция овладеть ситуацией.

Видимо, реальную картину того, что происходило в Андижане, в соседнем Пахтаабаде, в приграничном Карасу, можно будет восстановить лишь со временем и при проведении независимого международного расследования. Однако в выступлениях политиков и экспертов уже выкристаллизовались несколько моделей объяснений "узбекской трагедии". Одна из них – ее представляет официальный Ташкент и ряд представителей российского политического истеблишмента – состоит в том, что власть в Узбекистане жестко подавила мятеж исламских экстремистов. Согласно другой – голоса ее сторонников больше представлены в западных, нежели в российских, (не говоря уже об узбекских) СМИ – режим Каримова пытается прикрыт собственную неспособность решать социально-экономические проблемы населения и жестокость по отношению к гражданам страны за ширмой экстремизма. В сегодняшней программе мнение по этому поводу высказывает лидер узбекской оппозиционной партии "Эрк" за рубежом Мухаммед Салих. С ним беседует Виталий Волков.

Господин Салих, как Вы относитесь к "экстремистской" версии событий в Андижане?

МС: Официальный Ташкент делает акцент на исламском фундаментализме. Я так не думаю, потому что на площадь в Андижане, по моим данным и по данным многих печатных органов, вышло 50 тысяч человек. Вкрапления в эту огромную толпу разных, даже радикальных групп, вполне возможно. Вполне возможно, что волнение массы людей андижанского региона использовал клан или семья какой-то из жертв несправедливых законов. Но обвинять в экстремизме, терроризме 50 тысяч человек может только диктатор Каримов, и никто этому в мире не поверит.

Но Ислам Каримов напоминает о религиозных экстремистах "Хизб-ут-Тахрир", о боевиках Исламского движения Узбекистана, которые и сегодня грозят режиму и которые поддерживали тесные связи с Усамой бен Ладеном, а военный лидер ИДУ Джума Намангани был даже осенью 2001 года назначен командующим северным фронтом движения "Талибан". Насколько велика угроза для светского государства в Узбекистане со стороны сторонников создания халифата?

МС: Запад, в конце концов, должен перестать верить этому лжецу. Он уже 15 лет лжет об опасности исламского фундаментализма. В начале 90-х годов, когда он начал это говорить, я предрекал, что он доиграется и, когда он уничтожит демократическую оппозицию, на ее место действительно придет исламский фундаментализм. Да, этот призрак сейчас есть, такие группировки есть, но они не столь сильны, чтобы иметь такую поддержку в народе. Их появление – это прямой плод репрессивной политики против религиозных деятелей. Источник радикализма – режим Каримова. Узбеки испокон веков исповедуют умеренную религию. В Узбекистане мусульмане практически все в мазхабе Ханафи, где нет радикализма. Сегодня ни одна группа не сможет насадить идею халифата – это бред, который узбекский народ никогда не воспримет. Да, есть люди, отчаявшиеся в каримовском режиме, и они готовы принимать халифат. Но это число очень невелико, и заявления лидеров радикальных групп, что там сейчас можно установить халифат – сказки. Но эти сказки как раз поддерживает Каримов. Он говорит, что если меня не будет, то вместо меня придет халифат! Но, я думаю, после событий в Андижане США и их союзники по антитеррористической коалиции изменят свою узбекистанскую политику.

Есть ли у Вас сведения о том, кто в Андижане первым открыл огонь, демонстранты или представители власти?

МС: Я не знаю точно. Я предполагаю, что люди, которые напали на тюрьму, чтобы освободить политзаключенных, начали стрелять первыми. Эту группу надо наказывать по закону, но это не значит, что каримовский режим должен расстреливать всю толпу людей, вышедших на демонстрацию и не имевших никакого отношения к этой группе! Есть два события: нападение на тюрьму, которое незаконно. Но это вовсе не относится к тому каримовскому преступлению, которое было совершено на площади Бобура.

Один из туркменских оппозиционеров сказал мне на днях, что главный урок Узбекистана для Туркмении состоит в том, что если власть изгоняет или уничтожает интеллигенцию, подавляет просвещение, сажает политическую оппозицию, то широкие слои населения, ищущие спасение в религии, оказываются подвержены самым радикальным ее трактовкам. Способна ли интеллигенция в Узбекистане еще контролировать этот процесс?

МС: Если бы вы жили в Узбекистане, и увидели, какими способами Каримов подавлял интеллигенцию, то вы бы иначе задали вопрос: сможет ли узбекская интеллигенция, передовая часть узбекского общества овладеть ситуацией и возглавить этот протестный потенциал и направить его в правильное русло? Да, есть интеллигенция. Дайте только этому потенциалу выступить. Дайте интеллигенции, оппозиции связаться с народом культурным способом. И вы увидите, что в течение короткого срока это убавит пыл восставших людей и наведет порядок и стабильность в нормальном смысле, в отличие от каримовской стабильности, похожей на стабильность кладбища.

Все говорят, что в Узбекистане слабая оппозиция. Да если бы она была слабой, то ее Каримов давным-давно бы уничтожил. А оттуда все еще раздаются оппозиционные голоса.