Комитет ООН против пыток дал рекомендации Тташкенту
25 ноября 2007 г.
В Женеве завершилась сессия Комитета ООН против пыток, на котором центральное место заняло обсуждение ситуации в Узбекистане. Комитет в своих заключениях отметил ряд положительных сдвигов, однако счел их недостаточными и выдвинул целый ряд рекомендаций по проведению в жизнь мер, призванных положить конец применению пыток и других видов жестокого, бесчеловечного и унижающего достоинство обращения. Игорь Седых из Женевы – с подробностями:
Комитет ООН против пыток обращает внимание на многие детали внутреннего законодательства Узбекистана. Так, изменения в статье 235 уголовного кодекса, запрещающие применение пыток сотрудникам правоохранительных органов, не относятся к лицам, действующим при подстрекательстве или попустительстве официальных лиц. В целом, Комитет выразил серьезную озабоченность недостаточностью принятых мер, а особенно их правоприменением. Вот что рассказала «Немецкой волне» эксперт Комитета Фелиси Гэйр, выступавшая содокладчиком по отчету узбекского правительства:
- Большую озабоченность вызывают многочисленные жалобы на применение пыток, особенно на первом этапе, сразу после ареста. Комитет потребовал принятия мер по немедленному расследованию таких жалоб.
Комитет также вновь вернулся к событиям мая 2005 года в Андижане, которые привели к гибели нескольких сот человек, преследованию многочисленных правозащитных групп, журналистов и организаций гражданского общества. Уже тогда генеральный секретарь ООН поддержал инициативу верховного комиссара по правам человека Луизы Арбур о создании независимой комиссии для расследования данных фактов.
- Наш комитет рекомендовал полное, беспристрастное выполнение этой задачи группой пользующихся доверием независимых международных экспертов. Была подчеркнута необходимость установления независимого контроля над положением в местах заключения, в том числе в тюрьме «Жаслык», включая необъявленные посещения.
Фелиси Гэйр говорит, что цель такого мониторинга - обеспечить доступ к заключенным адвокатов, врачей и родственников, что на практике не осуществляется узбекскими властями. Озабоченность вызывает тот факт, что Комитету была предоставлена обильная информация о преступлениях, якобы совершенных лицами, судьба которых вызывает тревогу, но почти не было дано разъяснений о применении пыток в этих делах, добавляет эксперт.
- Мы поставили серьезные вопросы по поводу закрытия правозащитных организаций и положения конкретных лиц. Особую озабоченность вызывает судьба Мутабар Таджибаевой, которой на заседаниях Комитета было уделено много времени. Мы представили ее письма, жалобы на отказ в доступе к помощи адвоката, но правительство отрицало это. Ей был предъявлен десяток обвинений, начиная с экономических преступлений до незаконных действий, таящих угрозу безопасности государства, и действий, связанных с ее правозащитной деятельностью. Она была заключена в так называемое психиатрическое учреждение, и, по нашим сведениям, ей давали особого рода медицинские препараты и подобные средства.
В заключительном коммюнике, рассказывает Фелиси Гэйр, Комитет принял к сведению информацию узбекского правительства, что Мутабар Таджибаева не может быть освобождена из-за совершенных преступлений, но подпадает под амнистию. Комитет выразил озабоченность сведениями о дурном обращении с ней и другими правозащитниками и заключенными и о том, что им отказывается в основополагающих гарантиях на справедливое судебное разбирательство.
Следующий очередной доклад правительство Узбекистана должно представить через четыре года, в декабре 2011 года. Однако уже через год ему предстоит отчитаться перед Комитетом по ряду ключевых рекомендаций. Речь идет о полном прекращении практики пыток в стране, о полном и беспристрастном расследовании событий в Андижане, о введении полностью независимого мониторинга положения в местах заключения и полном соблюдении прав заключенных, включая право на помощь адвоката, врача и свидания с родственниками. Список рекомендаций включает и принятие мер для защиты независимых правозащитников от неправедного заключения, запугивания и насилия вследствие их деятельности, а также восстановление в полном объеме деятельности правозащитных организаций в Узбекистане.