Классы в немецкой школе
Сегодня мы с Вами отправимся в Берлин, в его турецкую часть. Мы побываем на турецкой свадьбе. Но сначала давайте поговорим о школе и о классах. В этот четверг опубликованы новые данные о качестве образования в немецких школах. Самый печальный вывод: уровень образования школьников напрямую зависит от их социального происхождения. Так что слово «класс» здесь надо понимать так, как его использовал основоположник марксизма. В целом, казалось бы, переживать нет причин. В сравнении с другими странами Германия даже улучшила своё положение в области школьного образования. Но, как подчеркивают авторы исследования, сохраняется значительный разрыв в уровне образования между детьми из богатых и бедных семей. И уж совсем недопустимым они считают положение детей из семей иностранного происхождения. 22 процента 15 летних школьников из таких семей, если вообще умеют читать и писать, то только на уровне начальной школы. Как это вообще возможно? Вот и давайте заглянем в немецкую школу в Берлине, в которой не осталось ни одного немецкого школьника:
Немецкая школа без немцев
На школьном дворе - вавилонское столпотворение. В общем шуме слышны порой отдельные немецкие слова, но в основном ученики говорят между собой по-турецки, по-арабски, по-албански. Всего в школе имени Эберхарда Кляйна в берлинском районе Кройцберг 340 учеников. Среди них нет ни одного немца. Последнего родители забрали из этой школы год тому назад. Уж как не уговаривал их завуч школы Бернд Бёттиг, ничего не вышло:
«Дело в том, что родители уверены: тут их дети ничему не научатся. А, кроме того, школьники-немцы здесь себя чувствуют чужаками. Самое позднее через полгода они приходят ко мне с родителями и жалуются, что они ни слова не понимают на переменах. И в классе по-немецки говорят только учителя, а ученики отвечают на ломаном немецком. Тут нас упрекают в том, что у нас сплошной хаос, драки и грабёж. Это всё ерунда. С дисциплиной у нас не хуже, чем в любой другой школе. Но уровень обучения действительно страдает из-за проблем с языком».
Нельзя сказать, что власти ничего не делают. В школе ввели дополнительные уроки немецкого для иностранцев. Классы здесь меньше, чем в других школах. Введены группы продлённого дня. Но успехи пока более чем скромные. Многие родители сами ни слова не говорят по-немецки, помочь детям с домашними заданиями они не могут. Вот, например, Чигдем. Ей 13 лет, она учится в 7 классе. Она родилась в Берлине, а по-немецки говорить так и не научилась:
«А зачем нам тут вообще немецкие ученики? Мы с арабами и другими иностранцами друг друга гораздо лучше понимаем. Они не лезут с дурацкими шуточками из-за того, что я, например, покрываю голову платком. Они понимают, что так положено. А немцы - нет».
Завуч школы Бернд Бёттиг регулярно устраивает совместные праздники с учениками-немцами из других школ, совместные поездки. Он делает всё, что в его силах, чтобы рассеять взаимные предубеждения и предрассудки. Но всё упирается в язык. Школьники из иностранных семей просто не хотят учить немецкий. Да и зачем, если они дома, на улице, да и в школе прекрасно объясняются по-турецки или по-арабски. С настоящими проблемами они сталкиваются после окончания школы:
«Из наших выпускников только считанные единицы продолжают учёбу в гимназии, получают аттестат зрелости. Подавляющее большинство не может даже самую простую профессию получить. Они прямо из-за школьной скамьи пополняют армию безработных».
Среди всех выпускников школ в Берлине, которые не могут найти место для профессионального обучения, две трети - дети из семей мигрантов. Но Бернду Бёттигу очень хочется привести хоть один положительный пример. Вот Сулейман: его не приходится с грехом пополам тянуть из класса в класс. Он учится только на хорошо и отлично. А самое главное, Сулейман приехал в Германию, когда ему было 12 лет. Сейчас ему 17, он вполне прилично говорит по-немецки и служит переводчиком для своих родителей и всей родни. Родители им гордятся, сами они сразу после начальной школы пошли работать, грамоте так и не научились. А Сулейман уже и профессию себе выбрал:
«Я надеюсь, что мне удастся потом выучиться на автомеханика. Хотя желающих очень много, и многие лучше меня говорят по-немецки. В Турции нас называют немцами, потому что мы в Германии живём. А в Германии мы - турки, иностранцы. Мы везде чужие».
У Сулеймана одна надежда: когда он проходил производственную практику в автомастерской, хозяин был им очень доволен. Дело в том, что у него сразу прибавилось клиентов-турок. Так что, может быть, родной язык даже поможет Сулейману найти работу.
Как Вы уже поняли по музыке, мы с Вами остаёмся в турецком районе Берлина. Теперь, как я и обещал в начале передачи, турецкая свадьба: шумная, яркая и весёлая:
Свадьба по-турецки в Берлине
Ошалевшие прохожие затыкают уши. Сигналить на улице в Германии разрешено только в случае крайней опасности. А тут беспрерывно сигналят не одна, не две, а целая кавалькада машин. Но это - не катастрофа, это турецкая свадьба. Поэтому полицейские закрывают глаза на оглушительное нарушение правил дорожного движения - национальная традиция, как никак. Машины разукрашены, как новогодние ёлочки: тут и блёстки, и ленты, и гирлянды пластиковых цветов. А на задних стёклах машин выложены имена молодожёнов: Адем и Ясмин. Адему - 23 года, Ясмин - 20. Люди они небогатые, Адем работает маляром, Ясмин продавщицей. Но свадьба обязывает. Два года молодые и их семьи копили деньги. Когда набрали 10.000 евро, решили - хватит. Долго составляли список гостей, получилось более 600 человек. Так что в смету уложиться явно не получится. Но жених не унывает:
«Ну да, немножко шумно у нас, но это традиция. У нас гораздо больше гостей, чем на немецких свадьбах. Как можно праздновать свадьбу в семейном кругу? В такой важный день мы пригласили всех, кого знаем. Турецкие свадьбы веселей, чем немецкие, не такие чопорные. У нас больше музыки, больше танцев».
Свадебный зал затерялся среди старых заводских корпусов и складов. Зато здесь можно праздновать от души: на шум жаловаться некому. Столы и стулья - пластиковые, но где же на такое количество гостей стильной мебели напасёшься? Зато зал носит громкое имя «Престиж». Для разминки гости лузгают семечки. В огромном зале пахнет свежими лепёшками, анисовой водкой «Раки» и сладкими восточными духами. Невеста едва успевает перевести дух: вокруг неё постоянно танцует целый хоровод гостей. Тут и усатые отцы семейств, и солидные тётушки в традиционных головных платках, и крашеные блондинки в умопомрачительных нарядах - подружки невесты. Ясмин выросла в Германии. Её жених, а теперь уже законный муж Адем предпочитает говорить по-турецки, Ясмин - по-немецки. Но оба они подчеркивают, что они - городские, из города Трабзона. И там мусульманские традиции соблюдаются не так жестко, как на селе. Ясмин считает себя эмансипированной женщиной. Именно она настояла на том, чтобы свадьба была организована профессионально:
«Это самый важный день в моей жизни. Тут и так голова кругом идёт, поэтому мы и решили пригласить профессионала, чтобы ничего не забыть, никого не обидеть, и традиции соблюсти».
Профессионал - это вальяжный седовласый господин лет 50. Зовут его Сахин Очал. Лет 15 тому назад ему пришла в голову гениальная идея - организовывать турецкие свадьбы по принципу «всё включено». Господин Очал всё оформит в лучшем виде и в соответствии с финансовыми возможностями заказчика: от пригласительных билетов с сусальными сердечками до праздничного меню, оркестра и исполнительниц танца живота. Он позаботится о том, чтобы рассадить гостей в порядке их важности и влиятельности. Он проследит за тем, чтобы розовый пятиэтажный свадебный торт не уронили при торжественном вносе, а невесте вовремя поправили макияж, потекший от слёз.
«Жених с невестой приходят ко мне, интересуются, высказывают свои пожелания. Я им подсказываю, как лучше всё устроить. Если мы сходимся в цене, я все заботы беру на себя. У меня одна пара была - очень такие правоверные мусульмане. Пришлось зал разделить на две части: с одной стороны дамы праздновали, с другой - господа. Очень занятно было. Но, как говорится, клиент всегда прав».
Начинал господин Очал как массовик-затейник. А сегодня он - серьёзный предприниматель. В его фирме - 12 постоянных сотрудников, все - турки. Он пробовал брать на работу и немцев, но ничего не вышло, не понимают они турецких традиций. Например, однажды он отправил немца в Турцию, закупить украшения для невесты. Тот вернулся с дизайнерскими серёжками из белого золота. Невеста даже расплакалась, уж больно они ей показались скромными, на такие деньжищи можно было половину ювелирной лавки скупить. Или вот видеофильмы тоже надо профессионально снимать: как можно больше крупных планов. Фильмы делаются для родственников в Турции, которые не смогли на свадьбу приехать. Они должны увидеть, как невеста плачет от счастья, каким молодцом жених держится. Крупным планом надо снимать подарки и гостей, чтобы дома узнавали бывших земляков, и видели, как они преуспевают в Германии. Последний кадр свадьбы - Адем и Ясмин сидят на красном бархатном диванчике. Но их почти не видно: молодожёны завалены бесчисленными купюрами и золотом. После всех треволнений Ясмин едва дышит:
«Всё, я готова. Я ничего не хочу, только бы домой добраться, и хоть немножко поспать».
Но долго спать не придётся: время давно за полночь, а рано утром молодые уже должны сидеть в самолёте в Анталью. Медовый месяц продлится всего одну неделю. Зато проведут её молодожёны в свадебных апартаментах в пятизвёздочной гостинице. Тур заказан по принципу «всё включено». Позаботился об этом, конечно же, господин Очал. Кому, как не профессиональному устроителю свадеб знать, что нужно молодожёнам, тем более что сам он - закоренелый холостяк.
Передачу мне помог подготовить Айгюль Чизмечоглы.