Кашмир

Ситуация в Кашмире становится всё более напряжённой. Никто не решится исключить даже ядерный конфликт. Второй раз за полгода в состоянии готовности к войне приведены две страны с населением в полтора миллиарда человек. В состоянии боеготовности с обеих сторон находятся более миллиона человек. На днях Пакистан испытал ракеты среднего и малого радиуса действия, способные нести ядерные заряды, которые у обеих стран есть. Индия отвечает пока словом, но даёт понять, что готова ответить и делом, более того, как заявил премьер-министр Индии Ваджпаи, сейчас он уверен, что Индия должна была бы применить оружие уже 13 декабря, когда террористы совершили налёт на здание парламента в Дели. Ведь, как подчёркивает Ваджпаи, для правительства Индии уже тогда было ясно, что этот теракт - дело рук исламских террористов, базирующихся в Пакистане и борющихся за отделение Кашмира от Индии. Правда, под давлением извне Мушарраф пошёл навстречу Индии, ограничив деятельность некоторых исламистских организаций. Однако, декабрьский конфликт ещё не был до конца улажен, как в середине мая сепаратисты совершили новый теракт – напали на индийский военный объект в Кашмире и убили при этом более 30 человек, причём не только военных.

Президент Пакистана Мушарраф лишь косвенно признаёт, что его страна поддерживает террористов. Так, выступая на днях по телевидению, Мушарраф сначала назвал Индию врагом и призвал армию к борьбе, но через несколько минут заявил, что Пакистан не может себе позволить экспорт терроризма и стремится к миру.

Наблюдатели считают, что это именно то, что хотели услышать в Дели, и, если Мушарраф сдержит свои обещания, то Индия может воздержаться от удара по террористам на пакистанской территории. Однако открытым остаётся вопрос о том, насколько Президент Мушарраф, способен контролировать экстремистов. Печальный пример - "талибан", который был создан - и всего-то семь лет назад - по инициативе Пакистана и под руководством пакистанских спецслужб, которые позже, явно, утратили всякий контроль над событиями и были вынуждены включиться в борьбу с террористами и талибами. Насколько честно пакистанские учителя из спецслужб борются со своими учениками - террористами, это другой вопрос. А сейчас ситуация сложнее. Речь идёт о территориальной проблеме, которую в мире никто не понимает, но которой обе враждующие стороны придают некое иррациональное значение.

«Раньше здесь было спокойно. “Долиной счастливых” называли Кашмир. До конца 80х годов здесь не было ни индийских солдат, ни ДЗОТов, ни КПП – ничего подобного», -

грустно говорит Гулям Батт, стоя на фоне идиллического ландшафта – заснеженные вершины Гималаев отражаются в водах зелёно-голубого озера, по которому плавают листья лотоса. Гулям Батт – владелец четырёх плавучих жилых домиков в Сринагаре – летней столице Кашмира. Домики построены из кедра и снабжены всем необходимым для комфортабельного отдыха богатых туристов: гостиная с хрустальной люстрой, спальня, душ с горячей водой...

«Раньше, когда сюда заезжали гости, у нас было девять таких домов-лодок», – говорит Гулям Батт:

«Этот, на котором мы сейчас находимся, построил мой отец. В 1966 году здесь ночевал Джордж Харрисон. Нашими гостями были несколько американских послов, многие другие известные люди. Теперь всё это никому не нужно...»

Сейчас в этих плавучих гостиницах останавливаются только журналисты, да и те не из любви к природе, а только потому, что в городских гостиницах Сринагара на постое находятся индийские офицеры. 500 тысяч солдат разместило индийское правительство в Кашмире. Армия, пограничники, специальные подразделения брошены на борьбу с экстремистами, которые борются за отделение провинции Кашмир от Индии.

«Кашмир бесспорно принадлежит Индии», -

убеждён Гулприт Сингх Джилл, командующий пограничными силами Индии, которые проводят операции и внутри провинции.

Конфликт вокруг Кашмира тянется с 1947 года, т.е. с момента отказа Великобритании от своих прав на легендарную Британскую Индию, с момента распада субконтинента на два государства - Индию и Пакистан. Они и образовались-то только потому, что жившие на территории Британской Индии индуисты и мусульмане не смогли жить в одном государстве и начали кровопролитную войну за образование двух самостоятельных государств - независимой индуистской Индии и мусульманского Пакистана. Причём, Кашмир, населённый, преимущественно, мусульманами, отошёл к Индии. Пакистанское руководство стало требовать проведения в Кашмире референдума. Индия была против. В октябре 47-ого года пакистанские войска вторглись в Кашмир. Конфликт удалось приглушить при посредничестве ООН. Большая часть Кашмира осталась у Индии. Поэтому вооруженные столкновения из-за Кашмира и в самом Кашмире продолжаются с разной интенсивностью до сих пор. Трижды за полвека конфликт между Индией и Пакистаном превращался в войну. После войны 71го года Пакистан и Индия согласовали временную линию разграничения в Кашмире и сейчас одна треть его контролируется Пакистаном, а две трети под названием "штат Джаму и Кашмир" принадлежат Индии. Но обе страны по-прежнему претендуют на весь Кашмир. Обещанный референдум так и не состоялся. В общем, ни одна из сторон не выполнила свои обещания.

Люди на улицах единодушны в своём желании к самоопределению на основе резолюции ООН от 1947 года. Но стратегические цели индийских и пакистанских политиков выглядят иначе. Пакистан считает себя родиной всех мусульман континента и потому как бы автоматически претендует на Кашмир, благо основная часть его населения – мусульмане.

Пятничная молитва в мечети Джама Машид – самой большой мечети Сринагара. Проповедь, имеющая наполовину религиозное содержание, наполовину политическое, становится своего рода клапаном, перепускающим накопившееся недовольство местного населения. «Прекратить государственный терроризм, свободу Кашмиру», – единодушно скандируют верующие. Единства, правда, нет в вопросе о будущем региона. Одни уверены, что Кашмир должен стать независимым, другие видят своё будущее только в Пакистане.

«Мы хотим мира! Пакистан, Пакистан!»

Сохранения нынешнего положения никто из мусульман, похоже, не хочет. Окончательно веру правительству Индии мусульмане Кашмира потеряли после выборов 1986 года, результаты которых были фальсифицированы партией Конгресса – партией Раджива Ганди. Четыре депутата, не сумевших из-за этого войти в парламент Индии, ушли в подполье и взялись за оружие, надеясь таким образом изменить политическую ситуацию в Кашмире. С тех пор «долина счастливых» не знает мира. Каждый день гибнут 10-15 мирных жителей и солдат-индусов. По официальным данным, за 10 лет погибли 30 тысяч человек. По данным сепаратистов, жертв в трое больше.

Пополнение армии экстремистов идёт за счёт добровольцев из Пакистана. Его спецслужбы помогают сепаратистам и оружием, и деньгами – в этом убеждены не только индийские наблюдатели. Вот уже 10 лет в Пакистане идёт и обучение экстремистов. На днях в Траале – это в сорока километрах к югу от Сринагара – бандиты застрелили двух индийских военных. Индийские войска провели ответную операцию.

«Торговцы разбежались, когда узнали о прибытии индийских солдат. А они облили все мусульманские лавки бензином и подожгли их. Погиб одиннадцатилетний мальчик»

.

Индийских солдат местное население называет не иначе, как оккупантами.

«Индийские солдаты грабят, насилуют, убивают и всё только потому, что у них власть»

.

Более пяти тысяч местных жителей в возрасте от 17 до 34 лет бесследно исчезли....

«Индийские спецслужбы врываются по ночам в дома подозреваемых и увозят их. Основанием для ареста может стать, например, борода. Большинство, я уверен, невиновны. Но, тем не менее, одних расстреливают, другие гибнут во время пыток. Их тела потом обнаруживают в лесах или реках»,-

говорит Первез Имроз, который возглавляет организацию, занимающуюся поиском исчезнувших людей. Первез Имроз регулярно информирует о происходящем «Amnesty International» – «Международную амнистию».

«Индийская армия использует классические методы пыток: огонь, электрошок, избиение железными прутьями, подвешивание за ноги».

Поэтому можно говорить о политическом терроризме индийских властей.

«Я был профессором, 23 года преподавал персидский язык и литературу и всегда открыто говорил проблемах Кашмира и о том, что считаю этот конфликт чрезвычайно опасным для всей Азии. За эти взгляды в 1986 году я был уволен и стал заниматься политикой»

, - говорит Абдул-гани Бхат, руководитель местного политического союза, в котором объединены 20 групп, одни из которых выступают за независимость Кашмира, другие - за его присоединение к Пакистану. Профессор не раз оказывался в тюрьме, причём содержали его даже не в камере, а в железной клетке.

«Немудрено, - говорит Абдул-гани Бхат, - что дети в Кашмире буквально рождаются политизированными, с обострённым чувством собственного достоинства и любовью к свободе».

«Мы никогда не знаем, доберёмся ли утром до школы, и вернёмся ли вечером домой», -

говорит мальчик-мусульманин.

Гулприт Сингх Джилл, командующий пограничными силами в Сринагаре, считает себя гарантом безопасности Кашмира и уверен, что пользуется любовью и доверием местного населения. А террористы, с которыми он борется – это пакистанцы.

«В прошлом году я потерял 29 солдат, в этом году – 36. Мы уничтожили в этом году 128 экстремистов. Террор, с которым мы боремся импортирован из Пакистана».

Первый этап анти-индийской политики начался в конце восьмидесятых. Тогда активную роль играла мусульманская группировка «либеральный фронт Джамму и Кашмир». Но вскоре власти поняли, что эта группа ведёт свою собственную игру и борется не только за независимость Кашмира, но и за отделение от Пакистана контролируемой им части Кашмира. Поняв это, Исламабад сделал ставку на кашмирские исламистские группировки, связанные с такими же партиями в самом Пакистане. Сейчас две наиболее известные террористические группы, оперирующие в Кашмире, это «Lashkar-i-Taiba” – “святая армия” и Jaish-e-Mohammed – “воинство Мохамеда”. Они рекрутируют своих “бойцов” в школах корана. Причём, одна из групп связана с бен Ладеном и “альКаидой”, а несколько членов другой уже совершили самоубийственные теракты. Обе выступают за присоединение Кашмира к Пакистану. Ещё одна – Herkat-ul-Mudjahedin – “движение воинов Аллаха” – действовала в Афганистане, а потому, как полагает Сушат Букхари, сринагарский корреспондент индийской газеты The Hindu,....

«Поражение Талибана без сомнения сильнейший психологический удар по сепаратистам Кашмира. Даже, если у них не было прямых контактов с «Аль-Каидой» или талибами, то само их существование для кашмирских сепаратистов было источником вдохновения. Есть сообщения, согласно которым во время боёв Мазар-и-Шарифе, где погибло не менее полутысячи исламистов, были и члены Herkat-ul-Mudjahedin. Поэтому последствия того, что произошло в Афганистане, непредсказуемы. Особенно, если предположить, что часть бежавших оттуда перебралась в Кашмир. Скорее всего нужно ожидать оживления террористической активности», -

предсказал нынешнюю ситуацию ещё прошлой осенью Гулприт Сингх Джилл, командующий пограничными силами в Сринагаре.

Сушат Букхари, сринагарский корреспондент индийской газеты The Hindu, напротив, сомневается в том, что террористы, бежавшие из Афганистана, так легко и просто сумеют придти в себя:

«Они должны сначала позаботиться о себе, о собственном выживании».

Давление со стороны США и весь ход событий в Афганистане и вокруг него заставили президента Пакистана Мушаррафа прекратить поддержку Талибана, созданного, как известно, пакистанскими спецслужбами. Но может ли пойти Мушарраф на отказ от поддержки сепаратистов в Кашмире? Пока этого не произошло. Наблюдатели полагают, что без поддержки из Исламабада экстремисты Кашмира не были бы столь активны.

Но, как утверждает эксперт “Немецкой волны” Фридеман Шлендер, практически невозможно доказать наличие прямой связи между государственными властями Пакистана и сепаратистами Кашмира.

«Однако, как бы то ни было, генералу, нашедшему на Западе много друзей, но оказавшемуся именно из-за этого в сложном положении дома, предстоит новое испытание. Прошлогодний налёт террористов – самоубийц на парламент Индии в Дели спровоцировал и новые столкновения в Кашмире. Не стоит забывать, что за три месяца до этого террористы напали на парламент Кашмира в Сринагаре, что уже стало сильным ударом по самолюбию индийцев».

Следствие, проводимое индийскими властями, вроде бы обнаружило “кашмирский след”, но ни одна из трёх уже упомянутых террористических группировок не взяла вину на себя.

«Естественно, Индия обвинила во всём Пакистан, а тот в свою очередь переложил вину на индийские спецслужбы, которые стремятся опорочить Пакистан. Так было не раз – и в Индии, и в Пакистане есть силы, которые стремятся использовать любой повод для обострения отношений. Но сейчас, в новой ситуации, сложившейся в мире после 11 сентября, взаимными обвинениями дело, явно, не ограничится. Появились новые угрозы».

Индия уже задала вслух вопрос: почему она не может себе позволить то, что делают США, т.е. преследовать террористов повсюду, в частности, и за линией прекращения огня?

«Если индийские военные действительно нарушат соглашения, то можно будет говорить о начале новой войны, вроде той, что была два года назад. Уже начались артобстрелы сопредельных территорий. Представитель индийского министерства обороны заявил, что первый выстрел сделали пакистанцы. Пакистан приводит войска в боевую готовность, но подчёркивает, что Индия первой сделала то же самое. Индия эвакуирует мирное население из приграничных деревень».

Генерал Мушарраф заявил о готовности принять соответствующие меры в отношении исламистских организаций в Пакистане, если Индия предъявит доказательства их вины в трагедии, разыгравшейся в Дели 13 декабря. Но, как полагает эксперт “Немецкой Волны” Фридеман Шлендер

«С одной стороны, можно предполагать, что Мушарраф, уступив Западу в Афганистане, и проведя своего рода чистку среди исламистов внутри Пакистана, сейчас вряд ли будет стремиться к обострению отношений с Индией. Но с другой стороны, чтобы предсказать дальнейшие действия Мушаррафа, нужно знать насколько сильна оппозиция ему в широких массах, насколько сильно массы недовольны тем, что он –Мушарраф – идёт на поводу у США, насколько солидарны эти мусульманские массы и исламистские организации и группы Пакистана с исламистами вообще и с сепаратистами Кашмира в частности?»

Эксперты ответов на эти вопросы, как видим, не знают. Кстати, в начале октября, когда в Пакистане были мощные на вид выступления против Мушаррафа и его союза с США, и возникал тот же вопрос, насколько опасны для генерала эти выступления, кто-то из комментаторов бросил фразу – народ Пакистана активен настолько, насколько ему позволяют это спецслужбы страны. В ходе войны Мушарраф (говорят) несколько окоротил спецслужбы, но значит ли это, что он усилил своё влияние на массы?

И насколько обе стороны готовы использовать своё ядерное оружие. Правда, в данном случае его, скорее, надо рассматривать, не как орудие устрашения, а как меру сдерживания. Трудно предполагать, что для решения территориального спора стороны применят оружие, которое сделает эту территорию абсолютно бесполезной для них.

Индия провела первое испытание ядерного устройства ещё в 74м году. Пакистан занялся ядерной программой двумя годами позже. Обе страны имеют ракеты среднего радиуса действия, которые могут нести и ядерные заряды.

Передав в мае 1998 года этот репортаж об испытании трёх ядерных боеголовок, Индия заставила мир вздрогнуть. Через несколько дней, вопреки протестам со всего мира, Индия провела новое испытание. Пакистан, не желая отставать от Индии, не слушая возражений со стороны США и ООН, не обращая внимания на введение экономических санкций, Пакистан произвёл в конце мая того же года свой подземный ядерный взрыв.

«Аллах ак бар» - «Аллах велик», - кричали высокопоставленные зрители, наблюдавшие за тем, как гора, в недрах которой производилось испытание, вдруг - на глазах - из зелёной стала жёлтой от пыли, поднятой ударной волной невидимого взрыва.

В столицах Индии и Пакистана эти испытания вызвали взрыв ненависти к соседу- сопернику. И индусы, и пакистанцы, вдруг почувствовали себя великими и непобедимыми. В обеих странах вдруг возникло чувство принадлежности к числу избранных. Но эйфория продолжалась недолго. Вскоре стало ясно, что борьба за свою бомбу стоила и той, и другой стране огромных денег, которые с большей пользой могли бы пойти на развитие мирной экономики. Начали сказываться экономические санкции, введённые США и МВФ.

Причём на Пакистане это отразилось сильнее, чем на Индии. Безработица, безграмотность, болезни - ни одну из этих проблем с помощью бомбы решить оказалось невозможно. Укреплённые бомбой позиции премьер-министра Шарифа заколебались и через некоторое время власть взял в свои руки генерал Мушарраф, вскоре поддержанный США.

Это, пожалуй, решающий момент - не стоит забывать, что обе стороны полностью зависят от США, поэтому можно надеяться, что американцы вовремя сумеют включить тормоз. Почему они этого ещё не сделали? Видимо потому, что Кашмир известен, не газом, не нефтью, а только яблоками, шафраном и шерстью.