Как помирить турка с немцем?
Германский Бундестаг в очередной раз обсуждает проект иммиграционного закона. При этом правительственные партии настаивают на упорядоченном притоке в страну иммигрантов, а оппозиция - на интеграции. Интеграция - такое абстрактное, неживое слово. Что под ним понимать, не совсем ясно. Так что давайте посмотрим на живых примерах. Начнём с сообщения Анне-Катрин Мельманн из Берлина:
Представляете себе, Вы пришли на приём к врачу, говорите, доктор, живот болит, голова раскалывается и вообще жить осталось два понедельника. А врач на Вас смотрит пустыми глазами и ничегошеньки не понимает. Шутки шутками, а такая ситуация не редкость в многонациональном Берлине. В немецкой столице, например, проживает 125.000 турок. Многие из них ни слова не говорят по-немецки. Как исправить положение? До сих пор берлинские врачи в таких случаях прибегали к помощи ... уборщиц. Дело в том, что в фирмах по уборке помещений, в том числе и в больницах, работает много иностранцев. Просто потому, что у них нет другой профессии. Но уборщицы зачастую и сами-то едва-едва говорят по-немецки, а тут ещё какие-то медицинские термины, названия лекарств и болезней. Больше всего страдают от такого положения, конечно же, пациенты. Велика опасность ошибок в диагностике, лечение затягивается. Во многих городах, например, в Кёльне при крупных клиниках уже есть свои переводчики, в том числе и русскоязычные. А вот в Берлине только сейчас спохватились. Сейчас в столице готовится к выпуску первая группа из 30 переводчиков. Но знать родной язык и знать немецкий - это ещё не значит, что человек может работать устным переводчиком. Тут два противоречащих требования. С одной стороны, переводчик - это ещё и эксперт по другой культуре. Его дело - ненавязчиво подсказать врачу, как, например, поделикатнее сформулировать вопрос, адресованный женщине-мусульманке. С другой стороны,
«А что, он так хорошо выглядит, почему Вы всё время заглядываете ему в глаза? Вам нужен этот визуальный контакт, чтобы правильно переводить? Вы ведь отвлекаете больного. Он в ответ на Вас смотрит. А он должен смотреть на врача. Между ними идёт разговор, они собеседники, а Вы на заднем плане, Вы только переводчик.»
Вот и попробуй, найди здесь золотую середину. Тем более, что в группе - иммигранты из пяти стран, люди разного возраста, с разным уровнем образования. Гюльден Грунд, например, родом из Турции. А работать переводчиком она начала с ... 7 лет. Она-то учила немецкий в детском саду и в школе, а взрослые родственники и слова не понимали. Вот и приходилось ей ходить с ними по врачам, по конторам и ведомствам. Сейчас Гюльден 25 лет. По профессии она воспитатель детского сада. Но работы по специальности не было. И Гюльден жила на социальное пособие. Так что за возможность стать переводчиком она ухватилась с радостью. Но вот практика в больнице её несколько разочаровала:
«Я в общем-то ожидала от врачей больше симпатии и заинтересованности. Я не могу выполнять за них их работу. Я переводчик, но я не социальный педагог и не психиатр. Нельзя требовать от меня невозможного.»
Всего-то десять месяцев отпущено Гюльден и её коллегам на то, чтобы освоить медицинскую терминологию и основы работы переводчика. Принимали на курсы только безработных. Оплачивает их учёбу европейский социальный фонд. Задача двойная - обеспечить людей новой специальностью и работой и, одновременно, повысить качество медицинского обслуживания для иммигрантов. Инициатор проекта и ведущий преподаватель - Рамазан Салман. Он гражданин Германии турецкого происхождения, сотрудник института, исследующего проблемы медицинского обслуживания этнических меньшинств.
«Я мечтаю о том, чтобы такие службы переводчиков работали при всех социальных учреждениях. Ну, не могут взять на себя эти задачи случайные люди или родственники. Представьте себе, молодая девушка переводит своему отцу во время визита к урологу. Нет, это должна быть специальная переводческая служба.»
В идеале такая служба может не только окупиться, но и привести к экономии средств в медицинском обслуживании, если с её помощью удастся сократить время пребывания пациентов в больницах. Но это теория. А на практике есть две новости. Хорошая и плохая. Хорошая звучит так: ещё в этом году на курсы переводчиков будет набрана вторая группа. Плохая новость: выпускники первой группы до сих пор на работу не устроились. Все в восторге от идеи - и коммунальные политики и менеджеры больниц, все готовы пользоваться услугами переводчиков, вот только кто будет платить им зарплату, до сих пор не ясно.
Конечно, первое и непременное условие интеграции - знание немецкого языка. Но даже те иммигранты, которые свободно говорят по-немецки, нередко сталкиваются с проблемами на работе и в быту. Причина - разные традиции, уклад жизни, всё, что мы подразумеваем под собирательным понятием ментальность. А там, где возникают конфликты, нужны и люди, которые умеют их улаживать. Об этом - в материале Габи Ройхер:
Неподалёку от вокзала в городе Дортмунде расположен турецкий квартал. Туристическое агентство, ювелирный магазин, парикмахерская, овощная лавка, закусочная, фитнесс-центр - везде говорят по-турецки. И адвокатская контора зарегистрирована на имя турчанки Эзин Чевикер. :
«Мне был ровно год, когда я приехала в Германию. То есть, я не приехала, а меня на руках сюда принесли. Здесь я ходила в детский сад, в школу, здесь я закончила университет. Здесь мой дом.»
Вообще-то Эзин Чевикер специалист по уголовному и семейному праву. Но в основном она работает даже не адвокатом, а посредником. К ней обращаются крупные и мелкие фирмы, чтобы уладить конфликты между своими сотрудниками разного происхождения по возможности до суда. Очень часто эти конфликты возникают не между руководством фирмы и сотрудником, а между коллегами, занимающими примерно равное положение:
«Вот представьте себе ситуацию: двое рабочих, один иностранец, другой - местный немец. Между ними тут же устанавливается иерархия. Вчера мне клиент-турок жаловался: его немецкий коллега постоянно командует, мол, прибери рабочее место, сделай то, сделай это. А почему немец должен командовать, а турок подчиняться, если квалификация у них одинаковая и зарплата одинаковая?»
Именно с таким отношением к себе столкнулся и Измаил Бюлут. Он инженер-машиностроитель. В Германии с 1978-го года, хорошо говорит по-немецки. И на работе у него всё складывалось прекрасно, пока его не перевели в филиал фирмы в маленьком городке неподалёку от Кёльна:
«На этой фирме люди подобрались какие-то заносчивые, почти два года никто со мной даже не здоровался. А в последние полгода меня просто завалили работой. Я же не отказываюсь, работать я готов, но это всё были задания, которые любой чернорабочий мог выполнить, а я всё-таки инженер. Я возмутился и в конце концов меня уволили.»
В случае с Измаилом Бюлутом Эзин Чевикер в своей роли посредника, можно сказать, проиграла. Дело всё-таки дошло до суда. Господин Бюлут суд выиграл. Фирму обязали восстановить его на работе. Но тут уж упёрся сам Измаил Бюлут и отсудил себе солидные отступные. На эти деньги он открыл в турецком районе Кёльна свой филиал крупной страховой компании. Дело пошло так хорошо, что теперь он сам предприниматель, на него работают два страховых агента, турок и марокканец. И клиенты у них в основном бывшие земляки. Кстати, о бывших земляках. В Германии редко кто делает различия между иностранцами и немцами-переселенцами из России и других республик бывшего Советского Союза. Их тоже считают иностранцами, им тоже трудно интегрироваться. Но вот положительный пример. Юрген де Бройн - владелец магазина и мастерской детской мебели:
«Где-то года четыре тому назад, а, может быть, и пять лет, была такая волна переселенцев. Они все учились на курсах немецкого языка и должны были пройти трёхмесячную практику на производстве. У меня человек 20 перебывало. Троих из них я сразу взял на постоянную работу. Знаете, может быть, кому-то из местных это не понравится, но я всё-таки скажу: это сейчас мои лучшие работники. Во-первых, они ещё в России столярному делу хорошо обучились. Во-вторых, они действительно болеют за фирму, если надо, готовы работать сверхурочно, одним словом, никаких проблем. А, кроме того, интересно же. Вот у меня 8 лет проработал вьетнамец. Он теперь открыл собственную мастерскую. Ну, от кого бы я столько о Вьетнаме узнал? Или вот Андрей Бланк. Он из Казахстана приехал. Сколько мы с ним не говорили, а вывод один: живут все по-разному, а люди-то все одинаковые.»
А вообще-то проблемы по национальному признаку гораздо чаще возникают в маленьких фирмах, чем в больших концернах. Крупные предприятия учитывают культурные традиции своих сотрудников. Для мусульман в столовой всегда есть блюда без свинины, специальные молельные комнаты. Но и тут возникают свои сложности. Жаловаться начинают уже немецкие рабочие: почему это мусульманам отводятся перерывы на молитву, а немцам нет? В конце концов, в христианские праздники мусульмане тоже отдыхают? Где равноправие? И во многих случаях причина конфликта вовсе не нежелание местных немцев учитывать культурные и религиозные традиции своих иностранных сограждан, а совсем наоборот:
«На одном предприятии мы подошли к проблеме с совсем другой стороны. То есть, мы не стали немцам рассказывать о турецкой культуре, о традициях Ислама. Нет, мы договорились с руководством фирмы и устроили семинар по западноевропейской, христианской культуре для сотрудников-мусульман. Для многих это был шок. Как же так, говорят, это же немцев надо учить чутко и бережно подходить к нашим проблемам. Это же мы тут в Германии меньшинство, наши права надо защищать, а не наоборот. А почему, собственно, говоря? Почему только немцы должны у себя дома подлаживаться под иностранцев? Всё-таки интеграция - это улица с двусторонним движением.»
Вот, наверное, и всё на сегодня. Хотя минутка у нас ещё есть для такой занятной истории, её на днях даже показали по телевизору. Значит, так: жена жалуется на мужа, что нигде они ещё вместе в отпуске не были, кроме Турции. И как только муж туда попадает, сразу на глазах меняется. Воспитанный, вежливый человек вдруг превращается в трамвайного хама. Вы думаете, это какой-нибудь расист, шовинист и вообще фашист? Да ничего подобного. Оказалось, что у него на работе непосредственный начальник - хам и самодур. А по происхождению турок. Вот затюканный подчинённый и ездит в отпуск в Турцию, чтобы там себя барином почувствовать. Вот и скажи, смеяться тут или плакать.