«Гринкард» и что из этого вышло
«Гринкард» - понятие американское. Это - вид на жительство и разрешение на работу. С помощью «Гринкард» американцы привлекают в страну сотни тысяч высококвалифицированных специалистов со всего света. Вот и правительство Германии решило последовать этому примеру. Идея была такая: выдать до 20.000 «Гринкард» специалистам, особенно в области информатики. А если потребуется, то и повысить квоты. Было это три года тому назад. Так что можно подвести промежуточные итоги. Это и попытается сделать Кристиан Заксингер:
«Если мы не сможем удовлетворить острый спрос немецкой промышленности на высококвалифицированных специалистов и не восполним пробелы за счёт иммигрантов, это приведёт к оттоку рабочих мест из Германии. А этого никто не хочет.»
Вот так канцлер Германии Герхард Шрёдер обосновывал введение немецкого варианта «Гринкард». Но было это три года тому назад. А тогда как раз отмечался бум так называемой «новой экономики». Как грибы после дождя, повсюду возникали новые фирмы мобильной связи, программного обеспечения, компьютерного дизайна, торговли в интернете. А специалистов катастрофически не хватало. Фирмы предлагали выпускникам факультетов информатики, по сути, зелёным новичкам, зарплаты по 50.000 евро в год и больше. Ну а опытные программисты высокого класса делали целые состояния. В это время в Германию приехало почти 15.000 иностранных специалистов - в основном, из Индии, Румынии, России, Польши и Украины. Но, едва возникнув, мыльный пузырь «новой экономики» лопнул. Многие специалисты-компьютерщики в одночасье остались без работы. Ударило это и по обладателям «гринкард». Вот и давайте посмотрим, как складывается их карьеры и судьбы. Одним из первых приехал в Германию Диего Карбонель:
«Меня зовут Диего Карбонель. Я уже почти три года в Германии. Я приехал из Уругвая. Я тогда по электронной почте отправил запросы в Германию и тут же получил предложения от десятка фирм. Обо мне все газеты в Монтевидео писали. Моя жена в то время была беременна. Но мы всё равно тут же собрали чемоданы. Немецкая фирма оплатила мне полёт и переезд. Я был на седьмом небе.»
Но уже через полгода фирма, в которой начинал работать Диего, обанкротилась. Он тут же устроился на другую работу:
«Это было маленькое дочернее предприятие концерна мобильной связи. В один прекрасный день они приняли решение ликвидировать своё бюро в Мюнхене. Всем нам сказали: спасибо и до-свиданья. Вот так я всего за полгода второй раз стал безработным.»
Диего повезло: с помощью друзей он устроился в мюнхенскую фирму «Пеппер технолоджиз», которая специализируется на услугах для крупных торговых концернов. Диего, например, в основном пишет компьютерные программы для фирм посылторга. Сейчас в «Пеппер технолоджиз» занято 90 сотрудников, но фирма собирается расширяться. Может быть, тогда появятся новые шансы и для Раджеша Кале. Он с женой и трёхлетним сыном приехал в Мюнхен два года тому назад из Бомбея. Сначала работали и он и жена. Но потом:
«Ситуация в экономике изменилась, и мы стали получать всё меньше заказов. Начались увольнения. Я, конечно, понимаю, что когда заказов нет, надо сокращать штат. Но я не знаю, что мне теперь делать.»
Вот уже полгода Раджеш Кале сидит без работы. Но у него положение гораздо хуже, чем у его немецких коллег. Сын в сентябре пошёл в немецкую школу. А Раджеш не знает, как сложится его жизнь и жизнь его семьи даже в самое ближайшее время. Смогут ли они вообще остаться в Германии, если он или его жена не сумеют найти работу? Социолог Марион Гебхард занимается изучением рынка труда. Она приходит к неутешительным выводам:
«Тут царит полная неопределённость. Никогда не знаешь, что будет завтра. Продлят разрешение на пребывание в стране или нет? Всё зависит от доброй воли чиновников, потому что единых правил просто нет. В разных федеральных землях вопрос решают по-разному. Я даже знаю случаи, когда обладателям «гринкард», которые оставались без работы, продлевали разрешение всего на месяц. Ну, попробуйте-ка всего за месяц найти новую работу, особенно в чужой стране.»
Некоторую уверенность в будущем даёт пособие по безработице. Тот, кто успел проработать больше трёх лет, имеет право получать пособие в течение 12 месяцев. И даже те, кто проработал всего год, в течение полугода могут рассчитывать на пособие. Дело в том, что каждый работающий по найму, будь он немецкий гражданин или иностранец, автоматически платит взносы в страховку по безработице и, тем самым, зарабатывает себе законное право на пособие. Так что и обладателям «гринкард», пока они получают пособие по безработице, разрешения на проживание в Германии продлевают без особых проблем. Иное дело, когда сроки истекают и встаёт вопрос о выплате социального пособия, то есть, человек оказывается на государственном иждивении. Вот этот вопрос для обладателей «гринкард» не урегулирован, тут всё зависит от местных чиновников. Если верить данным ведомства по труду, то как минимум 7 процентов обладателей «гринкард» уже занимались поисками работы. Но реальные цифры наверняка гораздо выше, потому что многие просто не обращаются за помощью. Тем не менее, сроки выдачи «гринкард» продлены, каждый месяц в Германию приезжает около 200 новых высококвалифицированных специалистов. Предприниматели такому положению вещей только рады. Хозяин мюнхенской фирмы «Пеппер технолоджиз» Флориан Шютц прямо говорит, почему:
«Если смотреть с нашей колокольни, это совершенно правильное решение. У нас широкий выбор. Мы можем нанять лучших специалистов по приемлемым ценам. Для нас главная проблема в том, что же будет по истечении 5 лет? Человек вошёл в курс дела, мы затратили на это деньги и время, и что же, отправлять его обратно?»
Немецкие «гринкард» выдаются сроком на пять лет. Предполагается, что после этого иностранные специалисты вернутся к себе на родину. Но такая практика не устраивает ни предпринимателей, ни самих специалистов. Например, Раджеш Кале после начальных трудностей успел прижиться в Германии, выучил язык. Теперь он просто не знает, стоит ли ему искать новую работу или готовиться к переезду в Индию или в другую страну:
«Я думаю, что если бы был закон, который бы разрешал остаться навсегда, это было бы лучше. Мне надо думать о моих детях, об их образовании. А так всё время боишься, что будет дальше.»
В большинстве высокоразвитых стран, которые вербуют специалистов за рубежом, предусмотрена возможность через несколько лет получить постоянный вид на жительство или, при желании, даже гражданство страны. Может быть, поэтому и Диего Карбонель и Раджеш Кале не советуют молодым специалистам ехать на работу в Германии. Опрос, проведённый в «Интернете», показал что 70 процентов обладателей «Гринкард» недовольны условиями работы и проживания в Германии. И только четверть опрошенных иностранных специалистов поставили Германии оценку «хорошо» или «отлично». Возможно, опрос был недостаточно репрезентативным, но тенденция просматривается пугающая. Если не предоставить иностранным специалистам права самим выбирать: возвращаться по окончании срока контракта на Родину или оставаться в Германии, то вряд ли у программы «Гринкард» есть будущее.
Но нельзя же ещё и финансировать «утечку мозгов» из бедных и развивающихся стран! Это же неоколониализм в чистом виде! Возмущаются многие политики, особенно представители партии «Зелёных». Это и было одной из причин ограничения сроков действия «Гринкард». То же касается и иностранных студентов, обучающихся в Германии. Получив диплом немецкого университета, они должны отправляться на родину. Получить разрешение на роботу в Германии им очень трудно. Но действительно ли так называемая «утечка мозгов» - такая уж большая проблема? Сабине Риппбергер подготовила сообщение на эту тему:
«Кочевники 21 века» - так нередко называют выпускников ВУЗов и высококвалифицированных специалистов, которые выезжают на временную или постоянную работу в богатые страны. Их привлекают условия работы и, конечно же, возможность заработать. «Утечка мозгов» - огромная проблема для таких стран, как, например Алжир, Гана или Сенегал, где больше половины выпускников ВУЗов уезжает на работу за границу. В других, так называемых пороговых странах, в частности, в Китае, Индии, Тайване или Мексике, «утечка мозгов» достигает 20-25 процентов выпускников. Но вот сотрудник мюнстерского университета Уве Хунгер, который давно занимается этой проблемой, считает, что у «утечки мозгов» есть и обратная сторона: «приток мозгов и капитала»:
«... И это для развивающихся стран очень важный, критически важный ресурс.»
Опыт показывает, что очень многие «кочевники» после работы за границей возвращаются в свои страны. Они привозят с собой новые идеи, новый опыт организации труда и управления, а многие ещё и начальный капитал для основания своего собственного предприятия. У них сохраняются связи с научными и деловыми кругами тех стран где они работали. Но, подчеркивает Уве Хунгер, многое здесь зависит даже не столько от богатых стран, куда едут на работу «кочевники», сколько от положения у них на родине. Если там складывается благоприятный инвестиционный климат, если государство активно борется с коррупцией и защищает права собственности, то есть все шансы, что «утечка мозгов» обернётся в «приток мозгов и капитала». Это в полной мере относится и к специалистам, которые работают в Германии в рамках программы «Гринкард», считает сотрудник центрального бюро по трудоустройству в Бонне Гельмут Весткамп. Правда, к самой программе он относится критически:
«Я не думаю, что у этой программы есть будущее. Зато на этом опыте многому можно научиться. А вообще политики в Германии должны, наконец, принять разумный иммиграционный закон, чтобы люди чётко знали, на каких условиях они приезжают в страну. А пока этого нет, надо посмотреть на программу «гринкард»: что из этого вышло, как исправить положение.»