В эпицентре мятежа талибов

Узбекский журналист Улугбек Эргашев, приехавший в Афганистан в качестве продюсера немецкой телерадиокомпании ARD и попавший в эпицентр мятежа талибов, рассказывает:

“Мы приехали в город Мазар-и-Шариф на седьмой день после ухода талибов из города, где обнаружили первые признаки мирной жизни. Все выглядело достаточно буднично. Жизненный пульс в городе нормальный. “Нормальный” - это означает, что дуканы (магазины) работают, жизнь в городе после 20 часов размеренная (официально это время начинается после захода солнца), спокойствие в городе держится на авторитете генерала Дустума. Работали школы, всюду была слышна музыка, которую ранее запрещали талибы, во всю шла торговля на базарах. Особое удивление вызвали полицейские на перекрестках дорог, регулировавшие автомобильное движение.

Люди нас встречали достаточно приветливо, правда, рассматривали нас как что-то необыкновенное. Их можно понять, ведь за четыре года жесточайшего правления талибов они никого из иностранцев не видели. Одним словом, вся обстановка говорила о переходе к мирной жизни.

На фоне всего этого благополучия рано утром 24 ноября в нашей гостинице Барат, раздался телефонный звонок. Это звонил полевой командир Северного альянса генерал Туръялай из ставки Абдурашида Дустума. Он сообщил, что в три часа ночи в десяти километрах от Мазар-и-Шарифа приехали сдаваться в плен шестьсот человек талибов. Мы, прихватив необходимое видеооборудование, выехали на место. Переговоры о процессе сдачи в плен продолжались до четырех часов дня. В итоге талибы сдались и были сопровождены в крепость Калаи Джанги”.

Крепость Калаи Джанги, расположенная в 10 километрах от Мазар-и-Шарифа, представляет собой средневековое сооружение, окруженное огромным глинобитным забором высотой от 25 до 30 метров. В этой же крепости находится и ставка узбекского Генерала Абдурашида Дустума.

Улугбек Эргашев:

“Вызывает удивление тот факт, что пленных талибов привезли и посадили именно в этой крепости и даже не обыскали, прежде чем распределить по камерам. Основной костяк пленных талибов составляли наемники, чеченцы, арабы, пакистанцы и даже узбеки из Исламского движения Узбекистана.

На следующий день (25 ноября) в 10.45 наша группа в составе трех человек выехала в крепость Калаи Джанги, с целью взять интервью у пленных талибов. Буквально через пять минут после нашего прибытия пленные талибы подняли кровавый мятеж внутри крепости.

Началось все с того, что два американских сотрудника спецслужб ЦРУ Дэвид Тайсон и Джонни Майкл Спэнн производили “фильтрацию” среди талибов, выявляя их принадлежность к различным религиозным и террористическим группировкам. Один из пленных талибов, будучи связанным, ударил головой Джонни Спэнна. Спэн упал. На него бросились остальные пленные и, подмяв его под себя, стали жестоко избивать. Спэнна убили”.

Впоследствии его назовут первой жертвой с американской стороны с начала военной кампании в Афганистане.

Вообще, многие сотрудники ЦРУ, находящиеся в Афганистане, принадлежат к SPESIAL ACTIVITIES DIVISION, входящему в состав Directotorate of Operations.

Другие являются сотрудниками Антитеррористического центра ЦРУ, который ведет расследование деятельности бен Ладена и его террористической организации “Аль Каида”.

В данном случае ЦРУ пошло на необычный шаг, публично признав гибель одного из своих офицеров...

Улугбек Эргашев:

“Захватив оружие Спэнна, талибы начали стрелять в Дэвида Тайсона и охранников. Как сказал впоследствии Дэвид, он начал отстреливаться, убил 7-8 талибов и бежал в офис Дустума, куда спрятались все афганцы, находящиеся в то время в крепости. Офис Дустума находится всего в 50 метрах от тюрьмы, где содержались пленные.

Завязалась ожесточенная перестрелка. Мы, пятеро журналистов (с нами были еще журналист и оператор из агентства “Рейтерс”), под шквальным огнем талибов кое-как прорвались в офис Дустума, где и находились до конца своего бегства. Сложилась ситуация, когда бежать было некуда. Мы оказались в здании, где выход из него простреливался талибами. С каждой минутой огонь из автоматического оружия усиливался. Появились убитые и раненые среди сторонников Дустума. В первые минуты получил ранение и был переправлен в больницу города Термеза начальник службы безопасности Мазар-и-Шарифа. Впоследствии вина за мятеж ляжет на него.

К нам в здание стали доставлять раненых, которым наша группа оказывала первую медицинскую помощь из подручных материалов. В ход пошли подушки, брючные ремни и даже ручки от штатива видеокамер: надо остановить кровотечение у раненых.

Примерно через час выяснилось, что, оказывается, в подвальном помещении, где содержались талибы, находился склад с оружием Дустума. Проникнув на этот склад, практически все 600 талибов вооружились. Обстрел нашего здания уже производился не только из стрелкового оружия, но и из гранатометов, минометов и противотанкового оружия. В здании, где мы укрывались, появились первые дыры от разрывов стрелявших талибов. Чуть позже подъехала танковая бригада генерала Дустума, которая начала вести интенсивный обстрел по тюрьме прямой наводкой.

Через образовавшиеся дыры талибы рассредоточились по всему периметру. К тому времени все машины, припаркованные у здания офиса, а их было около пятнадцати, превратились в груду металла и горели. Мы же, в свою очередь, делали прямые включения в эфир по спутниковому телефону, освещая происходящие события.

Ближе к трем часам дня территория от нашего здания до тюрьмы была усеяна труппами. Стрельба не останавливалась ни на минуту, воздух был пропитан запахом гари. К этому времени крепость была окружена войсками генерала Дустума...

Улугбек Эргашев:

Американец Дэвид Тайсон вызвал по нашему спутниковому телефону авиационную поддержку. Через час прилетел бомбардировщик В-52, но из-за близкого расстояния между нами и талибами он не смог нанести точечный удар. На смену ему прилетели два истребителя-штурмовика, которые нанесли в период нашего присутствия пять точечных ударов. От ударной волны нас просто сбивало с ног даже внутри здания. Проблема нашего бегства из крепости заключалась еще и в том, что, как сказали афганцы, если мы начнем прыгать через тридцатиметровый забор, войска, которые стояли в окружении за пределами крепости, могли принять нас за талибов и просто расстрелять.

Что самое интересное, их невозможно различить по одежде - они одеты одинаково. Различить можно лишь по разговору. Талибы говорили на пушту. Кроме того, там были наемники, так что определить, кто талиб, а кто сторонник Дустума, было очень сложно, стреляли во все, что двигалось. И с той стороны, и с другой.

Вставала дилемма: умереть от пули талибов или дустумовских солдат. Оставалось только сидеть и ждать своей участи. Ближе к шести часам вечера сотрудник ЦРУ Дэвид Тайсон предложил предпринять попытку бегства через забор, потому что талибы рассредоточились по всей крепости и медленно продвигались к нашему зданию. Несмотря на проведенные ракетно-бомбовые удары американцев, ситуация складывалась не в нашу пользу. Количество раненых и трупов, поступавших к нам, увеличивалось. К этому времени было приблизительно около двухсот убитых.

Вскоре один из афганских командиров сказал, что будет уходить из крепости и передаст дустумовским командирам, стоявшим в оцеплении за пределами крепости, чтобы они не стреляли в нас, когда мы будем прыгать через забор. В конце концов, мы решились бежать. Наступили сумерки, и мы предприняли попытку бегства. Сложность побега заключалась в том, что добежать до забора, а это примерно 20 метров, было небезопасно, так как вся эта территория обстреливалась талибами. Бежать договорились по одному, чтобы не создавать пробки у забора и не стать хорошей мишенью для талибов. Перекинувшись через забор, я обнаружил, что забор не вертикальный, а немного под откос. Я понял, что могу катиться вниз, а не лететь в эту бездну.

В итоге нас бежало восемь человек. Пятеро журналистов, сотрудник ЦРУ и трое афганцев. Последним бежал наш оператор Фёдор Симуль вместе с камерой. Ему помогли трое афганцев – это были наш водитель и два охранника. Дело в том, что с нами был еще и переводчик, который в первые минуты, когда началась стрельба, просто потерялся внутри крепости. Оказалось, что он практически сутки лежал во дворе этой крепости, прикинувшись мертвым, и по истечении вторых суток под покровом ночи он бежал нашим путём.

Приблизительно в восьмом часу вечера к нам в гостиницу приехали журналисты из Термеза, всего около 70 человек, из различных средств массовой информации мира, где мы сразу же дали импровизированную пресс-конференцию. Генерал Туръялай, просмотрев мою видеопленку, сообщил впоследствии, что те, кто был запечатлен на ней за три дня боев, были убиты именно в том месте, где мы находились, ожидая своей участи.

Сдавшиеся в плен талибы пришли в крепость умирать. Когда их бомбила авиация, они садились в тесное кольцо по 7-8 человек и взрывали себя гранатой. Там еще были интересные факты: то место, где сидели талибы, заливали бензином, поджигали, заливали водой. И вот когда их залили водой окончательно, они сдались. Буквально на второй час наступления к ним туда прыгнула вниз, в подвальное помещение, группа из 20 человек дустумовских ребят, но их всех перебили там. Были ужасные картины, когда добивали и талибы своих, и дустумовские, – была ужасная бойня.

Был еще момент, когда на третий день сотрудники Красного Креста спустились туда оказать помощь пленным талибам, потому что перестрелка кончилась, все решили, что они сдались, а в итоге сотрудников Красного креста, тех, которые туда спустились, просто убили."

В результате нанесения авиа-ударов, на протяжении четырех дней, в общей сложности с обеих сторон погибло около шестисот человек. Вот так закончилась еще одна кровавая бойня, учиненная исламским движением “Талибан”.