"Вовчики" и "юрчики"...

В первые дни мая на пространстве бывшего СССР обычно вспоминают о войне. Сделаем это и мы – только не о той большой и хорошо изученной войне, а об иной, куда менее известной – ведь ровно десять лет назад кровопролитная гражданская война в Таджикистане. Рассазывает журналист Юрий Земмель, живущий в Германии очевидец того, что присходило в Душанбе в начале мая 1992 года.

"Война вторгалась в мою жизнь трижды. Вторую мировую я пережил совсем юным. К тому времени, когда десятилетия спустя Советский Союз ввел свои войска в Афганистан, я имел за плечами весомый журналистский стаж, работал в Таджикистане. Когда в 1989 году советские войска были выведены из Афганистана, я вполне справедливо полагал, что две войны, выпавшие на жизнь мою и моих сверстников, – более чем достаточно, гражданская война начала назревать в самом Таджикистане.

Тому было достаточно примет, которые с каждым годом становились все более зловещими. Стремительно слабеющий коммунистический режим уже почти не в состоянии был контролировать события на окраинах идущей к распаду советской империи. В Таджикистане своеобразной репетицией более поздних событий стала – как бы это потом ни называли – попытка государственного переворота в феврале 1990 года. Тогда эта попытка была пресечена жесткой волей Москвы. Но уже год спустя Москве, потрясенной собственными путчами и ожесточившейся борьбой у штурвала власти, ничего не оставалось, как предоставить окраинным республикам возможность решать аналогичные проблемы самостоятельно.

К маю 1992 года обстановка в столице Таджикистана –была накалены до предела. На двух центральных площадях города проходили противостоящие друг другу массовые митинги. Одним, на площади Шахидон (от "шахид" – мученик за веру), названной так в честь погибших во время февральских событий 1990 года, дирижировала так называемая объединенная оппозиция, в которой основной силой была партия исламского возрождения. Митингующие требовали немедленной отставки президента Рахмона Набиева, бывшего первого секретаря ЦК компартии Таджикистана. Другой митинг, на площади Озоди (озоди — свобода), выступивший вроде бы в защиту президента, возглавляла рвущаяся к власти группировка из Кулябской области. Всем было понятно, что это противостояние так просто не завершится, что для прямого столкновения сил, расколовших всю республику, нужен был лишь повод. И этот повод был дан.

На площадь Шахидон 5 мая были привезены несколько тел, и в убийстве тотчас объявили кулябцев. На следующий день толпа пошла на штурм президентского здания. Ворота перед штурмующими услужливо изнутри распахнул перешедший на сторону оппозиции командующий охраной генерал Бахром Рахмонов. Толпа без единого выстрела завладела зданием, а вместе с ним большим оружейным складом и стоящими во внутреннем дворе бронетранспортерами.

Далее события стремительно разворачивались по классическому сценарию: оппозиция завладела телевидением, блокировала аэропорт и железную дорогу. Радио еще продолжало оставаться в руках легитимного правительства, которое объявило о введении в Душанбе режима чрезвычайного положения и комендантского часа. Однако это не подкреплялось никакими действиями. Город был ввергнут в состояние анархии.

На его улицах постоянно стреляли, счет жертвам шел уже на десятки. В жилых кварталах душанбинцы стихийно формировали отряды самообороны, а по распоряжению президента на площади Озоди участникам митинга раздали оружие. Чтобы стать обладателем автомата Калашникова с двумя снаряженными магазинами, достаточно было, не предъявляя никаких документов, назвать любую фамилию, которая тут же вносилась в список, и поставить против нее любую закорючку. Я заметил, что один из парней подошел за оружием второй раз и сказал об этом капитану, который раздавал автоматы. "Так это он для брата берет, – весело пояснил офицер, передавая парню густо смазанный АК и напутствуя его, как и всех получавших из его рук оружие: – Пятьдесят девять "вовчиков" убей, один патрон для себя оставь".

Тут надо добавить, что "вовчиками" в народе тогда прозвали ваххабитов, а "юрчиками" – сторонников, легитимной, так сказать, "законной" власти.

Пока велись судорожные переговоры между цепляющимся за власть правительством и оппозицией, пока создавался революционный комитет, взявший на себя функции Кабинета министров, отряд одной из вооруженных группировок 10 мая безуспешно пытался захватить здание Комитета госбезопасности. Число жертв продолжало возрастать, и дислоцированная в Душанбе российская мотострелковая дивизия, не вмешиваясь непосредственно в события, вывела на улицы танки. В ответ на это председатель входящей в оппозицию демократической партии Шодмон Юсуфов на спешно организованной пресс-конференции заявил: Россия должна учесть, что на территории Таджикистана живет более полумиллиона русских, для которых развитие событий может иметь самые нежелательные последствия...

Начавшаяся 10 лет назад гражданская война продолжалась четыре года и унесла, по признанию нынешнего президента Таджикистана Эмомали Рахмонова – выходца из Кулябской области – 150 тысяч жизней. Политической же оценки этой трагедии до сих пор не дано. И я порой думаю: неужели тем, на чьей совести целое море крови, тем, кто повинен в ничем не измеримом народном горе, – неужели им все эти годы спится спокойно? "