Амстердамский университет готовит имамов

Сегодня мы снова поговорим об интеграции в странах Западной Европы. Связанные с ней проблемы встали на минувшей неделе с особенной остротой. Беспорядки в пригородах и городах-спутниках Парижа, где живут, в основном, выходцы из стран Северной и Центральной Африки, показали, как опасно закрывать глаза на то, как молодёжь становится всё более чужой в стране, в которой живёт.

Интеграция – это встречное движение. Не только государство должно всячески помогать тем, кому даёт приют, но и новые граждане этого государства должны знать его язык, традиции, законы. Знать и принимать. Ещё один важный аспект – исчезновение взаимных страхов, предубеждений, предрассудков. Именно такую цель поставил перед собой Амстердамский университет, открывший в этом учебном году отделение исламской теологии. О том, кто и чему учится на этом отделении, - наш первый сегодняшний репортаж.

Одна из причин радикализации молодых мусульман – экстремистские проповеди некоторых имамов. Этих имамов присылают в голландские мечети исламские общины из других стран, потому что своих в Нидерландах нет. Большинство таких мусульманских проповедников не имеют никакого представления о жизни в Западной Европе, о её традициях, принципах и свободах. Такими же чужаками воспитывают и верующих. Для того, чтобы как-то изменить ситуацию, с этой осени в Амстердамском университете открылось отделение исламской теологии.

34-летнему выходцу из Марокко приходится нелегко, хотя он вовсе не боится выступать в переполненной аудитории, тем более перед студентами, которые намного моложе его. Но сегодня – дело особое. Выступающий – мусульманин – должен познакомить молодых христиан с основами… христианской этики.

«Это тяжело, когда перед тобой столько христиан, а тебе, мусульманину, нужно рассказать о том, как ты и твои единоверцы понимают христианство. О своей религии мне говорить проще: тут у меня есть аргументы. А тут пришлось читать дополнительную литературу и посидеть в Интернете для того, чтобы серьёзно подготовиться к реферату».

Марокканец – один из сорока студентов, которые начали учёбу в Амстердамском университете по специальности «Исламская теология». Отделение впервые открылось в этом учебном году. Его выпускники получат степень бакалавра. В течение первых двух семестров слушатели «мусульманского» отделения учатся вместе со слушателями отделения христианской теологии. Они должны помочь друг другу в понимании особенностей своих религий. В третьем семестре «христиане» и «мусульмане» разделятся: начнётся специализация.

В Нидерландах уже давно шёл спор о целесообразности открытия кафедры исламской теологии. Смерть кинорежиссёра Тео Ван Гога, убитого мусульманским фанатиком в декабре прошлого года, и последовавшие за ней нападения на мечети и христианские церкви, убедили многих сомневавшихся голландцев – коренных жителей страны и выходцев из мусульманских стран – в том, что это необходимо. Заведующий новой кафедрой, профессор Хенк Фром, говорит об этом так:

«Потом стало ясно, что пришло время пробить эту идею. Правительство вело долгие переговоры с представителями мусульманской общины, но они так и не смогли договориться. Сейчас дело, наконец, сдвинулось с мёртвой точки. Очень важно, что мусульмане получили возможность учиться у нас богословию и профессионально заниматься вопросами веры».

Студенты изучают не только историю своей религии, исламское право (шариат) и Коран. В ходе учёбы они знакомятся также с другими религиозными конфессиями и с другими культурами.

«Треть всего учебного курса слушатели посещают лекции и семинары вместе с другими студентами. Они изучают, например, философию религии, участвуют в коллоквиуме «Вера и наука», постигают основы буддизма… Знакомство с чужим опытом, другими мировоззрениями играет очень важную роль. Разумеется, в программу входят также христианская этика, взаимосвязь религии и политики, прошлое и настоящее секуляризации».

Желающих записаться на отделение исламской теологии (именно записаться, так как вступительных экзаменов в голландских университетах нет) было около 180 человек. Из них по конкурсу аттестатов и по итогам собеседований отобрали сорок. Большинство из них – марокканского и египетского происхождения, но родились и выросли они уже в Нидерландах.

После окончания учёбы им предстоит работать, прежде всего, в больницах и тюрьмах, своеобразными духовниками мусульман, их доверенными лицами.

Что касается нидерландских мечетей, то сегодня практически никто из их семидесяти имамов не говорит на языке страны, в которой живёт его паства и в которой сейчас живёт он сам. Смогут ли проповедовать в мечетях выпускники университетского отделения исламской теологии, - этот вопрос пока не решён. Да и решать его будет не государство, а сами мусульманские общины.

Но независимо от того, где именно будут работать выпускники, им предстоит играть роль посредников между мусульманами и христианами, разрушая стереотипы и предубеждения:

«Я решил пойти на это отделение, потому что в Европе господствует критическое отношение к исламу и у людей искаженные представления о нашей религии. Мне хочется найти весомые аргументы для того, чтобы показать: мусульманство – это добро, а не то, что они думают. Кроме того, я хочу понять образ мышления христиан, чтобы лучше дискутировать с ними…»

Это говорит ещё один студент, тоже марокканского происхождения. Между прочим, отношение друзей и родных к его учёбе в Амстердамском университете неоднозначное. Большинство одобряет его выбор. Но находятся и такие, кто осуждает парня:

«Они говорят: наш путь – истинный! Зачем же тебе знать, какой выбрала другая сторона?!»

Общая продолжительность учёбы – три года. Преподавание ведётся на голландском языке. Но на некоторых занятиях приходится переходить на арабский, чтобы понять и объяснить терминологию.

В Германии живут около трёх миллионов мусульман. Большинство из них – спокойно, уважая законы и традиции принявшей их страны. Конечно, проблемы есть – прежде всего, проблемы интеграции. Люди старшего поколения (в первую очередь, женщины) часто не знают немецкого языка, живя в своеобразных добровольных гетто. Они ходят только в «свои» магазины, к «своим» врачам и адвокатам… Во многих мусульманских общинах понимают, что эти проблемы надо решать. Но как? У немецких мусульман нет даже единого представительства. От их имени некому разговаривать с властями. Вернее, таких представительств в Германии слишком много: не одно, а целых три. И позиции у них далеко не во всём сходятся.

Около года назад в Германии проходили многотысячные демонстрации и митинги мусульман, протестовавших против террористических актов, которые совершаются от имени ислама. В одно из воскресений на улицы Кёльна вышли под немецкими и турецкими национальными флагами тридцать тысяч человек. Их могло бы быть больше, но одна из организаций, объединяющих мусульман Германии, вообще отказалась позвать «своих» верующих на эти митинги, а другая заняла нейтральную позицию. В результате демонстрация в Кёльне получила не только антитеррористический, но и протурецкий характер. Ведь третья организация, претендующая на то, чтобы представлять немецких мусульман (она сокращённо называется «ДИТИБ»), - это турецкая организация. «ДИТИБ» означает полностью (в переводе на русский язык, разумеется) «Турецко-исламский союз сохранения религии». Этот союз конкурирует в Германии с двумя другими – «Центральном советом мусульман» и «Исламским советом». Конкуренция в данном случае непродуктивна, потому что только в том случае, если у религиозной конфессии есть один представитель, у неё есть шанс стать по немецким законам так называемым «субъектом общественного права». Такой статус означает, в частности, освобождение от значительной части налогов, льготы при покупке и аренде недвижимости и многое другое. Но дело не только в преимуществах материального характера. Представители немецких мусульман получили бы места в наблюдательных советах крупнейших телерадиокомпаний – как их уже получили католическая и протестантская церкви и иудейская община Германии. Пока ничего этого нет.

«ДИТИБ» - самое либеральное из всех объединений мусульман в Германии. Он понимает себя как союз немецких турков, выступает за интеграцию – в частности за то, чтобы уроки ислама велись в немецких школах на немецком же языке. Другое представительство немецких мусульман – «Исламский совет» - менее плюралистично. Здесь тон задаёт радикально-консервативная исламская организация «Милли Гёрюз», которую в Ведомстве по охране конституции (контрразведке) ФРГ считают потенциально опасной, потому что её цели несовместимы с принципами Основного закона страны. Между прочим, своих сторонников «Исламский совет» называет «мирными фундаменталистами».

Третий конкурент – Центральный совет мусульман Германии. Его возглавляет врач Надим Элиас из Саудовской Аравии, и арабы здесь доминируют. К Центральному совету немецкие власти тоже относятся с определённым недоверием. В большинстве федеральных земель предпочитают иметь дело с «ДИТИБом». Этот союз работает в тесном контакте с официальной Анкарой. Во всяком случае, имамов, которые проповедуют в мечетях «ДИТИба», присылают из Турции. И зарплату им платит турецкое государственное Ведомство по делам религий. Между прочим, генеральный секретарь союза «ДИТИБ» Мехмет Йилдирим считает, что это – не самое оптимальное решение. Однако в Германии религиозных школ или высших учебных заведений, в которых готовили бы мусульманских проповедников, нет, поэтому приходится импортировать имамов из Турции.

Последний сегодняшний сюжет также посвящён интеграции – но уже бывших мусульман, тех, кто перешёл в христианство.

Не так давно первый канал немецкого телевидения показал репортаж, который назывался так: «Когда мусульмане становятся христианами». Речь шла об эмигрантах из Ирана, получивших убежище в Германии и перешедших в христианство. Почему именно об иранцах? Потому что их больше всего среди «новообращённых» христиан Германии. Из ста тысяч живущих в ФРГ выходцев из Ирана около пяти тысяч – католиков или протестантов, которые крестились в немецких церквях. Кадры репортажа показывали сцены такого крещения: тёплое пламя свечи, поблескивающее на поверхности святой воды, ладонь немецкого священника на голове новообращённого христианина… Но оператор не показывала его лица. Все выходцы из Ирана, ставшие героями этого документального фильма, категорически отказались предстать перед камерой. В фильме изменены их имена, искажены голоса, не названы немецкие города, в которых они живут… Их ни в коем случае не должны узнать. Дело в том, что для фанатичных мусульман (а их в Иране больше, чем достаточно) отказ от исламской веры и переход в другую религиозную конфессию равносилен самому страшному греху и должен караться смертью. Так велит шариат – исламский религиозный свод законов. Это не отрицает в своём интервью газете «Франкфуртер альгемайне» даже глава Центрального совета мусульман Германии Надим Элиас. Вчерашние мусульмане боятся мести религиозных фанатиков.

Но почему именно выходцев из Ирана так много среди тех мусульман, которые переходят в христианство? Журналистка Беатрис Шехтерле объясняет это, прежде всего тем, что в Персию, как раньше назывался Иран, ислам пришёл сравнительно недавно. До него там культивировались другие – причём самые разные религиозные представления.

Ещё одна причина – особенно жёсткая и жестокая догматичность того вида ислама, который распространён сегодня в Иране, теологическом государстве, которым правят религиозные фундаменталисты. Один из иранцев, перешедших в Германии в христианство, рассказывает, что до исламской революции он учился теологии в Тегеранском университете. «Стражи революции» аятоллы Хомейни дважды сажали его в тюрьму. В конце концов, ему чудом удалось бежать вместе с женой за границу. Семья, оставшаяся в Иране, отказалась от него после этого. Ещё один эмигрант и новообращённый христианин – курд по национальности. «Кровь, смерть и террор»,- вот что для него сегодняшний иранский ислам. А в христианской общине, как рассказывает беженец, он нашёл душевную теплоту, радость и толерантность.

Надо сказать, что в современном Иране тоже есть христианская община. Но христиане составляют меньше полпроцента всего населения страны. Им запрещено строить церкви и молельные дома, публично молиться. Христианская религиозная символика – например, распятие или икона с изображением святого – может стоить человеку жизни.

В общем, понятно, почему выходцы из Ирана, перешедшие из мусульманства в христианство, по-прежнему испытывают страх – даже в Германии.